которая состояла в том, что ворота цеха, где производилась приёмка, были открыты в течение нескольких минут, и за это время холодный воздух снаружи проник в помещение, что и вызвало инцидент. Через некоторое время температура помещения стабилизировалась и после повторной проверки все измерения оказались в пределах нормы. После этого случая мне стало понятно, почему пришло в негодность оборудование, поставленное немцами в Чебоксары.
Другим прецизионным узлом станка является шпиндель, поэтому место, где выполнялся монтаж шпинделя на станок, привлекло моё внимание, когда я увидел, что рабочие используют для этого специальные приспособления. Тогда я спросил у начальника ОТК, может быть и нашим механикам понадобятся такие приспособления в целях профилактического обслуживания? Он ответил, что они нужны только для сборки шпиндельного узла, который устроен так, что профилактические работы не требуются.
Видимо в этот момент начальник ОТК увидел на моём лице такое сомнение, что без лишних слов предложил мне пройти в одно помещение, где стояли стеллажи, сверху до низу заставленные приспособлениями. Указав на один из больших стеллажей, начальник ОТК сказал: вот это всё для сборки отдельных компонентов шпинделя и узла в целом. Этот его простой ответ не только снял все мои вопросы, но и продемонстрировал высокую профессиональную квалификацию руководителя ОТК.
После того, как первый станок был отгружен на МАЗ, все работы как в производственной части, так и в части приёмки оборудования вошли в нормальную колею, но это вовсе не сулило никому безмятежной спокойной жизни. В ГДР, как и в Советском Союзе была плановая система производства, а времени на подготовку производства большой серии станков было потрачено очень много и это негативно отразилось на выполнении плановых показателей с обеих сторон.
Этим поводом воспользовались деятели из «Станкоимпорта» и отправили своего куратора по договору с Rawema в очередную экскурсионную поездку в ГДР, чтобы он, как тогда было принято, «толкал план». Когда он приехал и начал своим лексиконом из одной сотни слов объяснять, что планы под угрозой провала, его никто не испугался. Однако, поскольку в Rawema опасались, что он может им как-то напакостить, всё-таки переговорили со мной насчёт того, чтобы я ему не перечил и согласился работать на заводе в любое время, когда это понадобится.
В ответ я сказал, что всегда буду рад им помогать, когда это потребуется, тем более что в позднее время суток меня будут доставлять на завод вместе с представителем Rawema на автомобиле. К этому я добавил, что я и без их просьб работаю по вечерам в своей комнате, где меня поселили, и внимательно читаю документацию на немецком языке. На том мы и порешили. Когда наш турист из «Станкоимпорта» прибыл и начал «завинчивать гайки», выступая на совещании с сотрудниками завода и Rawema, все, притворившись виноватыми, с поникшими головами согласились с его доводами и выразили готовность работать, если понадобится даже в трёхсменном режиме, чтобы обеспечить выполнение требуемых плановых показателей.
В Советском Союзе, когда горел план, организовывали работу даже в выходные дни и праздники. Педантичные немцы работали так, что прибегать к таким мерам им не было необходимости. Во всяком случае они не посылали своих инженеров на сельхозработы, стройки и другие объекты за пределами их завода. Что же касается работы в выходные дни, то за время моего пребывания в ГДР таких случаев не было ни одного, поэтому по пятницам все приёмщики уезжали в Карл-Маркс-Штадт на постоянное место своего пребывания.
Особенно нас всех удивляла работа общественного транспорта в немецких городах. На остановках висело расписание всех маршрутов и указано время прибытия конкретного маршрута с точностью до минуты. По тому как транспорт подъезжал к остановке можно было проверять часы. За все девять месяцев нашего пребывания в ГДР никто из нас ни разу не заметил каких-либо отклонений от графика. Как-то раз власти Минска тоже постановили ввести такие же графики на остановках, но продержалась эта система от силы пару недель, а затем тихо куда-то пропала.
Периодически сотрудники Rawema организовывали для нас экскурсии по памятным местам Саксонии и это они делали с большим удовольствием, т.к. такие мероприятия делались за казённый счет. То же самое делалось во время пребывания немецкой делегации в Минске. Поскольку наше пребывание в ГДР совпало с 300-летним юбилеем со дня рождения знаменитого немецкого композитора и музыканта Иоганна Себастьяна Баха в 1985 г., то как-то раз нам организовали посещение одного из старинных церковных соборов, в котором органист исполнил для нас одну из его прелюдий.
Сопровождающий нас немец из Rawema охарактеризовал И.С. Баха как величайшего музыканта всех времён и народов. В ответ на это я ему сказал, что это слабо сказано, т.к. на самом деле в музыке он был настоящий Бог. Немец воспринял мои слова вначале просто как комплимент, но когда я добавил, что такая характеристика имеет простое объяснение, то он сделал настолько удивлённые глаза, что мне пришлось сразу же ответить на его немой вопрос.
Ответ заключался в том, что все выдающиеся музыканты были уникальны в своих произведениях и только Бах демонстрировал в своём творчестве такую универсальность, что ни один другой знаменитый музыкант не мог бы профессионально развиваться, если бы не изучал его музыку. Это, в частности, проявилось в том, что у Баха не было возможностей для издания своих работ, и даже его обращение за помощью в этом вопросе к одному из курфюрстов не было поддержано. Но когда музыканты стали изучать его рукописи, то их изумление было настолько велико, что они переписали его их много раз, что в конечном счёте привело к массовому изданию всех его работ, сохранившихся как в оригиналах, так и в рукописных копиях.
Мой ответ был исчерпывающий, но немец всё-таки спросил, откуда у меня технического специалиста такая осведомлённость? Ответ был такой же простой. Не только в Германии, но и во всех других странах отмечают 300-летний юбилей Баха, в связи с чем были выпущены комплекты грамзаписей с его произведениями. В частности, у меня дома был комплект пластинок со всеми органными произведениями Баха.
Между тем, шеф, наконец, выздоровел и первым делом начал инспектировать все заводы, где проходила приёмка оборудования. Ему было известно о визите представителя «Станкоимпорта» в Rawema и на заводы в связи с задержками в выполнении плановых показателей. Он должен был как-то на это отреагировать или, по крайней мере, убедиться, что всё идёт должным образом, для того чтобы он мог информировать об этом «Станкоимпорт» и руководство МАЗа.
Процесс уже пошёл и оборудование начало регулярно отгружаться
