«И личной аудиенцией императора».
Стейн смерил меня удивленным взглядом.
– Не выйдет.
– Почему?
– Ты шустрая, мышка, но этого мало, чтобы попасть в команду. – Теневик поправил съехавший с моей головы капюшон.
Лихо он меня в запас списал. Прямо как отец в свой домик.
– А я тебя удивлю, – упрямо выдвинула подбородок.
– Ты всегда такая вредная?
– Нет. С понедельника по пятницу.
Стейн навис надо мной. Я упорно смотрела ему в глаза, стараясь не замечать, как мало вдруг стало воздуха, а тот, что остался, будто прошивали грозовые разряды.
– Стейн! – Радостный мужской голос прервал поединок взглядов.
К нам шагал носатый блондин из команды Змея. Следом маршировали остальные. Кудрявый гигант держался рядом с опять чем-то недовольным Юргеном. На плече каждого боевика висел небольшой рюкзак. У блондина два.
– А мы тоже решили в мэрию заглянуть, узнать, где тут приличное место, чтобы снять на ночь комнату, поесть и… отдохнуть. А то в гостинице, адрес которой нам дал ректор, цены такие, словно там личные покои императора. И комнаты – прямо оранжерея: плесень, клопы, тараканы на любой вкус! А через дыры в полу и стенах можно с соседями говорить, – пожимая руку Змея, выдал блондин. – А ароматы с кухни такие, что даже зомби не позарится.
Знаю я эту обитель экономии в царстве тараканов, ректор ее всем гостям школы и знакомым советует. Ну а как? Сим заведением владеет тетка двоюродной сестры жены ректора. А он свою родню любит. И регулярно обеспечивает ей заработок.
– Что за маскарад? – Блондин отдал другу второй рюкзак и теперь с интересом разглядывал его наряд.
– Неудачно зашел на огонек, – отшутился Змей.
– Огонек, судя по твоему виду, пылал жарко, – хмыкнул блондин. – Привет, реликвия! – добавил он, глядя на меня. – Мартина? Правильно, лапушка?
Я кивнула. Комплимент приятно согрел душу, хоть и был нарочитым. Как у торговца на рынке, у которого все покупательницы красавицы.
Змей едва заметно поморщился.
– А я Кристоф, – продолжал, лучась приветливой улыбкой, блондин. – А это Вардкес…
Он ткнул пальцем в сторону кудрявого здоровяка. Тот склонил голову и прогудел:
– Вард.
– Юргена ты уже знаешь, – представил чокнутого теневика Кристоф.
Шатен лениво проследил взглядом за проехавшей мимо коляской, запряженной огненно-рыжим энфилдом. На ней катались туристы, желающие почувствовать себя в древних временах. Чем их, туристов, не устроили лошади, хозяин повозки умалчивал.
Я тоже сделала вид, что вместо Юргена вижу фонарный столб.
– Узнал что-нибудь? – Кристоф повернулся к Змею. – Куда нам направлять свои стопы, капитан?
Теперь ясно, чего он ими так лихо командовал и откуда у него замашки все за всех решать. Кстати, о решениях.
– Полквартала на север, и вы сможете снять уютные комнаты и хорошо поесть. – Я махнула рукой, показывая направление.
Госпожа Бевис редко сдавала комнаты на один день, но, думаю, для четверки парней она сделает исключение.
Сейчас та самая пора, когда уже не зима и кататься на лыжах и ледянках не выйдет, разве только с веслами. Но еще не совсем весна, и сделать снимок себя на линзу на фоне цветущих Эдисских гор тоже пока еще проблематично. Поэтому туристов почти нет. И владельцы съемных комнат мечтают о скорейшем потеплении или ледниковом периоде. А погода радует чем-то средним… Вот я и решила порадовать домоправительницу новыми постояльцами.
За год, что я у нее жила, женщина стала мне кем-то вроде бабушки. Заботливой, понимающей, которая всегда может довести вора до икоты.
– Полквартала на север, спасибо, лапушка, – расцвел Кристоф.
Обхватил рукой Юргена за плечи и потащил в указанном направлении. Вард потопал следом. Замыкали шествие мы со Змеем.
Я прожила в Йоне всю жизнь. Для меня были привычными улочки, то поднимающиеся, то резко уходящие вниз. Дома, точно грибы, растущие по их сторонам. Горные вершины в шапках ледников, которые видно даже ночью.
Мне было странно слушать восторженные вопли Кристофа, сердитое бурчание Юргена, что видел и получше. И подбадривающее сопение здоровяка Варда, очевидно, означавшее, что шатен не прав и великан поддерживает говорливого блондина.
Было удивительно замечать, как улица идет волнами, а дома будто пляшут по ней!
Змей же, напротив, оставался совершенно равнодушным.
– Не любишь горы? – спросила я, поглядывая на сосредоточенное лицо теневика.
Он пожал плечами:
– Это всего лишь неровность ландшафта.
Как все запущено!
Мы как раз подошли к светлому крыльцу дома госпожи Бевис. Прежде чем вваливаться внутрь в компании парней, я позвонила в дверной колокольчик.
Госпожа Бевис встретила нас в холле с кружкой успокоительного чая.
– Тоже сами завелись? – отпивая пахнущий травами отвар, спросила она, разглядывая выстроившихся за моей спиной теневиков и Змея, помогающего мне снять накидку.
– Ага, – улыбнулась я, показывая на шкаф для уличной одежды в углу.
Стейн тут же сунул туда мою накидку и свою дарственную шинель. Остальные не торопились разоблачаться.
– Вы же не оставите на улице четверых несчастных? – спросила я у домоправительницы.
– И твои несчастные, конечно, очень приличные создания? – скептически нахмурилась госпожа Бевис.
– Самые приличные! – заверил Кристоф.
Домоправительница покосилась на Змея.
– Мы не причиним неудобств, – подтвердил он. – Нам нужны комнаты только на ночь.
Не причиним – дверь слегка выбьем, и все. Я прикусила язык. Скажу про дверь, придется пояснять, с чего вдруг теневик решил ее вышибить. И радость победы, и страстное желание видеть меня еще раз, просто чтобы узреть мой неземной лик, его друзей вряд ли устроит в качестве объяснения.
– Четверть серебряного за всех. – Домоправительница допила отвар. – Две комнаты, селитесь по двое. Сдам на сутки. Ванная и удобства на этаже, в конце коридора. Плюс плотный ужин и основательный завтрак – столовая внизу. Ужин подам через пятнадцать минут. Не шуметь, чужих не приводить.
Змей согласно покивал.
– Вы наша спасительница! – обрадовался Кристоф.
Здоровяк Вард растянул губы в улыбке. Юрген придирчиво изучал стены.
– Прошу. – Домоправительница направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Пока парни снимали плащи и поднимались за госпожой Бевис, я ускользнула в мастерскую. Прикрыв покосившуюся дверь, уселась за заготовки.
Тихо потрескивали дрова в камине, довольно посапывала на углях саламандра, ветер бросал в стекло на окне снежинки, скреблась ветка куста. Тикали часы. В воздухе витал едва заметный сосновый аромат канифоли.
Надев перчатки, я закрепляла искры огненной магии на кольцах и складывала их на стол. Если хоть кто-нибудь еще раз уронит мою работу на пол… загрызу! И плевать, что людям кусаться не положено.
Пока руки были заняты, в голове крутился целый рой мыслей. Проклятие, замужество. Слова Змея, что у меня не выйдет стать частью его команды. Самое обидное, он прав: умения шустро уворачиваться от противников мало, чтобы выстоять против боевого мага. Только вот выбора у меня нет. Либо сделаю невозможное, либо уютный домик и все, что нужно для жизни, кроме самой жизни. Еще и женитьба эта…
Последнее кольцо с алой каплей огненной магии на ободке легло на стол.
Я ревниво покосилась по сторонам.
Саламандра опасливо попятилась от решетки в глубь камина.
Решив зазря не рисковать, я подтянула коробку, в которой прислали заготовки, и начала складывать их, проверяя крючком, плотно ли закрепились искры.
Дверь с истеричным воплем приоткрылась, и я чуть не снесла крючком искру с ободка.
– Мы недоговорили. – В мастерскую вошел Стейн, переодетый в нетронутые молью рубашку и брюки, с мокрыми волосами, все так же стянутыми в хвост.
Закрыл криво висящую дверь. Посмотрел на нее задумчиво, поднажал. Петли возмущенно заскрипели, деревянное полотно плотно встало на место.
Будто в насмешку, за дверью грохнуло, потом послышалась мужская ругань.
Мы с теневиком удивленно переглянулись. Змей шагнул к двери, потянул, дернул на себя.
Дверь стояла намертво.
Стейн поднажал. Ручка осталась в его пятерне.
Дверь стояла.
На ходу поправляя защитные перчатки, я бросилась к камину.
– Извини, дорогая, но придется немного поработать. – Я цапнула саламандру за хвост.
Элементаль возмущенно запищал, пытаясь достать до моих пальцев. Не обращая внимания на его вопли, я кинулась к двери. Змей в недоумении нахмурился.
Я приложила саламандру к петлям. Запахло паленым: затрещало, прогорая, дерево.
Я отпрянула от двери.
Деревянное полотно с грохотом рухнуло на пол, на месте петель остались выжженные дыры. Сами петли сиротливо висели на косяке.
Змей оттеснил меня и выскочил первым, на ходу сплетая черную сеть заклинания. Я, саламандра и ее дурное настроение рванули следом.
Понеслись на звук: раскатистая, замысловатая, как кружево, ругань звучала со стороны входной двери. Проскочив через холл, я выпала следом за теневиком на крыльцо и от удивления чуть не выронила саламандру.
