и от его огня не представлялось возможным. Поэтому я изменил конфигурацию щитов, одновременно направив «Косатку» по касательной навстречу и открыв огонь из турельных пушек. Главным калибром, к сожалению, воспользоваться было нельзя — мы бы на время выстрела стали слишком лёгкой мишенью. Щиты могли выдержать, но излишне рисковать не хотелось.
Повезло — даже огня вспомогательных орудий оказалось достаточно. Аррак сделал свою работу на «отлично», повысив боеспособность яхты фактически в разы. Очень быстро шквальным огнём из всех стволов скорострельных пушек мы просадили щиты, а потом и вовсе добрались до корпуса, начав покрывать его россыпью вмятин и зияющих дыр. Во все стороны от повреждённого корабля начали бить струи уходящей из него атмосферы и разлетаться мелкие обломки.
К слову, лок приложил к этому свою руку не только косвенно — его истребитель выскочил вслед за нами и, легко уворачиваясь от выстрелов, присоединился к веселью.
Сами мы полностью попаданий не избежали, но на нашей стороне были скорость, маневренность и огневая мощь. Поэтому, когда мы прошли почти впритирку к вражескому корвету и устремились дальше, он уже не представлял никакой опасности, превратившись в груду бесполезного мёртвого железа, внутри которой остатки экипажа отчаянно боролись за жизнь.
И всё это происходило, пока сами мы быстро шли по коридорам «Косатки» в направлении капитанского мостика. Кажется, Снежана пыталась со мной заговорить, кажется, чего-то хотела Богдана — вернее, понятно, чего. Не получив ответа на заданный вопрос и с некоторым удивлением забрав у меня ребёнка — я не сопротивлялся, она позволила Яромире увлечь себя куда-то в сторону жилых кают.
На всё это я почти не обращал внимания. Количество потоков информации, которые приходилось обрабатывать, было слишком велико даже для меня. Я следил за перемещением всех кораблей вокруг кольца и их расчётными траекториями — они пытались взять нас в клещи, заходя с двух сторон. Я следил за батареями, расположенными на кольце, которые уже некоторое время вели по нам огонь. Наконец, я отслеживал все параметры состояния «Косатки», включая оставшийся боекомплект в турельных пушках. К сожалению, требовалась срочная перезарядка, за такое малое время мы умудрились расстрелять почти всё.
Кроме этого, я думал, прикидывая, что делать дальше. И когда наконец дошёл до капитанского мостика и сел в своё кресло, увидев обернувшегося ко мне ошалевшего Хосе, план дальнейших действий сформировался полностью.
Едва дождался, пока Аррак пристыкуется, и врубил полную тягу — не снимая, тем не менее, установленные самим собой же программные ограничения на максимальную мощность. Про то, что на борту соглядатаи и те, кому нежелательно знать наши реальные возможности, я помнил прекрасно. Пока расчёты показывали, что даже той скорости, которую можно было развить, не задействовав все резервы, должно было хватить с лихвой.
Даже не стал тратить время на попытки завязать космический бой, погнал «Косатку» вдоль внутренней поверхности кольца и в опасной от него близости — мы едва не скребли брюхом по торчащим наружу металлическим фермам. Это не было пустой бравадой — так стационарные батареи просто не успевали за нами, а любой выстрел извне создавал риск повреждения космической станции, что должно было связать руки капитанам и наводчикам вражеских кораблей.
Преимущество в скорости позволило нам меньше чем за минуту оторваться от всех повисших на хвосте преследователей, после чего я резко отвернул вбок, обогнул кольцо и направил яхту прямиком в сторону маяка. Попутно выпустив одну за другой несколько торпед — управлял ими сам, не доверяя ненадёжной и слишком предсказуемой автоматике.
По нам тоже стреляли, выпускали целые рои ракет, но всё это безнадёжно не поспевало. От чего-то мы уворачивались, что-то гасили щитами, что-то сбивали редкими и экономными теперь выстрелами турельных пушек. Приходилось действовать почти на пределе возможностей, любая ошибка была критичной. Я теперь полностью сосредоточился на яхте и на оперативной обстановке вокруг — всё остальное перестало существовать.
Ручное управление торпедами принесло плоды. Самонаводящиеся снаряды сначала синхронно атаковали один из кораблей, но в последний момент развернулись и перенацелились на другой, застав его команду врасплох. Из трёх торпед две успели сбить, но последняя достигла цели и мощный взрыв стал наградой за хорошо проделанную работу. Ещё один из противников перестал представлять для нас опасность, заставив остальных замедлиться и действовать осторожнее.
Вот только — цели уничтожить весь местный флот я не ставил. Теоретически, это можно было бы попытаться провернуть, даже шанс этого был отличным от нуля… Но никакой пользы это нам принести не могло. Только ненужный риск и потраченный впустую боезапас.
Куда больше меня беспокоили прикрывающие Маяк батареи. Одну из них я вывел из строя несколькими выстрелами главного калибра — стационарная мишень, несмотря на толщину брони и мощные защитные поля, всё же не самая сложная цель. Но другие отчаянно палили по нам, и носовые щиты просаживались с непотребно высокой скоростью. Нехитрые расчёты показали, что мы просто не успеваем уничтожить все цели до момента, когда достигнем Маяка.
Пришлось прибегнуть к уловке, предложенной когда-то Арраком — к усилению щитов за счёт уменьшения тяги. Но скорость терять было нельзя. Пришлось, одновременно с этим, снять программное ограничение и задействовать возможности «Косатки» почти на полную, надеясь, что никто моего мухлежа не заметит.
И главное — мы успели. Начали разгон до сверхсвета до того, как полностью лишились защиты. Проскочили буквально на последних процентах, когда ещё чуть-чуть — и пришёл бы черёд обшивки показывать, насколько она прочна.
А позади нас, хитрыми манёврами уходя от огня батарей, двигались последние выпущенные мной торпеды — целый косяк, почти десять штук. Прощальный подарочек гостеприимным хозяевам Технотрона.
К сожалению, увидеть результаты своей работы я уже не мог, хотя и очень хотел. Но представлял всё в красках.
Спустя какие-то секунды после нашего ухода в сверхсвет, торпеды должны были развернуться, потеряв интерес к первоначальным целям — батареям, и синхронно атаковать цель истинную. Такую, удар по которой должен был сделать действительно больно этим зарвавшимся местным царькам, посмевшим поднять руку на меня и на членов моей семьи.
Глава 5
Где-то с минуту на капитанском мостике царило полное молчание.
Первым его решился нарушить Аррак — я и не заметил, как он перебрался с истребителя на борт яхты.
Отпустив спинку кресла, за которую всё это время держался своими мощными лапищами — мне даже почудился звук, с которым металл устало выпрямляется — лок повернулся ко мне и спросил:
— А ты знаешь кому надрал задницу, вождь?
К чему он клонит, я не понял, и пожал плечами в ответ.
— Властям Технотрона? Каким-то зарвавшимся местным шишкам?
— Нет, вождь. Вовсе нет.
— Объясни.
Аррак довольно осклабился, выдержал небольшую паузу, и торжественно объявил:
— Вождь. Поздравляю. Ты надрал задницу инквизиторам!
— Что⁈ С чего ты взял?
— Корабли узнал. Мы занимались их доработкой. Ни с чем бы не спутал — один из тех заказов, где повезло работать с вооружением.
— Поворот…
— Да, вождь. Но как мы их взгрели! Это было прекрасно! Теперь точно не жалею, что полетел с тобой.
Я недоверчиво уставился на лока, гребень которого всё ещё был красным, как и глаза — боевой угар так и не отпустил инопланетника. Но он и не думал шутить. Все сказанные слова были сущей правдой, или он свято верил в это.
— Темнозар. У моего отца будут к тебе очень большие вопросы, — холодности голоса Снежаны мог бы позавидовать самый далёкий уголок космоса, где температура никогда не поднималась выше абсолютного нуля.
Никак не прокомментировал это. Не дождавшись от меня реакции, девушка обратилась к нашему юнге:
— Хосе!
Она улыбнулась так, что порывисто оглянувшийся парнишка аж покраснел.
— Мои поздравления, Хосе. Не ожидала от тебя таких талантов. Как ты филигранно управлял яхтой, особенно внутри станции… Это было просто невообразимо! И, скажи — у тебя имплант? Что-то не заметила, чтобы ты задействовал органы управления кораблём…
Парень совсем смутился и хотел что-то ответить, но мой предостерегающий взгляд заставил его проглотить так и не вырвавшиеся наружу слова.
— Хосе у нас молодец, верно. А ещё ему помогал наш Громовержец. У дракона большой опыт!
— Ах, дракон… Точно. Опыт. И, кстати, о жителях вашего трюма. Работа внутри станции тоже выполнена выше всяких похвал. Судя по всему, ваш кибермансер — настоящий мастер своего дела! Если бы не его постоянное противодействие инквизиторам и их пособникам, мы бы оказались лёгкой мишенью.
На этом месте мне впору было
