Василиса выдохнула и успокоенная вернулась на берег.
– На дне она. Тяжело ей родной пришлось, весь удар она на себя за меня взяла. Время нужно ей, чтобы силушку восстановить. А без нее в путь нельзя. Быть беде тогда. – Василиса села рядом с Иваном, и глядя на тихую гладь озера начала свой рассказ.
– Мой батюшка был Князем южных земель. Первая его жена Евстигнея, умерла при родах. В тот день родилась Марья, моя сводная вторая сестра. От того брака было трое детей. Елисей старший сын, Елена средняя сестра и Марья. Детям нужна была мать. Шли годы и батюшка начал искать новую жену. В ту пору моя мама отправилась в столицу снадобья вести на продажу. А отец ехал с севера домой после смотрин. Никто не порадовал его на севере. И так получилось, что лошадь ногу подвернула, а мама рядом была. Помогла она лошади, а батюшка влюбился без памяти. И не смог от себя отпустить матушку. Сыграли свадьбу в тот же день. Детей мама полюбила как своих, заменила им родную мать. А потом и я родилась. Никто меня не обижал никогда, в семье все жили в любви да согласии. Проходили годы. Старшая сестра расцвела, как яблоня весной. Женихи потекли в столицу, как река. Руки ее просили многие богатыри и князья. А потом пришел Он.
Девушку передёрнуло от страха и отвращения. Кожа покрылась мурашками от воспоминаний.
– Я такого жуткого человека первый раз увидела. А может и не человек Он. Такое зло из Него лилось, такой ужас исходил, что многие в обморок падали. Кожа сухая как лист, серая как пепел. Под глазами чернота, глаза, словно угли, горят красным огнем. Волосы черные, как вороново крыло. Высокий как каланча, худой словно смерть, пальцы, как у покойника. И голос холодом жгучим обдает. Входит в покои и словно все живое уходит. – Голос Василисы сошёл до шёпота. – Кощеем его звали. Он пришёл в тот день первый раз. Сватался к старшей сестре, к Елене. Ее тогда Еленой Прекрасной величали. Вот Он и услышал о красоте княжны. Привез шелка, самоцветы, злато-серебро. Устелил полы коврами заморскими. Только вот отец не захотел дочку отдавать ему. Разгневался Кощей, молча обвел взглядом всех и вышел, хлопнул дверью. А потом… – Голос девушки охрип, она съежилась от страха. – Скот погибать начал, девушки в старух превращались на глазах, стар и млад падал замертво. Вода в колодцах исчезла. Мор продолжался неделю. Погост рос на глазах. А потом Он пришёл второй раз. Сказал, что если не отдадим за него Елену, Он весь город мором замучит. Мы в тот день плакали всей семьёй, не хотели Еленушку отдавать. Но она, молча, утром сама ушла к нему. И больше не ее видел никто.
Василиса замолчала, сидела и дрожала, как осиновый лист на ветру. Ветер трепал ее медные волосы. Иван не выдержал и обнял девушку. Гладил по голове и согревал теплом. А потом она снова заговорила.
– Через три года и Марья подросла и тоже зацвела, словно подсолнух яркий летом. До того она была доброй, а рукодельница какая. Величали ее Марья Искусница, и снова пришел Кощей. И стал опять свататься. Отец гневил сильно, что есть у Кощея жена уже – Елена Прекрасная. А Кощей ответил, что умерла она давно. И Он за новой женой пришёл. Наша Еленушка умерла… Как горевал батюшка, как плакала матушка, как серчали брат и я. Как мы боялись за Марью. Как отдать ее Ироду проклятому. А Он снова говорит, что мор напустит. Весь город вышел провожать Марью в тот день. Все плакали. И ее мы тоже больше никогда не видели.
Глаза Василисы были полны печали и тоски.
– Меня стала на болото забирать бабушка, да учить премудростям и хитростям. Как наговор сделать, как лошадь вылечить, как силки поставить, как пряжу напрясть или рыбу словить. Травам учила. Как книгу ее читать волшебную, как людям помогать. Ведуньей она была сильной, не чета мне. Мы знали все, что Кощей и за мной придет, когда время настанет. Бабушка с мамой искали выход. Отец увозил из города скот и людей. Брат перенимал дела, готовил дружину на Кощея пойти, а потом Елисей ушел, биться с Кощеем. Только назад и он не вернулся. Из дружины живыми обернулись трое. Они то и рассказали о замке Кощея. О богатствах несметных, проклятых. О том, что чёрного колдуна не убить мечом, не долетит до него ни одна стрела. Бессмертный Он.
Девушка судорожно вздохнула, глядя вдаль. Молчала с минуту, погруженная в воспоминания.
– А потом выход нашли. Бабушка нашла старый наговор, который помогал изменить обличие, личину сменить. Для этого надо было найти животное, подходящее по рождению. Да тут все просто, я в мае родилась на теплые дни. А этим дням жабы-лягушки покровительствуют. Мы с бабушкой на болото пошли. Мне тогда только 16 годков было. Она меня на болоте оставила одну на ночь. Сказала, что меня спасительница сама найдет, надо только ждать. Долго я сидела и прискакала сестрица, на колени прыгнула. От неё тогда такой свет шел и такое тепло, несмотря на кожу холодную. Словно я родное существо увидела, которое давно знала. Надобно было к ней год ходить до семнадцати годков. Обряд на крови проводили. Каждый раз капельку своей крови ей отдать надобно было, что бы мое тело смогло принять лягушачий облик. Каждую полную луну в ночь ходила я на болото. Страшно тогда было, но потом топь стала моим домом. И теперь не боюсь тишины болотной.
Девушка провела по волосам рукой, взяла бурдюк с водой, освежила горло и продолжила рассказ.
– Обо мне молва разошлась по всей округе, что краше я любой из старших сестер. Только свататься ко мне не шли. Знали, что Он за мной придет. И звать стали Кощеевой Невестой. А мне так страшно было, да и до сих пор страшно. Так, что жить боюсь! В год семнадцатилетия меня отправили на болото одну, наговор проводить. В тот день я и сменила личину. А когда пришла в столицу, не было там ни одного человека. Сгорел мой город, словно уголечек. Ни матушки, ни отца, ни бабушки. Все сгорели. Мне потом те, кто в живых остался и успел бежать, рассказали, что Кощей за мной приходил. А бабушка моя, взяла мой облик и с ним пошла. Когда обман открылся, лютый Ирод убил бабушку, сжёг мой дом, мою семью. И с тех
