мне просыпаются боевые инстинкты.
Но нельзя!
Я чувствую горячее дыхание на коже, скользящее по изгибу моей шеи к уху.
— Я искал тебя, моя кукла-Барби. — От его голоса у меня по спине пробегает дрожь, и я инстинктивно понимаю, кто это.
Тео!
— Зачем? — задыхаясь, спрашиваю я. В тот момент, когда я подтверждаю его личность, мое тело делает разворот на сто восемьдесят градусов. Мурашки покрывают кожу, и растущее возбуждение, которое я чувствую, заставляет меня скрестить ноги, чтобы найти хоть какое-то облегчение.
Его рука движется вверх, словно перышко, касаясь моей руки, прежде чем опуститься между грудей. У меня перехватывает дыхание, когда он останавливается, и предвкушение нарастает.
— У нас есть незаконченное дело, — продолжает он, его голос такой учтивый — ощутимый грех. Я больше не доверяю себе, обхватывая руками его бицепсы для поддержки.
О-ла-ла, какие мускулы.
— Какое? — Боже, я, должно быть, выгляжу как идиотка, но это его вина. Как я могу быть последовательной, когда объект моего желания находится в пределах досягаемости — в пределах досягаемости прикосновения?
— Ты так чертовски сильно дразнишь, — хрипит он, приближаясь ближе. — Думаешь, что можешь войти в комнату, отсосать мне, подарив чертовски сильный оргазм, а затем просто исчезнуть?
— Я думала, мужчинам нравится погоня. — Он скользит рукой вниз, мучительно близко к тому месту, которое нуждается в нем больше всего.
— О, так и есть. Прошлой ночью я провел несколько часов, представляя, как буду трахать тебя, когда поймаю. — С моих губ срывается стон, и я чувствую, что становлюсь влажнее с каждой секундой. — Скажи мне, малышка-Барби, — он нависает губами прямо над моим ухом, — как тебе нравится, когда тебя трахают? — Его язык выскальзывает наружу, чтобы лизнуть меня прямо под ухом. Когда я чувствую теплое прикосновение к своей шее, я вздыхаю, закрывая глаза. Все мое тело сжимается, я впиваюсь пальцами в его руки. Его смешок возвращает меня на землю. — Одно прикосновение моих губ, и ты кончила, — говорит он, забавляясь. Я тяжело дышу, пытаясь собраться с мыслями. — Я вижу тебя насквозь, малышка-Барби. Ты хочешь, чтобы тебя грубо трахнули, — покусывает зубами мочку моего уха, — жестко и быстро, оставляя синяки на теле. Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя, как маленькую грязную девчонку, которой ты и являешься. — Тео скользит пальцами по моему бедру, прослеживая материал моих трусиков.
— Пожалуйста, — стону я, ошеломленная от ощущений.
— Пожалуйста, что, малышка-Барби?
— Пожалуйста, трахни меня. — Я хочу сказать ему, как сильно хочу его, что могу умереть, если не почувствую его внутри себя прямо сейчас, но слова, кажется, подводят меня.
— Твое желание для меня закон. — Я чувствую его улыбку на своей шее, и в мгновение ока он срывает сетку с моего тела, отодвигая трусики в сторону. Его рука проскальзывает между моих складок, и я чуть не умираю от этого ощущения.
— Такая влажная, — бормочет он, его тон сочится удовлетворением, когда он гладит мой клитор, вводя в меня один палец, — и такая тугая.
— Только для тебя. — Только для тебя. Он первый и единственный мужчина, которому я позволила бы так прикасаться ко мне.
— Правда? — Он убирает палец, и я внезапно остаюсь обделенной. Я хнычу от потери, но смотрю, как он подносит его ко рту, слизывая мои соки.
Черт! Я в беде.
Все происходит так быстро, что я едва успеваю это осознать. Одним махом он прижимает меня еще сильнее к стене; я обвиваю ноги вокруг его талии. Его твердая длина соприкасается с моим центром, и я издаю громкий стон.
Мне это нужно, как следующий вдох, и дрожащими пальцами я пытаюсь расстегнуть его брюки.
— Тебе не кажется, что мы торопимся? — Он дышит мне в лицо. Я могу только кивнуть, и его руки заменяют мои, вынимая член и поглаживая его по влажному входу моей киски.
— Черт! — кричу я, зная, что теперь это всего лишь вопрос нескольких секунд.
Он неловко надевает презерватив, и прежде чем я успеваю опомниться, он прижимается ко мне.
— Такая чертовски тугая, — хрипит он мне на ухо, и я отворачиваю голову в сторону, надеясь, что он не увидит слез в моих глазах.
Все горит!
Дерьмо! Мне следовало ожидать боль, учитывая его размеры.
Он обхватил руками мою задницу, входя в меня на всю длины. Он издает низкий горловой стон, его лоб прижимается к моему. Я сцепляю ноги за его спиной, прижимая его к себе, надеясь, что боль утихнет.
— Ты разрушаешь меня, кукла-Барби, — говорит он, прежде чем его рот находит мой. Мой первый поцелуй, и он не нежный и не робкий. Нет, это полное парирование языков и безумный танец губ. Я наслаждаюсь ощущением того, что он внутри меня, что мы наконец-то стали единым целым.
Потому что он мой. Он просто еще не знает об этом.
Он отстраняется, выходя почти полностью, прежде чем снова войти. Его язык повторяет движения его члена, и меня больше не волнует боль или что-то еще. Здесь только мы — я и он.
Его пальцы впиваются в мою задницу, его движения набирают обороты. Он толкается в меня как сумасшедший, кончик его члена проникает глубоко внутрь и заставляет меня задыхаться.
— Черт возьми, — его ворчание становится более хриплым, он поднимает руку к моей шее, болезненно обхватывая ее и поворачивая мою голову так, чтобы я смотрела прямо ему в глаза. — Ты ведьма, Пинк. Ты околдовала меня, — бормочет он, прежде чем поцеловать меня сильнее. Он медленно спускается губами по моей шее, пока не достигает моих сисек. Потянув платье вниз, берет один сосок в рот, посасывая.
Боже!
Его зубы царапают мою грудь, когда он облизывает и ласкает меня. Как только он переходит к другой груди, я зарываюсь руками в его волосы, подталкивая его, притягивая ближе.
Тео набирает скорость, его член входит и выходит из меня, прежде чем он внезапно останавливается, все его тело напрягается от напряжения.
— Ведьма, — снова шепчет он, кончая. Я обнимаю его, держась за него, пока он кончает.
Тяжело дыша, он поднимает голову с изгиба моей шеи, его
