бумаги и перо с чернилами.
— Мы можем дать вам противоядие в обмен на вашу сговорчивость. Для этого вам нужно подписать здесь… Здесь… И ещё вот здесь…
— Но… — попытался возразить мистер Говард, читая незнакомую ему бумагу и не понимая, причём тут его собственность.
— Сговорчивость, — напомнила Кристина, тронув пальцем свой перстень, как две капли воды похожий на перстень брата, только с камнем другого цвета.
— Х-хорошо… я… всё подпишу…
Через минуту мистер Говард поспешно, проливая себе на рубашку, глотал вино с противоядием, в то время как брат с сестрой собирали все нужные им документы.
Тут с улицы донёсся шум.
Спустя мгновение внизу в прихожей послышались громкие торопливые шаги.
— Наверное, разбойники, — спокойно заметила Кристина.
— Раз… кто? — не понял мистер Говард.
Впрочем, когда в гостиную ворвались дюжина вооружённых мужчин, он всё понял.
С ним было покончено быстро и не очень изящно. Его сын был уже убит Кристиной.
Трое людей встали возле брата с сестрой, остальные принялись грабить. Точнее, изображать грабёж. Один схватил канделябр и опрокинул все свечи на пол. Другой перевернул стол и начал пинать его ногами. Третий вспорол все подушки. Четвёртый решил крушить мебель. Двое молодчиков оказались посообразительнее и загребли себе все найденные золотые и серебряные вещи, включая приборы, а также статуэтки из слоновой кости и красного дерева. Остальные трое хотели унести алкоголь, но сдуру всё разбили. Дрязг стоял дикий.
Брат смотрел на это спокойно, слегка пошатываясь, зато сестра презрительно наморщила нос.
— В следующий поход я вас не возьму, так и знайте. Ещё не хватало, что из-за вас нас вздёрнули! Одноногий безрукий старик-нищий сыграл бы лучше.
Видя, что "главарь" топчется на месте, Кристина напомнила ему:
— Прикажи выводить нас на улицу, сам при этом громко ругайся. Ах, да, можно зажечь один факел, не больше. И быстро, быстро! А вы помогите моему брату, он ради вас едва не отравился!
"Главарь" виновато посмотрел на неё.
— Мадемуазель Легран, я не смею выражаться при даме…
— Дама приказывает выражаться, — быстро перебила его Кристина и попросила брата вынуть часы. — Всё, время вышло, спускайте!
Двое "приспешников" аккуратно подхватили под руки брата с сестрой и повели их вниз. "Главарь" шёл позади и громко кричал:
— Ахаха! Поймали ворон, якорь мне в печень! Ну, сейчас мы выдерем эту шлюху! Пошевеливайтесь, салаги!
Кристина высвободила руку, чтобы с отвращением потереть себе переносицу.
— Это никуда не годится. Лучше скажи… — Она задумалась, затем тихо, но с выражением продекламировала: — "Не трепыхайся ты, сукина дочь! А вы, ублюдки, тащите сюда свои задницы, пока нам не въебали!" Понял? Повтори, только громче и злее.
— Господь всемогущий, — перекрестился "главарь" и, еле ворочая языком, повторил страшное ругательство. Они были уже на пыльной широкой дороге, по бокам которой росли пальмы и ровными рядами стояли дома зажиточных островитян. В окна уже выглядывали испуганные люди.
— Нам надо быстрее к кораблю! Где экипаж?! — громко зашептала Кристина, начиная беспокоиться. — Чёрт, я же просила его стоять вон в том переулке…
Жюльен, которого заботливо поддерживали, оглядывался по сторонам.
— Н-нашёл, он там.
— Слава тебе, боже… — с негодованием пробормотала Кристина. — Так, быстро ведите нас туда. Документы, бумаги, кинжал… всё на месте, хорошо. То, что вы стащили, держите при себе, главное не потеряйте. Всё, теперь врассыпную и бегите к шлюпке! Мы подберём вас у дальнего мыса!
— А не обманете? — пошутил кто-то.
— Мы пусть и авантюристы, но всё же не идиоты. Если поймают кого-то из вас, наш след быстро найдут и мы будем качаться рядом на ветру.
Горе-разбойники кивнули и поспешили раствориться в опустившейся на остров темноте. Кристина быстро залезла в крытый экипаж, оправила складки платья и облегчённо выдохнула. Жюльен осторожно сел рядом с ней, стараясь не помять свой парадно-выходной камзол.
— Так, Пьер! — Кристина грозно посмотрела на маленького негра-кучера, который так втянул голову в плечи, будто его собирались бить. — Мы же договорились, где ты будешь нас ждать! Давай быстрее гони к пристани, я уже слышу стук копыт и мне он не нравится.
Щёлкнул хлыст, лошади рванули, и Жюльен больно ударился затылком о заднюю стенку, но лишь грустно поморщился. За всё то время, когда они разыгрывали жертв разбойников, он не сказал "актёрам" ни слова. Он вообще не очень любил разговаривать, командовать и работать с людьми, предпочитая быть зрителем того, как изящно и продуктивно это получалось у Кристины.
— Если всё ещё раз пойдёт не по плану, мы точно угодим в лапы альбионцев или кого похуже, и нашему отцу придётся несладко, — услышал он голос сестры. Она часто озвучивала результаты предприятий и свои мысли об их целесообразности, Жюльену отвечать на это всё было совершенно не обязательно. — Грандье хороший человек и верный слуга, но эта задача ему не по зубам. Нам надо подрядить других людей на следующую операцию. Ах, да, и сменить корабль, чтобы никто не узнал его.
Жюльен утвердительно хмыкнул.
— Следующий наш гостеприимный хозяин живёт возле Санто-Доминго… — рассуждала вслух Кристина, пока экипаж трясся, спускаясь вниз к морю, не рискуя освещать себе дорогу. — "Вегу" там уже видели, "Лукрецию Борджиа"[1] посылать рискованно. — Кристина задумалась. — Остаётся "Гумилития"[2]…
Жюльен услышал, как Кристина тихо засмеялась.
— Авзонки удивительны: вместо грешницы мы отправим святую! Хорошо, что хоть с одной страной у нас хорошие отношения длятся больше нескольких лет, а то уж и не знаешь, кто из недавних друзей воткнёт нож в спину. У нас вроде бы недавно был мир с Альбионом, а их каперы утопили наших торговцев. — Она вздохнула: — И как тут не нанять приезжих сицилийцев перерезать кое-чью глотку?
Брат грустно кивнул ей. Кристина устало зевнула и положила голову на его плечо.
— Ты был аккуратным? — заботливо спросила она.
— Обы-обычно меня сразу начинает тошнить. С-сама знаешь, почему я сушёную не переношу.
Кристина искренне улыбнулась и похлопала его по коленке.
— Мой ты умница. Всё у нас будет хорошо. Я тебе обещаю.
Жюльен невесело улыбнулся, предвкушая, как его спустя полчаса будет долго и мучительно рвать за борт.
На корабле не горели фонари. В тишине он поднял паруса и покинул Порт-Роял, чтобы проплыть вдоль берега и дождаться шлюпки. Пока сонный губернатор сообразил, в чём дело, галлийцы уже покинули Ямайку.
* * *
— Ублюдок! Вот же жопа! Разлёгся, понимаешь! Понимаешь, разлёгся, ублюдок!
— А? — отозвался в полусне Морис, но ему подробнее объяснять не стали, а выволокли из лодки и бросили на причал, всё так же ругаясь, да ещё и пнули. Правда, метили, наверное, ниже, а вместо этого оставили синяк на
