Только Су‑24 и Су‑27. Хотя, если переучиться, то вполне. А что, есть надобность?
– Да бог его знает! – Рыжий пожал плечами. – Мартин – парень с такими вывертами, что может и вертолет купить. Или эти, как их? Ну, маленькие…
– Авиетки? – подсказал Герман.
– Да нет, ну эти, Руст еще на них к нам прилетал! – Зенитчик никак не мог вспомнить тип самолета, навлекшего позор на весь его род войск.
– «Сесна», что ли? – догадался Герман. – Ее поднять в воздух? Да как рюмку выпить!
– Мальчики, я могу считать, что ваше знакомство состоялось и теперь вы готовы вспомнить о нас? – вмешалась в разговор двух офицеров Лера.
– Ой, извините, ребята! – спохватился Панама. – Не ожидал еще одного вояку неприкаянного встретить. Ну что ж, командуйте, куда теперь?
Валерия повернулась к молчаливому шведу и вступила с ним в диалог. После минутного уточнения деталей сообщила, что сейчас они все едут в гостиницу, затем Мартин должен созвониться с кем-то из руководства республики, а дальше видно будет.
Вопрос размещения волновал Германа больше всего. Он всю дорогу от Краснодара до Махачкалы пытался понять, что же у них такое было с Валерией, но так ничего и не понял. Что же это все-таки было? Прихоть красивой и свободной женщины? Возможно! Но тогда каковы ее отношения с остальными членами экспедиции? С тем же шведом? Или с Панамой… И как, в таком случае, ему самому держаться с переводчицей? Также, как и она, – дружелюбно улыбаться и соблюдать дистанцию? А может, все же попробовать пойти на сближение? Что себя обманывать, Лера понравилась Герману. Понравилась сразу и безоговорочно. Еще там, возле обменного пункта. Но тогда майор не позволил себе даже мечтать о том, что сможет обнять это существо из другого мира. Уж слишком велика была дистанция! Ночь в номере блондинки все изменила. Теперь Герман искал ее глаза, прислушивался к ее словам, к интонации ее голоса и пытался уловить, прочитать намек на возможность продолжения отношений. Но тщетно. То ли присутствие шефа сковывало переводчицу, то ли действительно избалованная вниманием мужчин Валерия предпочитала не обременять себя лишними привязанностями и не подпускать коллег к своим прелестям.
Размещение в гостинице могло дать ответ на загадку поведения Леры. Могло, но не дало. Переводчица предпочла одноместный номер. Свенсон тоже, а обоим бывшим военным достался простой двухместный номер. Узнав это, Герман облегченно вздохнул. Бог с ней, с неизвестностью, ее и потерпеть можно. Зато сохранялась надежда на то, что начатое в Краснодаре можно будет продолжить в Махачкале.
– Нравится? – оторвал его от раздумий голос Геннадия.
Герман вздрогнул и повернулся к Панаме. Тот с восхищением смотрел вслед идущей к лестнице Валерии.
– Хороша, стерва, – пробормотал Геннадий.
– Почему стерва?
– Ага, значит, нравится, – сказал, улыбаясь, Геннадий. – Мне тоже, между прочим. А стерва, потому что не подпускает к себе никого.
Герман опешил. Как это никого? А он? У него тогда с Лерой что было?
– А Мартин? – спросил он, не утерпев. – Уж ему-то она не откажет, наверное?
– Да хрен его знает, откажет или нет! – Геннадий продолжал смотреть на лестницу. – Но, как мне кажется, дело в том, что швед ее об этом не просит! Вот и отказывать не приходится!
– Как это не просит? – удивился Герман. – Он что, вообще… или он из этих?
– Не знаю, что ты имеешь в виду под словом вообще, но, что не из 2этих», точно. – Панама повернулся к Александрову. – По крайней мере мальчики Свенсона тоже не интересуют. Не замечен, по крайней мере.
– А она? – выдавил из себя Герман и замер.
– Что она?
– Она замечена? В чем-нибудь.
– Да что я ей муж, что ли? – разозлился Геннадий. – Или слежу за ней? Ладно, чего стоять, пошли в номер, мне здесь нужно одному парню позвонить!
Парнем оказался товарищ одного московского знакомого Панамы по имени Магомед. Как потом узнал Герман, Магомедов в Дагестане оказалось великое множество, но этот был к тому же и Магомедовичем. Это отчество невольно наводило на мысль, что и фамилия махачкалинца окажется соответствующей, но здесь Александрова ждало разочарование, потому что вопреки его ожиданиям фамилию знакомый Панамы носил другую – Абдурашидов. Но откликался и на прозвище Мамуч. Дагестанец был владельцем самого модного в городе магазина детских игрушек и с удовольствием откликнулся на звонок. А узнав, от кого приехали гости, заявил, что бросает все дела и едет прямо в гостиницу.
Не успел Геннадий передать Герману свой телефонный разговор, как в дверь постучали и в номер влетел тот, кого они ждали. На вид посетителю было около сорока лет, он был немного выше среднего роста, с заметными залысинами и длинным острым носом. Правда, Герман уже стал понимать, что на эту деталь в Дагестане лучше не обращать внимания – носы здесь можно было наблюдать любой формы и размеров.
– Меня зовут Магомед. Можно Мага, – представился вошедший. – Я правильно попал, это вы мне звонили?
Дагестанец говорил с акцентом, да еще так быстро, что больше приходилось полагаться на догадливость, чем на слух. И все же общий язык удалось найти на удивление скоро. Традиционно поинтересовавшись, как гости доехали и есть ли у них проблемы, Мага попутно выяснил, что сегодняшний день у них ничем не занят. Лучше бы Панама об этом не говорил!
Шум, который поднял Магомед, был сравним только с созданной им же суетой. Еще не совсем понимая, чего от них хотят, Панама и Герман незаметно оказались вовлечены в процесс беспорядочных сборов. Продолжая громко говорить одному только ему понятные слова, Мамуч увлек их за собой, и только в коридоре выяснилось, что они едут на пикник, который состоится на берегу моря.
– Мага, подожди! – взмолился Геннадий. – Мы здесь не одни! Нужно Мартина предупредить.
– Мартина? – удивился дагестанец. – А это что за гусь такой?
– Это не гусь, это наш шеф, – пояснил Александров. – Швед.
– Какой еще швед? – не понял Мамуч. – Хоккеист, что ли?
– Почему хоккеист? – теперь пришел черед удивляться Герману. – При чем здесь хоккей?
– Ну, там же шведы играли! – Мага даже растерялся от такой непонятливости гостей. – А чего он не едет?
– Куда не едет? – ошарашенно спросил Геннадий. – Кто не едет?
– Этот ваш, – Мамуч поводил руками, будто в них клюшка. – Ну хоккеист?
– Да не хоккеист он! – решил внести ясность Герман.
– Хоккеист! – вдруг поддержал нового знакомого Панама. – Свенсон действительно бывший хоккеист! Даже на чемпионате мира играл!
– О! – радостно воскликнул Мамуч. – Я же знаю, что говорю! Ты меня слушай! Ладно, давайте вашего Мартена и поехали!
– Мартина! – поправил Герман.
– Ну Мартина! – добродушно согласился Магомед. – Где он?
