будто от воды отразился.
— Не бойся, — отсмеявшись, успокоила знахарка девушку, что уже пару раз окинула взглядом запертую дверь. — Я поклялась защищать и оберегать тебя еще до того, как ты сделала первый крик.
— Что-то плохо у вас это получилось, — хмыкнула Меррит, опуская тяжелый поднос на стол. Она не упрекала — у нее не было права на упреки. Но заполнить возникшую паузу было не чем.
— А разве тебя кто-то обидел?
От этого вопроса девушка опешила.
— Думаете, не стоит считать жажду, голод, холод, вечные тычки, навязанное замужество, ночи на каменном полу в темной каморке — обидами? Этого недостаточно? — мотнула головой Меррит, прогоняя неуместные сейчас сожаления.
— Достаточно, чтобы сломать леди, — подтвердила знахарка, — но у той девочки, что я знала, это только бы закалило характер. Подготовило…
— К чему?
— К тому, зачем ты пришла сюда, — уверенно ответила знахарка. — К борьбе за наследство.
Меррит вздрогнула от этих слов. Вздохнула, с шумом пропуская воздух.
— Я не за этим сюда пришла, — качнула отрицательно головой, ощущая как вся тяжесть этого грязного замка с зашуганными служанками, с наглыми стражами, с голодными детьми наваливается на ее плечи неподъемным грузом и где-то на задворках сознания звучит мужской голос: «Каждый герцог рожден, чтобы отвечать за вверенных ему людей. Моя роль следит за тем, чтобы они были сыты, здоровы и счастливы. И когда-то все это я передам тебе, малышка Ди».
— А зачем?
Девушка передернула плечами, сбрасывая невидимую тяжесть.
— Не знаю. Я попала в Ниас-Рий совершенно случайно.
«Будто, что-то привело», — билась в голове Меррит мысль, но делиться этим соображением с незнакомкой она не спешила. Как и своими планами.
— Случайностей не бывает, Ди, — упрямо продолжила называть ее вторым именем знахарка.
Меррит снова шумно вдохнула-выдохнула. Второе имя было ее секретом. Тем немногим, что она помнила из своего прошлого. И которое никому нельзя было называть. Первое даровалось Безликим при наречении. Второе же было подарком Двуликого за особые заслуги. Почему именно она удостоилась чести быть названной вторым именем, Меррит не знала. Как не помнила и того, что совершила, чтобы получить его.
— Утром принесешь завтрак. А теперь ступай, а то на кухне уже беспокоятся. Шумную ты подругу выбрала в наперсницы, герцогиня.
— Не называйте меня так, — поежилась девушка.
— А как называть? Ди? Ее светлость?
— Меррит, — бросила коротко.
— Нельзя отрекаться от данного богами.
— Я и не отрекаюсь, — пожала плечами Меррит, не понимая всего смысла этих претензий.
— Только дар спит и имя ты сменила. Про титул и прилагающийся к нему обязанности позабыла…
— Титул и обязанности достались сначала опекуну, потом мужу. Моя же роль быть послушной, — слово «овцой» Меррит предпочла прикусить на языке, — рожать мужу детей и вышивать рубашки, не мешая мужчине жить так, как он хочет, — усмехнулась горько.
Может и правы настоятельницы в обители? Ни к чему девушкам чтение — от многих знаний, многие слезы…
— Ступай, упрямица. Ночь переспи, подумай, а утром поговорим.
Уже подойдя к двери, Меррит обернулась:
— Это не изменит моего решения. Ниас-Рий — не моя проблема.
Сквозняк ознобом пробежался по спине девушки. Громко ухнула дверь, будто кто-то вздохнул недовольно.
— Хорошо, что твой батенька тебя не слышит, неразумная, — прошептала женщина, осеняя спину девушки защитными символами.
Глава 4
Ночь Меррит провела беспокойно. Уснула, как и предыдущим днем, едва коснувшись подушки, но уже через несколько минут заметалась в беспокойном сне. Ей снилось, что она куда-то идет, блуждает темными коридорами замка. Ныряет в скрытую в стене нишу, касается руками небольшого углубления, открывая дверь в комнату. Простое убранство. Два стеллажа с затертыми временем корешками. Полка с оружием. Сундучок с золотыми монетами и украшениями. Стол, заваленный свитками, с недописанным письмом, брошенным на нем пером и засохшей чернильницей. Опрокинутый стул… Все выглядело так, будто кто-то в спешке набрасывал послание, но не успел.
«Прими! Прими! Твое наследство!» — заголосил кто-то.
Меррит испуганно обернулась. Дернулась, роняя из рук, взятую со стола вещицу, та, громко брякнув, стукнулась о каменный пол, подпрыгнула и закрутилась в бесконечном хороводе. Остановилась… Девушка опустилась рядом и протянула руку к кольцу — большое, мужское с небольшим фиолетовым камнем в центре и сетью извилин в узоре. Подняла его, вглядываясь в холодный белый цвет металла. На небольшом закругленном шестиугольнике верхушки сеть извилистых выпуклых золотых линий преображалась в пять лепестков цветка с фиолетовой сердцевиной.
Внезапно кольцо изогнулось и металлической змейкой стекло по ладони Меррит. Охватило ее указательный палец. Опоясало, восстановив форму кольца.
«Пробудила! Пробудила!» — восторженно шептали невидимые голоса.
Девушка суетливо потерла палец. Потянула, стаскивая кольцо, но, большое ранее, теперь оно сидело, как влитое. И стягиваться с пальца не собиралось. Когда же Меррит, крутанула кольцо, разворачивая камень, рант впился ей в палец и небольшая капелька крови выступила из-под него.
— Вернулся! Вернулся! — перепрыгивая через три ступеньки, стремглав неслась маленькая девочка к огромным раскрытым дверям, возле которых толпились усталые воины.
Бородатый седовласый великан сделал шаг вперед и перехватил малышку. Подбросил ее высоко под потолок в могучих руках.
— А кто это у нас не спит так поздно?
— Пусти, Дирк! — вырывалась из рук великана малышка.
— Неужели, ты совсем не рада меня видеть, пуговка? — спросил мужчина, склоняясь к ее животу и выпуская струйку теплого воздуха.
Девочка заливисто рассмеялась — ей было щекотно и весело. Дирк всегда играл с ней, развлекал и забавлял, но сейчас она стремилась к другому мужчине. К тому, что снимал грубые кожаные перчатки и с улыбкой смотрел на то, как лучший друг играет с дочерью.
— Ну вот! — разочарованно выдохнул Дирк, — Стоило вернуться его светлости и все старых телохранитель не у дел. Совсем не любит меня маленькая герцогиня, — попенял он малышке, сокрушенно качая головой.
Две тонкие ручки легли на его щеки, потянули, вынуждая смотреть ей в глаза. Маленький носик потерся о его огромный нос.
— Люблю… — убедительно заявила девочка, всматриваясь в
