повзрослев, захотел стать больше чем другом?
Наконец коляска остановилась.
– Вот мы и дома, – сказала Люция. – Я пришлю с кухаркой немного еды.
– Спасибо. – Голос прозвучал хрипло, пришлось прокашляться.
Еда… Полцарства за глоток чистой холодной воды! Или мутной теплой… словом, любой воды!
– Надеюсь, в доме осталось где переночевать, и у тебя будет время хорошенько подумать.
Да, хорошенько подумать – это ровно то, что мне сейчас необходимо. После того как поем, вымоюсь и переоденусь.
Стоп…
– Надеетесь, что в доме осталось?.. Что с ним?
– Когда бедную Надин понесли на кладбище, в доме сработали охранные артефакты. Слуги едва успели выбежать из дома, как его укрыла защита, и больше никто в него не входил. Все-таки Питер был очень сильным магом и умел не только зелья варить.
– Но… как я попаду в дом?
– По праву крови, – удивленно ответила Люция. Покачала головой. – Ах, да… Охранные заклинания обычно зачаровываются на кровь хозяев дома и потому беспрепятственно пропускают их родственников.
– А остальных?
– Зависит от того, как зачарованы артефакты или какие приказы им отдают. Неужели ты не помнишь даже таких простейших вещей?
Да я себя-то не помню! Но об этом, пожалуй, лучше промолчать. А то в самом деле потащат к целителям, а те, чего доброго, объявят меня недееспособной и запрут в лечебницу или отдадут под опеку мужа, и жить мне дальше на правах домашней кошки: захотят – погладят, а захотят – и пнут. Какие там вопросы обычно задают, определяя вменяемость? Число, день недели, имя и возраст? Да я же ни на один не отвечу!
– Мама, может, пригласим Алисию пожить у нас, пока к ней не вернется память? – как-то заискивающе спросил Айгор.
– Исключено, – отрезала Люция. – Поди предупреди кухарку, что мы вернулись раньше времени, пусть соберет поесть для Алисии и начинает готовить обед.
Он молча выбрался из коляски и двинулся в ворота дома. Значит, это не мой. Мой – тот дальше.
И, похоже, можно не спрашивать, кто хозяин дома, у которого мы остановились. Равно как и женат ли сам Айгор.
– Прости, дорогая. – Голос Люции наполнился патокой. – Я с радостью приютила бы тебя. Но молодая женщина, без мужа, в доме неженатого мужчины… твоей репутации конец.
А еще, похоже, ты обратила внимание, как он на меня смотрел, и не хочешь лишних проблем. В невестки я по какой-то причине не сгодилась, и сейчас тебе не надо, чтобы твой сын вокруг меня увивался. Но не спрашивать же прямо почему? Может, когда-то и узнаю. Надеюсь, Айгор не станет «открывать мне глаза» на мужа, как это сделал Игорь.
К слову, а разводы тут есть?
– И я от души советую тебе как следует подумать, – продолжала ворковать Люция. – Твой муж, конечно, очень… сложный человек. Но что поделать, такова наша женская доля. Не всем так везет, как мне с покойным Иваром. Жертвенность украшает женщину, и рано или поздно Ксандер оценит, какое сокровище ему досталось, несмотря на все, что стоит между вами.
Все интереснее и интереснее. Что же такое между нами стоит?
– Спасибо, я подумаю, – кивнула я, соскальзывая с коляски.
Не время сейчас для расспросов. Как и для дискуссий о месте женщины в обществе, да и нет у меня сил на бессмысленные споры. Тетя Люда тоже всю жизнь твердила, что женское предназначение – заботиться о детях и муже. А муж в один прекрасный момент решил сменить старую модель жены на новую и посчитал, что поступил благородно, оставив бывшей жене и сыну квартиру. Всю жизнь на шее просидела, пусть поработает.
Именно тогда я и поняла, что не стоит верить всему, что преподносится как женская мудрость.
– И спасибо, что подвезли, – добавила я.
– Я пришлю кухарку, – донеслось мне в спину.
– Спасибо, – повторила я в который раз. Сделала шаг от коляски, и она тут же двинулась в раскрытые ворота в глухом заборе.
Я миновала проулок, такой же глухой забор и ворота, видимо, для экипажа. Остановилась перед огромной, тяжелой на вид дверью. Дом выглядел крепостью, закрытой от посторонних, окна казались покрытыми пылью зеркалами, сквозь которые невозможно разглядеть ничего внутри. И как, спрашивается, попасть туда? Я же ничего не смыслю в магии?
На миг мне померещилось, будто дом окутывает радужная сеть. Я моргнула, снова уставившись на темное дерево двери, а потом, волнуясь непонятно отчего, потянулась к нему рукой.
Снова мелькнула разноцветная пелена, и дверь беззвучно приоткрылась. Осмелев, я потянула на себя ручку и шагнула в проем.
Дом обрадовался мне. Когда я перешагнула порог, словно теплая невесомая шаль легла мне на плечи, и разом стало тепло и спокойно. Даже странно – внутри было пыльно, сумрачно и пахло той мертвой затхлостью, что неминуемо появляется в запертом надолго помещении, а я почувствовала себя дома. Наверное, просто слишком устала от приключений и хотела оказаться в теплой гавани.
Я оглядела небольшую прихожую: по центру, прямо напротив меня, – лестница на второй этаж, по обе руки – двери. Не видно ни вешалок, ни подставок для обуви… Ну да, зачем бы им тут быть: слуги заберут верхнюю одежду гостей и унесут. Вон та неприметная дверка под лестницей —наверняка гардеробная для гостей. И в самом деле внутри оказались вешалки.
Ладно, гардеробная подождет, мне бы найти кухню или ванную, или где тут можно разжиться водой. Или придется искать колодец?
Я открыла дверь по правую руку от входа. Коридор, одна стена с окнами, выходящими на улицу. Во второй – двери. Я отворила ближайшую, за ней оказалась комната с роялем, диванчиком и разнообразными банкетками. Гостиная? Следующая дверь, еще одна комната, центральное место в которой занимал массивный стол темного дерева и такие же стулья. А вот и кухня. Огромная плита, шкафы, раковина и из стены торчит кран с двумя вентилями!
Я обрадовалась ему как родному. Мыться из тазика – полбеды, куда больше меня пугала перспектива возиться с ночным горшком. Но раз есть водопровод, значит, есть и канализация.
Я осторожно повернула вентиль, ожидая, что кран начнет шипеть и плеваться ржавчиной, но вода потекла неожиданно ровной и чистой струей, словно и не стояли трубы пустыми много – а, к слову, сколько? – лет.
От вида воды жажда стала и вовсе невыносимой, и я не удержалась – склонилась к крану, как в детстве, жадно глотая. Только когда забулькало в животе, я вспомнила, что едва ли водопровод дезинфицируют, как в наших городах. Но даже вспомнив, не сразу смогла оторваться от холодной, вкусной и восхитительно мокрой воды. Может, и пронесет.
Рядом с раковиной нашлось мыло. Растрескавшееся, твердое как камень
