секундой всхлипы, вырывавшиеся из ее сухих губ, становились отчетливей и громче. Девушка понимала, что сейчас разрыдается, больше не в силах сдерживать все это в себе. – Пожалуйста… – все так же сбивчиво прохрипела она.
Было видно, как нарастает его злость. Услышав ее голос, он сильнее сжал кочергу и, отвлекшись от костра, сидел молча, плотно сомкнув челюсть, казалось, был даже слышен скрип его зубов. Из последних сил контролируя себя, мужчина процедил:
– Заткнись, я же предупреждал тебя… – Но вперемешку с его словами тишину прорывали ее жалобные всхлипы, перераставшие в истерику. – Закрой свой рот! – Незнакомец пытался заглушить ее повышенным тоном, но это не помогало. Он несколько раз со всей силы ударил кочергой по печке, так, что от той посыпалась штукатурка, ссыпаясь к его ногам. Ему ничего не мешало сделать несколько шагов в сторону девушки и просто ее придушить или забить насмерть этой же кочергой, но он не ступил и шага в том направлении. Тем временем рыдания все нарастали, становясь похожими на крик сумасшедшей. Это было невыносимо, мужчина резко кинул кочергу в печь и бросился прочь из дома, пнув ногой дверь, которая с грохотом захлопнулась.
Ему хотелось бежать, закрыв уши, чтобы больше никогда этого не слышать. Это было так громко, так надрывно, казалось, все его жертвы одновременно стонали и орали у него в голове. Несколько раз он упал, пытаясь скрыться как можно дальше. Весь сырой то ли в грязи, то ли в снегу, он и сам не понимал, куда несется. Чувство, которое он сейчас испытывал, было ему незнакомо, но паника, на время овладевшая им, казалось, и его затягивает в безумие. Мужчина пробирался по сугробам, сбившись с ног. Ее голос становился все отдаленней, еще немного, и расстояние его совсем заглушит. Бежавший резко остановился, приходя в себя. Что это было? Ему стала непонятна своя реакция, последние несколько минут были словно в бреду, и это начинало его злить. Первое попавшееся дерево на своем пути он встретил кулаком, вновь и вновь нанося удары по стволу, пока не сбил в кровь все костяшки на своей руке и не вымотался. Мужчина огляделся. Отбежал он не так уж и далеко, но возвращаться обратно в дом сегодня ему больше не хотелось. Недолго думая, он решил пойти в обход, чтобы больше не нарываться на этот адский рев.
Он вернулся домой сам себя не помня, весь мокрый, грязный, руки запачканы кровью, лицо в ссадинах. На работе мужчина планировал появиться через день, так что было немного времени привести себя в порядок. «Чокнутая», – подумал он и со смешком вспомнил свой бег по лесу. Спокойствие к нему вернулось, смотря в зеркало, он видел лишь самого себя, а не того испуганного мальчишку, что без оглядки несся по сугробам, не выдержав женской истерики.
Глава 6
Центр города озарился блеском новогодних гирлянд, изо всех уголков доносились веселые мотивы рождественских мелодий, по улицам разгуливали переодетые в Санта-Клаусов мужчины, а из кафе и пекарен разносился запах свежеиспеченного печенья и какао, так привлекавших детские носики. У детишек разбегались глаза, и они тянули своих родителей в разные стороны, не в силах определиться, чего им больше хочется.
День был замечательный, погода выдалась на редкость хорошей. Обычно в это время года то жуткий мороз, то противная оттепель, раздражающая своей внезапностью, но сегодня все по-другому. Легкий приятный морозец пощипывал щеки, солнце дарило веселое настроение, а поблескивающий под ногами, словно серебро, снег радовал глаз, впрочем, как и все остальное окружение. Повсюду суетились люди, стараясь успеть сделать как можно больше к рождеству и, конечно же, купить подарки.
– А какой подарок подаришь мне ты? – скромно, но по-детски игриво спросила маленькая девочка, держа за руку темноволосого мужчину.
– Ну, это уже перестанет быть сюрпризом, если я тебе скажу! – ответил он, весело всплеснув свободной рукой, прежде засунутой в карман своей легкой куртки. – А какой бы ты хотела? – поинтересовался он с милой улыбкой на лице, чуть склонив голову в ее сторону.
– Ну-у… – протянула она в раздумье. – Мне бы хотелось… куклу… большую. Мы с папой видели недавно такую в магазине, но он сказал, что она очень дорогая, а я слишком маленькая и разобью ее – она фарфоровая. Он говорит, что я слишком непоседлива. – Неожиданно девочка дернула его за руку и потащила в сторону: – Пойдем, я тебе ее покажу!
– Стой, стой, не так быстро. Твой папа сказал мне присматривать за тобой, а ты того и гляди на проезжую часть выскочишь. Все же в чем-то я вынужден с ним согласиться, ты действительно очень неугомонный ребенок, несешься, сшибая народ. Не спеши, она никуда не убежит.
– Я уже почти взрослая, мне почти четыре, – сгримасничав умное выражение лица, продекларировала девочка. – И знаю, как вести себя в приличном обществе… да-да. – Она снова улыбнулась, подняв нос кверху.
– Боже мой, я совсем и не заметил, как маленькая леди превращается в юную красавицу.
– Тебе стоило бы быть повнимательней, – все тем же тоном прокомментировала маленькая собеседница, отворачивая голову в сторону, пытаясь скрыть свое детское хихиканье. Мужчина рассмеялся в ответ. – Скорее, мы почти уже пришли. – Она указала на небольшой магазинчик, находившийся через дорогу на углу улицы, метрах в сорока от них. – Вон, вон она, – радостно воскликнула девочка, подтягивая мужчину поближе к себе и указывая пальцем на куклу. Солнечные лучи немного отсвечивали на стеклянной витрине, отбрасывая блики по всей ее поверхности. Он нагнулся ниже, чтобы поравняться с девочкой и получше рассмотреть игрушку, прикрывая руками стекло от солнечного света. Блики рассеялись, и, застыв на мгновение перед витриной, мужчина смог ее рассмотреть. Присмотревшись, он чуть отшатнулся – что-то его в ней оттолкнуло. Сложно было определить, что конкретно, но… сердце забилось быстрее, чем обычно. Кукла действительно была красивой – темные волосы с каштановым отливом, карие глаза с черным ободком, платье в стиле восемнадцатого века нежно-голубого цвета, белое фарфоровое личико с чуть розоватыми щеками, все смотрелось очень натурально, совсем как живая, но его что-то отталкивало, накатило какое-то неприятное чувство.
– Да, она и впрямь хорошенькая, – выдавливая из себя улыбку, негромко произнес мужчина и через секунду, преодолевая внутреннюю тяжесть, все так же весело и беззаботно продолжил общение. – Но думаю, твой папа прав, этот магазин антикварный – тебе следует еще немного подрасти.
– Вот вы так всегда, – скрестив руки на груди и раздув маленькие губки, с обидой шмыгнула девочка, отвернувшись от него в сторону.
Он присел на корточки рядом с ней,
