и ляпнул про количество шагов «на глаз». И кто такой этот Мартин Иден? Где-то слышал я о нем. Писатель, наверное, какой-то.
Я шел по левой стороне улицы, и каково же было мое удивление, когда на сотом шагу я увидел поворот направо. Не переходя дорогу раньше времени, чтобы не сломать траекторию, я сделал еще ровно восемнадцать шагов и свернул на нужную мне улицу. Вернее это была даже не улица, а узкий короткий переулок, в котором нашли приют всего лишь три неказистых одноэтажных здания. На доме под номером «3» среди прочих красовалась вывеска и нужного мне «Языка без костей». Ну, как красовалась? На самом деле ничего необычного в ней не было – просто красные буквы на белом фоне. В целом столь непримечательное географическое положение и внешний вид здания немного охладили мой пыл, но только немного. Я поднялся по трем ступеням, вошел в небольшой, но уютный холл и спросил у старого охранника, как мне попасть в офис компании «Язык без костей». Тот указал мне в левую часть коридора и сказал, что в моем распоряжении две двери справа: если в приемную – то в первую дверь, если к руководству – то во вторую. Я поблагодарил, прошел в указанном направлении и толкнул первую дверь.
– Добрый день, чем могу помочь? – обратилась ко мне девушка, сидевшая за письменным столом.
– Добрый день, – я улыбнулся. – Я по поводу вакансии переводчика без знания иностранных языков. Актуально еще?
– Еще актуально, – ответила девушка. Она была симпатичной, но глядела как-то недоверчиво и оставила мою улыбку без ответа, что меня немного задело. Достав из ящика стола анкету, она протянула ее мне. – Пойдемте.
Я прошел вслед за ней в соседнее помещение – что-то вроде комнаты для гостей, с мягким диваном, столом и кулером. Сквозь большое открытое окно внутрь лился солнечный свет – здесь было уютно.
– Хотите кофе? – спросила она, скорее для приличия, или же мне так только показалось.
– Нет, спасибо.
– Хорошо. Как заполните, отдадите мне.
– Договорились.
Через открытую дверь в еще одно помещение средних размеров, я разглядел двух сотрудников «Языка без костей»: молодых парня и девушку. Они сидели за сдвинутыми вплотную столами и были сосредоточены на мониторах своих компьютеров. Я взял ручку и через пять минут закончил со своим резюме. Оно было самым формальным и не предполагало никаких оригинальностей. Выпив стакан холодной воды из кулера, я подошел к неприветливой секретарше и протянул ей листок.
– Я так понимаю, со мной свяжутся только в случае заинтересованности?
– Да, именно так. Но если до вечера не перезвонят, значит, просим прощения.
– Понял. Надеюсь, до встречи.
– Всего доброго, – даже прощаясь, она не улыбнулась.
Не то, чтобы выйдя на улицу, я чувствовал себя разочарованным, но признаюсь, что ожидал большего. Чего? Наверное, я хотел увидеть многоэтажное здание с панорамными окнами, в котором бы копошился штат из двух сотен человек, и где из каждого угла доносилась бы иностранная тарабарщина. А тут… несколько комнат в одноэтажном здании в переулке, в офисе прямо-таки домашний уют и покой, ни одного клиента в приемной, в котором бы явно читалась принадлежность к иной культуре. С другой стороны, когда я вновь уже шел по улице Джека Лондона в обратном направлении, я почувствовал и некоторое облегчение. Я так перенервничал по поводу этой работы, что найди я действительно «Язык без костей» в здании похожем на международный банк, и получи потом отказ – то наверняка очень сильно переживал бы. А так… ну, позвонят – хорошо, попробуем. А не позвонят – ну и ладно, найдем что-нибудь другое.
Кстати, вновь подумав про сто восемнадцать шагов, я вспомнил и еще одно слово, брошенное стариком. Он ведь сказал что-то про холод. Или мне так только послышалось? Чертов старик, колдун какой-то, что ли? И что это он, весь город в шагах знает? И почему я действительно испытываю эту странную прохладу? Не заболел ли хоть в столь ответственное время? Я пытался прогнать эти мысли прочь, но чего там – мне было не по себе. Я ускорил шаг, чтобы успеть застать этого гада в «Деревянном флибустьере», угостить еще парой рюмок рома и выведать под пьяную лавку, что он имел в виду, когда говорил загадками. Гада? Черт возьми, я же обещал себе всех любить и уважать эти семь дней. Ладно, каюсь.
Однако старика в пабе я не обнаружил. Не было его и поблизости – я внимательно огляделся перед тем как войти внутрь. В столь ранний час в пабе был всего один посетитель, как раз мой бешеный сосед, сидевший у стойки с бокалом пива.
– Я говорю этой суке: не трогай мои вещи… – объяснял он бармену, который слушал с той снисходительной вовлеченностью, которую бармены умеют изображать.
– Доброе утро, – поздоровался я. – Старик в черном плаще давно ушел?
– Мученик, что ли? – спросил бармен.
– Не знаю, как его называют, – я пожал плечами.
– Мучеником его зовут. Минут пять назад вышел.
– Понял, спасибо.
– А она мне «ага». Ну, я этой суке устрою «ага»… – он даже не обернулся.
Я взял путь к Центральному парку, решив позавтракать там мороженым или хот-догом. Может, и Мученика там встречу? Действительно, Мученик – лучше и не придумаешь. Еще меня птенцом беспомощным назвал. Вообще, узнав его прозвище, мне стало легче воспринимать и его самого, потому что, как мне казалось, я был в шаге от ненависти. За что? За назойливое чувство, что этот старик знал что-то, что мог бы знать и я. Такое у меня поначалу родилось впечатление. Теперь же мне становилось его искренне жаль, ведь Мучеником так просто не назовут. Наверное, жизнь была к этому человеку жестокой, оставила много обид, и все это он проецирует на других людей. Назвал ведь он меня вначале удачливым? И позавидовал. И давай брюзжать. Самому-то удача только во сне и снилась. Бедолага. Встречу, дам еще на выпивку.
В парке прежде мороженого мне попалась лавка с хот-догами. Так и быть, значит, хот-дог. За прилавком стоял здоровенный, грузный парень лет двадцати пяти, при этом, как мне показалось, с по-детски испуганным лицом. Пока я делал заказ он как-то беспокойно бегал взглядом за моей спиной и жевал пухлыми губами, а когда подавал хот-дог и кока-колу, у меня мелькнуло ощущение, что он ждет от меня не оплаты, а какого-то обидного слова. На что еще я обратил внимание, но не стал придавать этому значения – это его фартук. Он был уж очень грязным, весь в пятнах от кетчупа, майонеза, горчицы – как старых, так и свежих.
– Спасибо, дружище. Хорошего дня, –
