В таких послевоенных декорациях на всех уровнях общества и экономической жизни обнаруживались многие виды коррупции. Государственные служащие в гражданском обществе самыми разными способами действовали как неофициальные предприниматели, используя свое положение для махинаций и обогащения за государственный счет. Работая в структурах (и обходя правила) плановой экономики, они присваивали и перепродавали государственную собственность, растрачивали фонды, торговали привилегиями, должностями, дефицитными или ценными товарами и заключали сделки, предполагавшие взятки. Некоторые опирались на неформальные сети знакомств и патронажа для прикрытия подозрительной деятельности либо получения материалов, необходимых для бесперебойной работы и выполнения нереалистичных планов. Тем самым должностные лица подставляли себя под обвинения во взяточничестве, растрате, спекуляции дефицитными товарами, злоупотреблении служебным положением и других нарушениях уголовного кодекса. Многие типы деятельности, которую центральные власти клеймили как коррупцию, были прочно вплетены в ткань советской жизни на всех уровнях на протяжении сталинского периода (и в дальнейшем).
Еще до конца Великой Отечественной войны (как называли Вторую мировую войну в СССР) компартия и советские государственные органы объявили различные формы коррупции одной из главных проблем и декретировали новые меры по борьбе с ростом взяточничества и других должностных преступлений. Они также предприняли усилия по пресечению хищений государственной собственности и наживы на дефицитной продукции – ее приобретения и перепродажи, получивших наименование «спекуляции». Эта глава начинается с краткого обзора практик неформального взаимообмена, включающих незаконный обмен между чиновниками и гражданами, в последние годы царской России и первые десятилетия советской власти. Затем мы перейдем к рассмотрению основных видов должностной коррупции в послевоенную сталинскую эпоху, прежде чем приступить к более глубокому изучению главной темы данной книги – взятки. В большинстве глав использованы недавно рассекреченные архивные документы для исследования тех гибридов взяточничества, которые почти никогда не обсуждались публично, но были самыми распространенными и самыми значимыми в период послевоенного сталинизма.
«На что ж привешены нам руки?»: Практики взяточничества в конце эпохи царизма и в ранние советские годы
Не советский режим, конечно, изобрел взяточничество и ввел его в обиход на территории Российской империи2. Наверняка никого не удивит, что практики, получившие ярлык взяточничества в Советском Союзе, имели прецеденты при царизме. Один из самых главных – обычай «кормления от дел» (или просто «кормления»), благодаря которому настоящая армия чиновников дополняла маленькие оклады, принимая от населения подарки в обмен на услуги3. Чиновники ждали от просителей, обращавшихся к ним за помощью, бутылки водки, продуктов, банки меда или еще какого-нибудь дара. В работе о крепостничестве в Тамбовской губернии начала XIX в. Стивен Хок описывает систему взимания денежных подарков сборщиками податей, которую можно считать общепринятым вымогательством взяток у крестьянского населения. Прежде чем уплатить подати, человек должен был предложить деньги или что-то натурой целой своре бюрократов. Полицейские чины тоже брали взятки в качестве довеска к нищенским окладам4. Крестьяне несли бюрократам яйца, бумагу, свечи, чтобы облегчить себе контакты с представителями государства, часто предъявлявшими необоснованные и обременительные требования. Говоря словами Нэнси Шилдс Коллман, писавшей о более раннем периоде, «дарение имело цель обоюдной выгоды, понятную всем»5.
Эти традиции обмена подарками еще больше размывали вечно неясную границу между коррупционными и некоррупционными актами в глазах закона, чиновничества и самого населения. Одни, например, видели в кормлении определенный тип принуждения, тогда как другие – легитимный способ получения чиновниками вознаграждения за оказываемые услуги6. Некоторые люди считали свои подарки чиновникам недобровольными, данью своего рода вымогательству. Другие имели причины подносить дары добровольно, рассматривая их как абсолютно приемлемые «знаки благодарности», обещавшие беспроблемные отношения в будущем. Применение определения «коррупционный» к подобным деяниям зависело от местных обычаев, прецедентов и конкретных обстоятельств.
Практика «кормления» выполняла в российском обществе несколько функций. Прежде всего она обеспечивала дополнительный доход низшему чиновничеству. Подарки представителям местных властей также позволяли отдельным людям продираться сквозь бесконечный лабиринт законов, предписаний и правил имперской администрации, устанавливая между государственным служащим и подданным персонализированные отношения, основанные на взаимности. Зная о прискорбно маленьком жалованье местного чиновничества, некоторые сочувствовали неимущим чиновникам, пытающимся повысить жалкие доходы, и терпимо относились к неофициальным подаркам. Иной раз высшие власти попросту понимали, что лишенные возможности кормиться от местного населения чиновники могут прибегнуть к еще менее допустимым способам заработка. Например, киевский губернатор И. И. Фундуклей знал, что крупные землевладельцы приплачивают местной полиции. Но губернатор не пресекал такую практику, рассуждая, что если полицейские не будут брать денег у помещиков, то станут принимать взятки от местных воров7.
Еще одну практику царской бюрократии можно считать прецедентом для некоторых видов взяточничества в советских учреждениях. Подношения – преподнесение желаемых даров начальству в той или иной организации ради продвижения по службе или гарантированного сохранения за собой должности. Строгая иерархия – с вертикальными, жестко закостеневшими административными лестницами – стимулировала тех, кто занимал низшие ступени, платить вышестоящим в пирамиде власти.
Практики «кормления» и «подношений» превосходно сочетались, подкрепляя друг друга. Низшие чиновники обирали население, скрашивая себе тем самым обязанность подношений собственным начальникам. Такие отношения образовывали настоящую «пищевую цепочку»: вышестоящие кормились от нижестоящих в бюрократическом аппарате, а те, в свою очередь, от населения. Эту-то пищевую цепочку – зависимость простых людей в их повседневных нуждах от платы (порой добровольной) алчным государственным чиновникам и дальнейшие выплаты последних представителям более высоких ступеней иерархии (возможно, еще более корыстным) – позже пытались разорвать советские революционеры.
Почему взятки были так распространены в царской России? Жалованье низшего чиновничества оставалось довольно маленьким, порой ниже прожиточного минимума. Низкие доходы давали бюрократам стимул «кормиться» от населения. Однако только маленькое жалованье не может объяснить повсеместное взяточничество, которое существовало даже среди сравнительно высокооплачиваемых правительственных элит8. Наверняка играли свою роль плохое образование и недостаточная профессиональная подготовка. Молодых, неопытных людей назначали на административные посты в провинции, где они, либо не ведая профессиональной этики, либо не желая руководствоваться чувством профессиональной ответственности, смотрели на свою должность как на возможность для обогащения. Не зная – или не уважая – законов, многие чиновники не считали зазорным взимать плату за выполнение своей работы. Сложные и противоречивые правила, персонализация отношений, скверная подготовка полиции, судей и других служащих, чудовищная волокита в административной и судебной системах также предоставляли плодородную почву для распространения сомнительных практик9. Все эти факторы почти с такой же силой действовали в советских бюрократических аппаратах.
