окраинного акцента, было «фак ю». Впрочем, порой этого оказывалось достаточно, чтобы ответить компашке тинейджеров, то и дело задиравших холеного разносчика пиццы. Особенно если они были на улице, а ты уже в домике. Кто не спрятался, я не виноват.
Почему же столь экзотичный персонаж приглянулся профессионалам из агентства «Достань из-под земли» для неясных целей уважаемого мультимиллионера Шатковалко? А дело в том, что парень был смазлив и молод, объективно привлекателен и обладал природным лоском, несмотря на очевидную трусоватость. Его окраинный акцент, учитывая параметры запроса, возможно, даже был преимуществом – так сочли аналитики агентства.
Что же касается «нагло-сакса» Алекса Байтицкого, который так притягивал и пугал Шайтана своими трицепсами и квадратной челюстью, то рядом с утонченным Трубадурко он казался просто лесорубом. Но это тоже было по-своему обаятельно! Особенностью такого обаяния были кажущееся простодушие и имидж рубахи-парня.
Конечно, в этом у Алекса был свой многолетний расчет. На деле он был коварно умен и давно работал в Умерике как программист самого высокого уровня. Его невероятный IQ идеально смягчался простоватостью облика и манер. Байтицкий не подавлял умом – он умел нравиться людям. Для успешной работы в Умерике это оказалось самой правильной стратегией.
Эти свойства понравились и агентам «Достань из-под земли». Можно было только догадываться о том, зачем сам Байтицкий ввязался в невнятный окраинно-говорящий проект, раз у него и так все было в шоколаде. Сделал он это точно не от безысходности. Скорее от скуки. К тому же Алекс начал ловить себя на том, что за годы работы в Умерике он стал подзабывать родную речь. Идея потусоваться в компании былых соотечественников, поболтать по-окраински и посоревноваться в экзотических условиях (в своем успехе он никогда не сомневался) показалась ему прикольной. Она вполне тянула на внеурочный отпуск.
Сорокалетний Алекс был холостяком. Своего преданного эрдельтерьера он оставил в дорогой гостинице для питомцев. Девушкам, с которыми он встречался время от времени, Байтицкий не счел нужным ничего сообщить. Ветер свободы раздувал его широкие ноздри, он с нескрываемым удовольствием летел навстречу островным приключениям.
Глава 12
Шкварки и бла-бла-бла
Однако не все претенденты и кандидаты могли похвастаться такой лощеной внешностью, как неустойчивый Шайтан, или настолько здоровой психикой и высоким уровнем интеллекта, как самодостаточный Алекс. Зато они были куда разговорчивее.
Вы не замечали, насколько более выигрышно в публичной ситуации выглядит человек, способный без подготовки развить дискуссию на самую неожиданную тему и умеющий острить в незнакомой компании? Именно к такому типу людей относились сидящие слева от Трубадурко, отделенные от него проходом очень похожие друг на друга усатые коротышки с округлыми животами, которые лишь подчеркивали светлые пуловеры.
Это были братья-близнецы Кацапские – Иван и Степан (переименованные на умериканский манер в Джона и Стива). Они давненько прибыли в Умерику из Окраины, где отчаянно прогорели с ресторанным бизнесом после одного трагического случая: пытаясь разжевать отбивную от Кацапских, клиент, высокопоставленный старик, потерял золотой зуб, проглотил его и едва не умер с досады, когда, извлеченный из содержимого его кишечника, зуб оказался дешевой бижутерией. Братьям пришлось срочно закрывать свое заведение под довольно предсказуемым названием «Три шкварки» и мотать из страны, не дожидаясь преследований возмущенных родственников прожорливого старикашки. Ибо стоматологический кабинет, имевший отношение к стариковскому зубу, принадлежал их двоюродному дяде по материнской линии и находился в непосредственной близости от несчастливых «Шкварок».
Много было треволнений, много было скитаний и мытарств. Зато теперь предприимчивые братья Кацапские на пару держали всем известный бар «Крутяк» в самом злачном, самом модном и притягательном районе Нью-Ярка. Сюда приезжали опохмелиться наиболее удачливые эмигранты из Окраины. Но не только. Проходимцы всех мастей из Белолоссии и Великолоссии, из Лексики и Кубатуры; лихие боссы из центральных офисов Нью-Ярка, брутальные актеры дешевых боевиков, а также сомнительные мастера фу-фу из катайского квартала, промышляющие киллерством и частным шпионажем, – словом, все куролесы и коновалы бывали здесь.
Бизнес Кацапских шел хорошо. Ох как хорошо! Ну еще бы: если разбавлять ром какой-нибудь «Бон аквой», а виски – кока-колой, причем так и тогда, когда и как уже никто не заметит, нажива накапливается быстро. А поскольку крышующие бар гангстеры столовались тут же, они быстро подпадали под болтливое обаяние Кацапских и размякали, слушая окрестные сплетни и нелегальные новости, и уже не собирались слишком жестко трясти близнецов.
Похоже, проницательные братья умели заводить приятелей среди самого разного сброда. Этому немало способствовало то, что братья были невероятными балагурами на всех доступных им языках (окраинный, великолосский, наглийский и немного спанского). Другое дело, что качество их речей могло бы устроить лишь их посетителей после доброй порции алкоголя, и желательно без закуски. А разве в баре таковых было мало?
Впрочем, толстяки Кацапские не терялись в любой обстановке, чем и привлекли внимание профи из агентства «Достань из-под земли». Вот и сейчас, в полете, они трещали по-окраински так, что вызывали у нервного Трубадурко зубную боль. «Идиоты», – злился он. Его маленькая красивая голова вращалась в поисках более воспитанных попутчиков.
Что же заставило Джона и Стива Кацапских в разгар алкогольного сезона отправиться к черту на куличики на Оболдуйские острова вместо того, чтобы спокойно попивать горилку в своем благословенном богом баре?
А вот тут все было прозаично: на ближайшие две недели «Крутяк» пришлось закрыть, поскольку умериканские официанты вышли на масштабную забастовку, требуя от правительства внести их в список опасных профессий и принять закон «Третьего синяка». Официанты требовали обязать владельцев заведений платить им по сто долларов за каждый третий синяк, полученный от клиентов в течение рабочей смены. Кацапские устали спорить со своими подчиненными, вместо доплаты дали каждому по дополнительной затрещине, временно прикрыли бар и ввязались в первое попавшееся приключение.
Глава 13
Бабочка-капустница
Кресла за Кацапскими пустовали. Из задней части салона тем временем доносился странный звук, похожий на довольно музыкальное насвистывание «Турецкого марша» Вольфганга нашего Амадеуса Моцарта. Но бывшего диджея Шайтана Трубадурко раздражало буквально все, даже музыка! Он не выдержал и направился как бы в туалет (хотя великовозрастного вьюношу смущала заметность этой затеи).
Поравнявшись с креслами, откуда доносился звук, Шайтан с изумлением обнаружил некоего господина, дремлющего под наглийской газетой. Газета сползла. Честно говоря, господин выглядел не очень – он походил на поистаскавшегося коммивояжера конца позапрошлого века. Настолько странен и ретрообразен был его наряд, из которого буквально сыпался песок: видевший виды пиджак из твида с замшевой отделкой (явно найденный в комиссионном магазине), олдскульные джинсы с бахромой. Рыжие ботинки, один из которых оказался в проходе, были сняты с немаленьких лап в дешевых
