в оконном проеме намертво, будто здесь и родилась. Даже естественная щель не просматривалась, потому что была плотно залита краской.
Благо ноги у человека в вязаной шапочке поднимались легко, показывая общую гибкость тела. Пол в кабинете неприятно скрипел. Ему пришлось ступать осторожно, чтобы этот звук не услышали люди, находящиеся где-то за стеной и, наверное, знающие, что хозяин этого помещения уехал на вызов.
Мужчина сразу прошел к сейфу, по пути снял с плеч лямки рюкзака. Он уже растянул веревку в кольцах и набросил рюкзак на этот металлический ящик, сравнительно небольшой, в две полки. Видимо, этот человек намеревался целиком пристроить его себе на плечи, чтобы здесь не возиться с замком, однако увидел, что дверца легко открывается.
Тогда он снял рюкзак с сейфа, положил его на стол и вытащил на свет божий сейфа целую кипу различных папок. Наш герой хотел просмотреть их, но тут услышал удары, раздававшиеся за окном. Кто-то пытался изнутри раскрыть двери гаража, но они были прочно заблокированы.
Человек в вязаной шапочке догадывался о том, что произойдет дальше. Он бросил взгляд на дверь, ведущую в кабинет, определяя, на какой замок она закрыта. Тот был врезной, не накладной, следовательно, открыть его просто так, отжав монтировкой, со стороны коридора было довольно сложно. Слишком велик был риск повредить дверь.
Только после этого человек придвинулся к окну и посмотрел в узкую щель между занавесок. Он убедился в том, что не ошибся.
Люди, находящиеся в гараже, поступили точно так, как этот мужчина и ожидал. Они не стали мучиться открыванием двери и даже дежурному по управлению, скорее всего, не позвонили, не попросили его прислать своего помощника для их вызволения. Работяги опасались насмешек, думали, что оказались жертвой чьей-то глуповатой шутки. Однако они быстро сообразили, что надо делать, и распахнули створку ворот. После этого пролетарии сняли подпорки у двери, теперь стояли во дворе и обсуждали это непонятное происшествие.
Эти люди не предполагали, что своим присутствием отрезали путь отхода человеку в вязаной шапочке. Но он нисколько не отчаялся, сложил в рюкзак несколько папок из сейфа. Правда, мужчина предварительно заглянул в них. Он не желал рассматривать все уголовные дела на месте, хотя только что подумывал о том, чтобы сфотографировать то, что его интересовало, и не давать намека на особое отношение к какому-то конкретному материалу.
После этого человек в вязаной шапочке забросил на плечи лямки рюкзака, а из кармана достал набор отмычек на большом кольце. С дверным замком он провозился пару минут, выйти, однако, не поспешил, потому что услышал торопливые шаги в коридоре.
Похоже было на то, что следователи спешили во двор, чтобы профессионально разобраться с происшествием, приключившимся там, и определить виновника этой не самой умной шутки. Может быть, некоторые из них при этом предполагали, что это не просто дурачество, а некое действие, совершенное с определенной целью. Только вот сказать о ней навскидку никто ничего, кажется, не мог.
Кто-то из них окликнул постового, несшего службу на выезде со двора. Тот ничего не сказал, попросту не видел, хотя был первым подозреваемым.
Шаги наконец-то стихли. Кто хотел и имел свободное время, тот поспешил во двор.
Но сразу вслед за этим послышались другие шаги. Определенно женские, судя по стуку каблучков, хотя и весьма тяжеловесные. Они приближались и стихли прямо перед дверью кабинета, в котором находился человек в вязаной трикотажной шапочке. Он ухватился за ручку обеими руками в трикотажных рабочих перчатках. Они слегка скользили, поэтому ему пришлось сжимать ручку с немалой силой. Вдруг у этой особы есть ключи?
В дверь кто-то постучал, потом, после минуты ожидания, еще раз, теперь уже громче и требовательнее. Потом женщина, стоявшая в коридоре, подергала за ручку и поняла, что дверь заперта. Ключей у нее, видимо, не было.
Какое-то время в коридоре царила тишина. Человек в кабинете не сразу понял, чем она вызвана. Но потом женщина подсунула под дверь записку. Мужчине пришлось даже ногу сдвинуть в сторону, чтобы позволить ей беспрепятственно попасть в кабинет.
Он наклонился, поднял с пола лист бумаги, сложенный вдвое, развернул его и прочитал:
«Александр Александрович, Валерий Захарович просил вас зайти к нему, как только вернетесь».
Это автоматически означало, что старший следователь подполковник юстиции Соколовский должен был вскоре возвратиться на рабочее место. Значит, требовалось поторопиться.
Но делать это надо было так, чтобы не оставалось следов. Относительно отпечатков пальцев человек в вязаной шапочке не беспокоился. Он не снимал с рук трикотажные рабочие перчатки. Его пока никто не видел, была надежда, что так будет и дальше.
Он дождался, когда звук женских шагов удалится за поворот коридора, к лестнице, только после этого слегка приоткрыл дверь, выглянул, потом распахнул створку пошире и сразу двинулся влево, в сторону, противоположную лестнице, спускающейся на первый этаж. Последняя дверь с левой стороны вела в мужской туалет. Там было окно, выходящее на торец здания, как раз к тому месту, где этот человек оставил свой велосипед.
Он прислонил его к стволу старой, давно уже, видимо, не плодоносящей яблони. Она здесь осталась, похоже, с тех еще времен, когда в этих местах стояли частные дома. Они были снесены лет этак пятьдесят назад. Тогда еще яблоня была, наверное, молодой и плодоносящей. Сейчас же листья по сезону облетели, но плодов, даже вялых, на ветвях видно не было. Не валялись они и в листве, на земле. Значит, дерево уже доживало свои последние годы, и ствол был изнутри гнилым.
Рядом с велосипедом стоял сержант полиции и внимательно рассматривал его.
Человек в вязаной шапочке слышал приближающиеся голоса и звук шагов многих людей и сделал вполне оправданный выбор в пользу одного противника против нескольких. Он забрался на подоконник, проверил, не оставляют ли после себя на белом подоконнике следы его берцы армейского образца, ничего подобного не увидел и спрыгнул, ничуть не сомневаясь в себе, со второго этажа, туда, где стоял сержант полиции. Рюкзак за плечами ему при этом не помешал. Судя по тому, как пружинисто мужчина приземлился, этот прыжок был для него не слишком сложным.
Он быстро подскочил к сержанту, пожелавшему что-то спросить и уже открывшему было для этого рот, на ходу вытащил из кармана куртки деревянный прямоугольный брусок, оструганный на концах до толщины человеческого пальца, и резко ударил им сотрудника полиции в место изгиба нижней челюсти, как раз туда, где сонная артерия разделяется на внешнюю и внутреннюю. Сержант упал сразу, не отлетел в сторону, а просто осел на
