спросил Райли. — Это какая-то метафора?
— Метафора? — переспросил Марович. — Не знаю такого. Я просто подумал, что это смешно.
— Смешно?
— Ну да. Он рассказал историю из своего детства, — показал он на Джека, — а я другую. Теперь ваша очередь.
Джек в отчаянии громко хлопнул себя по лбу:
— Мать, родившая его... Мне показалось странным, что он собирается сказать что-то полезное.
Райли, напротив, поднял руку, чтобы заставить замолчать своего помощника.
— Подожди, Джек, — задумчиво произнес он. — Может, он подсказал нам решение.
— Ты собираешься убить овцу и залезть в ее шкуру?
— Не тупи. Я имею в виду устроить им ловушку. Если мы не можем приблизиться к «Генуе», то, может быть, нам удастся привлечь ее к себе.
— И как ты собираешься это сделать? Предложить им бесплатную пиццу?
Райли лукаво усмехнулся:
— Что-то вроде этого.
4
Слева по носу «Пингаррона» уже начал проясняться горизонт, когда в рубку вошел Райли с секстаном в руке и биноклем, свисающим с шеи. Он был одет в поношенную кожаную куртку, на которой все еще оставалось пятно на том месте, где была нашита эмблема батальона Линкольна.
Он молча встал рядом с Жюли, которая все еще была на руле, открыл журнал и сделал несколько вычислений на бумаге, в результате чего был получен ряд координат, которые он затем подчеркнул карандашом. Затем он направил бинокль в южном направлении и, тщательно осмотрев царящую там тьму, удовлетворенно кивнул и потянулся к переговорной трубе.
— Сесар, — позвал он механика. — Ложимся в дрейф, стоп машина, готовность к даче хода постоянная.
— Принято. Стоп, машина в постоянной готовности, — повторил голос португальца через несколько секунд.
— Что, уже прибыли? — спросила Жюли.
Райли постучал по цифрам, записанным в блокноте.
— Тридцать шесть градусов сорок две минуты северной широты, ноль градусов десять минут восточной долготы, — прочитал он. — Да, мы уже на месте.
Француженка огляделась по сторонам и увидела только темноту за окнами рубки. По всем направлениям на горизонте не появилось ни одного огонька.
— Если капитан «Генуи» опытный моряк, — сказал Райли, читая мысли Жюли, — то его курс из Пальма-де-Майорка в Оран должен проходить здесь.
В этот момент дверь, ведущая в кают-компанию, открылась, и вошел Джек, сонно протирая глаза.
— Мы остановили машины, не так ли? — спросил он.
— Верно, — подтвердил Райли. — Остается дождаться появления «Генуи».
— А что, если не появится?
— Появится, — уверенно ответил Алекс. — Мы будем оставаться в этой позиции, пока не увидим итальянца. Через два-три часа они должны быть здесь. — Он посмотрел на штурмана и помощника и спросил: — Вам понятно, что делать?
— Да, но мне все равно это не нравится, — ответил Джек.
— Что ж, я думаю, это будет excitant! — воскликнула Жюли, слегка поглаживая рукой штурвал.
— Тебе все кажется захватывающим, — проворчал галисиец.
Алекс положил ему руку на плечо, чтобы успокоить его:
— У тебя все получится. Просто убедись, что все готово для встречи с «Генуей».
— Не лучше ли мне пойти с тобой, а Жюли останется на мостике?
Райли решительно покачал головой:
— Мне Жюли нужна рядом со мной. И, кроме того, мне будет спокойнее, если ты останешься за старшего и присмотришь за Марко, чтобы он не наделал глупостей.
— Дело не только в этом, - возразил галисиец. — Это все так непродуманно… Даже с учетом месяцев планирования это было бы очень рискованным шагом.
Алекс пожал плечами.
— Что имеем, то и имеем, - отрезал он и, чтобы покончить с разговором, добавил: — Сходи, подними Сезара и Марко, и немедленно приступайте к работе. А ты, — обратился он к Жюли, — иди оденься и постарайся отдохнуть, пока я тебя не вызову.
— А вы что собираетесь делать, capitaine?
— Останусь здесь, на мостике, буду нести вахту и следить за горизонтом. — Он постучал пальцем по биноклю, висевшему на груди. — Как только появится «Генуя», все пойдет очень быстро, так что будьте готовы, хорошо?
— А что делать, — неохотно ответил Джек.
— Oui, capitaine! — с энтузиазмом ответила Жюли, встав и спародировав отдание чести по-военному.
Затем они оба покинули мостик, оставив Райли задуматься о том, что его жизнь будет зависеть от этой экстравагантной команды. Горстка эмигрантов, практически не имевших никакого морского опыта, без дисциплины или большого уважения к его авторитету как капитана, но которым по какой-то странной причине, вопреки всей логике, он слепо доверял — ну, скажем, Маровичу-то не очень, — настолько, чтобы доверить им свою жизнь.
— Все будет хорошо, — сказал он сам себе и глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.
Райли поднес бинокль к глазам и обвел взглядом горизонт. Тот был виден как размытая линия, едва отделяющая темноту моря от зарождавшихся сумерек дня, который вполне мог оказаться последним в его жизни.
Несмотря на уверенный тон, которым он разговаривал со своим помощником, было так много всего, что могло пойти не так, что это не стоило и перечислять.
Райли попытался выбросить из головы ужасные мысли, что крутились в голове как надоедливый рой москитов. Он выдохнул воздух, который был в его легких, и снова повторил то, в чем он не был так уж убежден:
— Все будет хорошо.
В 8:43 в северо-восточной части горизонта появилось облако дыма, выделявшееся грязной черной полосой на фоне чистейшего голубого средиземноморского неба.
— Пеленг тридцать шесть, - сообщил Джек, глядя в пеленгатор на это облако.
— Это они, — решил Алекс, стоя рядом с ним.
— Надеюсь, что так, — ответил галисиец, взглянув на своего капитана. — Ты готов?
Райли переоделся в единственный костюм, который у нее был — темно-синий двубортный шерстяной. Под ним была белая хлопчатобумажная рубашка и темно-красный шелковый галстук. Он купил все это в Танжере двумя месяцами ранее, чтобы произвести впечатление на женщину, которую он с тех пор не видел, и одно только воспоминание о которой заставляло его вздрагивать от волнения.
— Ты в порядке? — спросил старый товарищ по оружию, озабоченно глядя на него.
— А? Извини, я… — Он сделал неопределенный жест в воздухе.
— У тебя все собрано?
Райли посмотрел на два саквояжа у своих ног, в которых, вместе
