и слова, сказанные там в пещерную темень. Чудище не вернуло ей маму, оно лишь пугало ее в реалистичных кошмарах. Как избавиться от этого наваждения — она не знала. Папино настроение только усугубляло домашнюю атмосферу. Даже краски стали как-то тусклее. А все она, она виновата.
Папа переложил омлет по тарелкам и придвинул одну Маше. Скривил рот во что-то на подобие улыбки и пожелал ей приятного аппетита.
Да, какое тут приятное — кусок в горло не лез.
— Мы сегодня пойдем гулять? — спросила она, медленно проглатывая завтрак.
— Нет, Машунь, сегодня не получится — мне надо снова в контору.
— Но разве у тебя не выходной?
— По плану да, — он посмотрел в окно, — но меня вызвали, есть важные дела там.
Маша сконфузилась. Именно сегодня ей сильно хотелось провести с ним побольше времени. Так как она была виновником его грусти, ей нужно поделиться с ним всем. Рассказать, что она старалась все исправить. Но как же было страшно: а если папа не поймет.
Папа ел молча, хотя Маша пыталась разболтать его разговорами о всякой ерунде.
***
После завтрака Маша смотрела, как папа садится на свой велосипед с большой сумкой наперевес, как у почтальона. Он забрал с собой какие-то бумажки из серванта. Буркнул, что вернется после обеда, и что макароны по-флотски в кастрюле в холодильнике.
Маша причесалась, завязала хвост и переоделась в уличный летний костюм: майка и шорты голубого цвета. Точнее уже бледно голубого. Бабушка подарила его в самом начале лета, но здешняя старая стиральная машинка быстро забрала яркую краску обновки. Провернув ключ, она дернула для собственного спокойствия входную дверь один раз. Та не поддалась, значит все прочно закрыто. Маша обошла дом и вышла к воротам, которые выводили на широкую проездную дорогу. В этот раз она решила поехать путем подольше. Напротив их дома через дорогу находился другой дом. Обычно он пустовал, но сейчас рядом с ним стояла белая «Лада», из багажника которой мужчина доставал пакеты. Из одного пакета торчали длинные закрученные шампуры.
Этих соседей она видела в прошлом году, всего неделю они пробыли. Мужчина, насколько Маша помнила, его звали Гена, приветливо помахал ей. Она ответила тем же и поехала прочь.
Уже завернув за почту, Маша постаралась очень быстро проехать мимо дома тетки Кати. Почему-то ей страшно не хотелось с ней столкнуться. Она направилась прямиком на улицу, где стояли уже жилые дома. Вот и Асин дом. Она затормозила возле ее ворот. Послышалось, что за ними какой-то шум. Маша подождала немного, но когда поняла, что никто просто так выходить не собирается, нажала на звонок. Через мгновение калитка открылась, за ней стояла высокая рыжеволосая женщина в коротком летнем халатике и фартуке.
— А, Машка, — улыбнулась Асина мама, — как раз доедает. Проходи. Будешь завтракать?
— Нет, спасибо, — быстро пробурчала Маша и с великом зашла во двор. Чистый, просторный. Слева большой белый дом и его крыльцо. Видно, что ступени только что подметала хозяйка. Сложенный змейкой длинный узкий коврик ждал, когда его вернут на ступеньки. Справа здоровенная будка Лесси, Асиной овчарки. Но сейчас Лесси не было на месте.
— Аська, ты доела?! — Крикнула женщина в открытую входную дверь, — тут Маша пришла!
Через мгновенье из двери выглянуло веснушчатое лицо. Ася была, как обычно, в радостном настроении. Она обулась и спустилась к подруге.
— Щенков смотреть будешь? — без лишних колебаний выпалила она.
Маша согласно кивнула. Ася пошла вглубь двора и поманила подругу за собой. Пустую крытую площадку перед домом от сада отделяла сетка рабица. Они подошли к металлической калитке, и Ася потянула дверцу на себя. Та со скрипом отворилась. Девочки попали в сад, который растянулся аккуратными рядами. Здесь росли яблони и груши. Однако Ася свернула налево и пошла вдоль сетчатой ограды. Маша последовала за ней.
Они прошли немного и остановились возле крытого вольера, сколоченного из досок разного размера. За ними было какое-то шумное движение. Маша наклонилась вперед и увидела овчарят. Пять плюшевых удивлённых мордочек обратили свое внимание на гостей и подбежали к ограде. Шестой щенок, равнодушный ко всем, пытался достать зубами свой маленький хвостик. Он неуклюже заваливался на спину, привставал и снова делал попытку ухватиться. Остальные щенки опёрлись передними лапками на доски, стараясь дотянуться до рук. Они кряхтели и пищали. А их мать, явно уставшая от своей участи, лежала в углу на устланной соломой земле. Она поглядывала за происходящим одним глазом и делала слабые попытки приветливо пошевелить хвостом.
— Классные, — улыбнулась Маша, — это кто: мальчики или девочки?
— Вот тот мальчик, — Ася указала на кутенка, играющего с хвостом, — а эти все — девчонки. Но они веселые. Любят со мной играться. Хочешь их погладить?
Она перегнулась через ограждение, приманивая за собой подругу. Мягкие мордочки радостно тыкались в ладони. Щенки нетерпеливо покусывали Асины пальцы, отчего та засмеялась. Маша последовала ее примеру и тоже потянулась к щенкам. Те мгновенно заинтересовались новым человеком и переключили свое внимание на нее. Лесси, убедившись, что никто не обидит ее потомство, закрыла глаза и громко выдохнула носом воздух.
— Я их так люблю! — воскликнула Ася. — Когда я вырасту, у меня будет много собак. Овчарок, как Лесси и эти щенята. Буду разводить их.
— Думаешь, мама тебе разрешит иметь столько животных? — задумчиво спросила Маша.
— Разрешит. Но сначала мне надо выучиться в школе. А потом я буду взрослая и смогу делать, что хочу. Ты сможешь приходить ко мне и играть с ними, — в Асиных глазах замелькали танцующие блики.
— Классно. Я бы хотела.
— Посмотри, какие у них мордочки, я люблю их всех. Надеюсь, что мама разрешит оставить их. В прошлый раз она отдала всех. Может в этот раз оставит. Ну или хотя бы одного, — щенята тыкались любопытными носами в руки девочек.
Маша еще какое-то время поиграла с щенками, затем Асина мама позвала их попить компот и съесть по пирожку.
— А то бродите вечно голодные неизвестно где, — пробурчала женщина, накрывая алюминиевый таз с пирожками зеленым полотенцем. Подруги быстро управились с пирожками, а затем решили побродить по поселку.
Всю прогулку Ася была в приподнятом настроении. Она не очень замечала, как Маша погрузилась в собственные размышления. Пока ее подружка щебетала все про тех же щенят, и какой загон она построит для всех овчарок, Маша думала о том, как исправить то, что натворила. Она расстроила папу, она вызвала чудище. Она запуталась и не знала, что ей делать.
— Слушай, если я тебе расскажу секрет, ты не растрепишь? — спросила
