территории, чтобы безобразия не нарушали, как сказал один из офицеров.
— О как! И чего сказала? — не выдав сильную заинтересованность в этой информации Иван, взглянув на сына.
— Говорит, что скоро вытащит меня, она там до каких-то больших начальников добралась. Скоро должны вопрос с моей демобилизацией решить, — грустно сказал Олег.
— Ну дай то Бог, дай, то Бог! — не очень веря в это, сказал Иван.
Нет, если у неё получится, то Иван будет только рад, если сына демобилизую. Ну а он, что он… останется и дальше служить, тут хотя бы на его место другого молодого парня не возьмут. Он свое пожил, сына — вырастил, с домом правда не очень, а деревьев — рощу посадил.
Так что возможная гибель его не пугала. А если и убьют, то сын деньги получит. Сумма очень даже неплохая…
— Кстати, меня небось ругала?
— Ну так, — не стал огорчать отца Олег, — совсем немного, — слукавил он, хотя поток грязи в его сторону со стороны матери был порядочный: «не помог, не смог, ничего не сделал», а ведь отец-то точно ни в чём не был виноват.
— Ладно, и это мы переживем, — хлопнул его по плечу отец.
* * *
Вот и месяц октябрь почти закончился, наступило 29 число. Осень вступала в свои права. Ощутимо похолодало по ночам, до минусовых температур не доходило — но было около ноля, а вот днём солнышко еще продолжало радовать своим осенним теплом.
Тренировки всё также продолжались, а последние полмесяца они постоянно отрабатывали передвижения и действия в условиях городского боя, с учётом боевых действий в Мариуполе и других городах Украины. Инструктора стали делать в основном упор именно на действия групп по два-три человека. Мобилизованные втянулись и достаточно успешно выполняли очередные задания инструкторов, которые всё больше стали хвалить своих подопечных. Патронов и других боеприпасов при этом извели просто ужас, но никто экономить на их обучении никто не собирался.
И тут с самого утра их офицеры забегали по части и стали ну очень серьезными. На вопросы не отвечали, а только «строили» всех за малейшие нарушения: имеющиеся и мнимые.
— Чего-то не к добру, — сразу почувствовал Иван, что это «жу-жу» неспроста.
— А что? Ну бегают, пущай бегают, — Паша с удовольствием протянул натруженные ноги, сидя на одной из скамеек рядом с казармой.
Неожиданно из отозвали с полигона с приказом сидеть в казарме или просто не отходить неё дальше трёх метров. Так что они сейчас отдыхали, наслаждаясь неожиданным отдыхом.
Иван был рад и не рад внезапному отдыху.
Рад потому что полторы недели назад ему приказом командира части, да и ещё нескольким мужикам, присвоили звания сержантов и поставили их командирами отделений. Так что помимо беготни по стрельбищу, ему добавилась ещё теоретическая подготовка для командиров отделения.
Видя совсем нерадостные глаза Ивана, замордованного офицером, преподававшим командирам отделений нелегкую науку командования их подразделениями, Колун посмеялся и сказал:
— Ну а что ты хотел? Ты у нас с высшим образованием, Инженер с большой буквы, вот начальство у нас и решило тебя выдвинуть. Как и остальных командиров, каждый из них имеет соответствующее образование или опыт.
****
— Товарищ полковник, что за хрень происходит? — в кабинете Мурзина находились его заместитель и инструкторы, один из которых Фролов, с позывным «Колун», не выдержал и задал этот животрепещущий вопрос для всех находящихся в кабинете людей.
— Не знаю, из ГШ МО РФ пришёл приказ — мобилизованных из нашей части в срочном порядке отправить под Херсон, — желваки на скулах полковника заходили ходуном. — Там сложная ситуация, сейчас со всей России идёт массовый сбор солдат, какие есть под рукой… И вы знаете, а кто не знает, то с 18 октября объявили эвакуацию гражданского населения из Херсона.
Кое-кто знал, а не знавших, судя по их посерьезневшим лицам, достаточно быстро ввели в курс дела, сообщив о совсем не радостной новости.
Полковнику озвученный им приказ абсолютно не нравился, но он военный человек — обязаны их исполнять, даже если ему это не нравится. На то она и армия…
— Да они не готовы! Просто не готовы! — не успокаивался Колун. — Им ещё хотя бы месяц, а лучше два, тогда еще можно в бой посылать. Их там всех положат, как котят неразумных!
Несмотря на тяжелые 90-е, в российской армии многое поменялось, так что сейчас находящиеся здесь офицеры, совершенно не имели желания направлять необученных людей в мясорубку, а в особенности, успевшие повоевать на ТНВД (театр военных действий) на Украине.
— Сколько человек у нас осталось из мобилизованных? — обратился Мурзин к своему заму.
— Восемьдесят четыре человека из ста пяти прибывших: троих забрала военная полиция. Военная прокуратура возбудила уголовные дела за нападения на офицера, сядут лет на пять. Часть были комиссованы по здоровью нашими врачами. Военкоматы набрали не пойми кого, мы вынуждены были провести военно-врачебную комиссию своими силами, так аж восемнадцать человек списали на гражданку по здоровью.
— Козлы! — выругался полковник, имеющий большой зуб на сотрудников военкоматов, расслабившихся на «гражданке», хапая часто совсем не тех, кто был нужен сейчас как глоток воздуха. — Ладно, выполняйте приказ, все свободны, — недовольные подчинённые вышли из кабинета, кроме его зама.
— Это бред! — не выдержал его зам.
— Я знаю, но у меня приказ! — тяжело вздохнул Мурзин. — И еще мне эта эвакуация из Херсона совсем не нравится. Есть у меня тяжелое подозрение, что будет отступление.
— Вы думаете, что наши из города уйдут? — удивился зам.
— Не знаю, но сильно на это похоже. Ладно, иди и готовь списки, будем отправлять, — тяжело вздохнул полковник…
Как обычно это бывает, кто-то что-то недосмотрел, кто-то что-то не так понял. И вместо отправки солдат из соседней части ВДВ, приказ был отправлен в часть Мурзина, с требованием отправки бойцов на Украину. Всего лишь неправильное указание номера воинской части и вот такой результат.
Мурзин после отправки мобилизованных на Украину на следующий день добился встречи с одним из начальников управления Генерального штаба — ошибка была обнаружена, но сделать что-то оказалось уже поздно.
Пока напечатали приказ, пока его отправили…
