специально. Не сознаётся, зараза белобрысая. И если Энрике хоть как то созвучно с Эриком, то остальные… Джамиль превратился в Джиани, Рада в Ренату, а Кир в Коррадо. Такое имя вообще существует? Дичь. Но Нейт только угорает надо мной, и зовёт теперь не иначе как Мэринелла. Говорит, надо привыкать. Мне остаётся лишь скрипеть зубами и мечтать добраться до его шеи. При этом каждая беседа с засранцем как глоток свежего воздуха. Кир вроде перестал психовать по данному поводу, по крайней мере, внешне. Кто знает, может по вечерам в зале он представляет на месте боксёрской груши физиономию моего друга.
Он старается хоть как-то развлечь меня — яхта, доступные теперь для женщин рестораны (которые, впрочем, состоят из отдельных комнат, где вас не могут увидеть окружающие, и разница с обедом дома — только смена цвета стен). Мы даже ходим гулять по вечерам в парк иногда. Но я стараюсь избежать такого похода всеми силами — слишком уж тоскливо страдать в никабе, соглашаюсь исключительно ради детей. Сегодня воскресенье, а это значит, что Кир будет весь день с нами и развеет мою грусть-печаль. К тому же сегодня день рождения Джамиля, и Арафат обещал нам обоим кое-что интересное. Джамиль не тот ребёнок, который в шесть утра своего праздника запрыгивает в постель к родителям с требованием подарков. Кир вообще с ним строжничает и разрешает заходить в нашу спальню только со стуком, и дождавшись положительного ответа. У него, безусловно, есть на то причины, Джамиль маловат для тех сцен, что может застать в нашей комнате. И всё же… Эрик в свой день рождения всегда просыпался даже раньше меня, пробирался к нам с Алексом, устраивался посерединке и весьма активно «не мешал нам досыпать», так что не проснуться было нереально. Когда я увижу его снова, это будет уже совсем взрослый и забывший меня мальчишка…
Грустные мысли в сторону. Сегодня по плану праздник. Мой подарок давно готов, но получить его Джамилю будет не так-то просто, у меня подготовлен целый квест. Я спускаюсь вниз, удостовериться, что всё на месте, и натыкаюсь на неприкаянно слоняющегося по гостиной сына. Я давно привыкла называть его так. Он улыбается, завидев меня, и лезет обниматься. А ведь мы уже одного роста. Наверное, и с Эриком тоже…
— С днём рождения! Хочешь подарок? — спрашиваю с хитрой улыбкой. Он кивает, конечно же, и я выдаю ему первую подсказку. Пока Джамиль занят разгадыванием шифров и тайных мест, отправляюсь на кухню, чтобы выпить в тишине чашечку кофе. В тишине не получается, потому что к тому моменту, когда мой капучино готов, сын находит припрятанные очки смешанной реальности. Точно такие же Нейт передал от меня несколько месяцев назад Эрику. Джамиль прибегает прямо в них, выражая свой восторг крайне громко. Вскоре к нам присоединяются Кир, и даже Ариадна с Радой. Прощай, покой.
После завтрака Кир загоняет нас с Джамилем в машину, на вопросы не отвечает, загадочно ухмыляясь. Для начала мы выезжаем из города, какое-то время мчим по трассе, а потом неожиданно сворачиваем с гладкого шоссе прямо в пустыню. Правда, далеко не отъезжаем, Кир сначала спускает давление в шинах. Потом же внедорожник резко взмывает на гребень ближайшего бархана и замирает, балансируя.
— С днём рождения, Джамиль, — бросает Кир через плечо. — Готов?
Мелкий что-то радостно верещит, и мы срываемся вниз. Спустя двадцать минут таких палерских горок мы останавливаемся. Кир интересуется, хочу ли я попробовать. Серьёзно? Да я на механике в последний раз ездила лет пятнадцать назад. Да ещё по песку.
— Ни за что! — я уверена, что это очень плохая идея.
— Мам, попробуй, — настаивает Джамиль. Его отец тоже смотрит так, будто считает, что это может быть весело.
— Кто приедет нас вытаскивать, когда я закопаюсь? — спрашиваю с подозрением.
— Не переживай, кто-нибудь обязательно, — Кир чертовски неубедителен. — Ну тебе же хочется попробовать, Мари! Давай. Верь мне, — и он прав, попробовать чешутся руки.
В итоге мы всё же меняемся с ним местами, и я внимательно выслушиваю инструктаж:
— Старайся ехать на третьей передаче, не выше. Когда форсируешь дюну, колёса должны смотреть строго прямо, иначе застрянешь. Если почувствуешь, что закапываешься — сдавай назад на скорости, руль не выкручивай. При повороте быстро не крути колёса. При спуске с дюны надо немного ускориться, чтобы морду не закопать. Всё просто.
— Лопата в багажнике? — уточняю на всякий случай.
— И лопата, и доски. Не переживай, у тебя получится.
Ну да, легко сказать. Машину с третьей педалью ещё надо завести. Я сама удивляюсь, когда это получается с первого раза. Я еду не быстро, всего пятьдесят в час, но когда под колёсами шуршит песок, скорость воспринимается иначе. Даже это кажется быстрым. Первый же бархан отзывается восторгом, на самом деле не так уж сложно, если следовать правилам.
— Какого чёрта ты меня сюда привёз в первый раз за столько лет? — моему возмущению нет предела. Мы стоим среди бескрайней пустыни, которой я так боялась всегда.
— Понравилось? — улыбается он, и я киваю. — Это исключительно мужское развлечение в Палере, — продолжает, наклонившись ко мне и целуя. — Джамиль, хочешь попробовать?
Ребёнок, конечно же, радостно вопит, что всю жизнь об этом мечтал.
— Ты уверен, что стоит начинать учиться именно в таких условиях? — сумасшедшая затея, но кто ж меня послушает.
— Начинать всегда лучше со сложного, — парирует он.
Мне остаётся только надеяться, что Джамиль способный мальчик, оба упёрлись как бараны. И мы само собой застреваем в итоге. Пока мои мужчины откапывают шины и подкладывают доски, я наслаждаюсь прохладной водой и даже не думаю выходить на подмогу: сами хотели, развлекайтесь теперь. Дальше за руль снова садится Кир, и мы возвращаемся домой.
— Уже скоро, Мари. Я просто хотел попрощаться с пустыней, — мы выруливаем на трассу и голос его далёк от весёлого.
Джамиль притих на заднем сидении, он не в курсе наших планов, поэтому навострил уши. Мы решили сказать ему в последний момент, и, кажется, этот момент настал. Я понимаю, как Киру грустно прощаться с родиной, оставлять позади свою жизнь. Мне жаль его по-человечески. Но мой эгоизм, безусловно, побеждает. Меня ждёт сын. И, как ни странно, я верю ему, верю, что всё получится.
КИРАМ
Всё готово и, казалось бы, рассчитано до мелочей. Мне, тем не менее, страшно. Не за себя, за семью. Осталось дождаться подходящей погоды и прощай, Палера. Немного грустно уезжать навсегда, это моя родина, как ни крути. Но я думаю, мы и на Сайшере найдём,
