А затем вокруг раздалось множество шагов и пошаркиваний, а также перешёптываний и постукиваний шлемов. Жители деревни заполнили тени в неосвещённых углах зала.
Всем не терпелось увидеть представление.
Дев сел. Шёпот растворился. Не потому, что люди перестали переговариваться, просто теперь его сердце бухало в ушах гораздо громче всех остальных звуков.
– Всем встать! – грохнул суровый голос. – Всем встать в честь меня. В честь мэра. А я мэр.
Мэр Фршмель всегда напоминал Деву толстого неуклюжего слизняка. Его огромное неповоротливое тело переваливалось из стороны в сторону, пока он пробирался через толпу, а позади тащился длинный шлейф одеяния, похожий на жирный хвост улитки. Нелепый огромный шлем покрывали драгоценные камни, которые блестели в полутьме, как большие вращающиеся глазные яблоки.
Мальчик вздрогнул. Мэр прополз в сторону стола, который стоял напротив стула Дева, плюхнул на него толстую стопку бумаг и взобрался на трон позади. Обширная грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.
– Ставни! – рявкнул мэр, и члены Гильдии с обеих сторон от него дёрнули за два длинных шнура, свисающих с потолка. Раздалась череда хлопков открывающихся ставней, и дневной свет залил комнату. И вот теперь мэр предстал перед жителями во всей «красе».
Воспалённые, налитые кровью глаза еле выглядывали из-под неестественно кустистых седых бровей. Нос был большой и раздутый, словно его ужалила сотня пчёл. Рот обвис с обеих сторон, а в уголках губ поблёскивала слюна. В лице мэра было нечто чудовищное, и страх пробрал Дева до глубины души.
Он сглотнул, вцепившись в подлокотники кресла.
Мэр схватил часы, свисавшие на цепочке с его шеи, взглянул на них и вздохнул.
– Тик-так, тик-так, время не ждёт. – Мохнатые усы шевелились в такт словам. – Давайте-ка побыстрее с этим разберёмся. Десять минут. Девять, если признаешь свою вину. – И он сунул свой пчелиный нос в кипу бумаг на столе. – Дев Вечнорос. Принадлежит к указанному роду Вечнорос. Один выживший родитель. Второй, эм…
Он бросил взгляд на стену. Там, рядом с его собственным огромным портретом, на котором он был изображён в пышном одеянии, усыпанном каменьями, висела ещё одна картина. Человек на ней тоже был одет как мэр, но его наряд казался сдержаннее и проще. Он улыбался Деву доброй понимающей улыбкой, которая мигом успокоила мальчика, хоть и всего на пару мгновений.
– Привет, пап, – шепнул он портрету.
– Твоего отца тут нет, – надменно фыркнул мэр Фршмель. – И слава богу, что нет, иначе бы он провалился сквозь землю со стыда, услышав, что его сын обвиняется в уничтожении имущества, краже коз, безрассудной беспечности, создавшей угрозу для жизни жителей нашей деревни, безответственном создании роботов…
– Я создал Сыросмыватель, чтобы помочь… – пробормотал Дев.
Мэр оторвался от бумаг, его глаза сузились.
Дев пожелал просочиться сквозь кресло.
– Чтобы помочь исправить твою же предыдущую ошибку?
Один из гильдийцев вышел вперёд с ящиком в руках. Мэр вытащил из него пару сырных ботинок.
Дев поджал голые пальцы ног и глубоко вздохнул.
– Это… Ну, это и правда моя вина. Но Сыросмыватель работал прекрасно! Это гениальное изобретение, и если бы козёл…
– О, так это, значит, козёл во всём виноват? – фыркнул мэр.
Из толпы послышалось блеяние.
– Нет! Просто Фервус хотел получить морковку. А у всех на площади будто случилось морковное помешательство… – Дев вдруг замолчал. – Эй, погодите-ка… И правда, почему это у всех была морковь?
У себя в голове Дев снова проиграл всё, что случилось. Сыросмыватель. Бабушка Вентилло с ящиком моркови. Санторо, который уводит её прочь. Но на этот раз Дев заметил то, на что не обратил внимания в прошлый. Уходя, Санторо бросил взгляд назад. Короткий, меньше секунды. Но теперь Дев увидел его очень отчётливо. Это не просто взгляд. Это ухмылка. Санторо ухмылялся, прячась за своими дурацкими длинными волосами.
– Это сделал Санторо, – ахнул Дев, потом нахмурился, а затем его лицо исказила настоящая ярость. – Да, Санторо взял морковь и раздал её детям из Космического Флота!
– О, не переживай, я не забыл о твоём брате, – мэр кивнул в сторону Санторо, который стоял у стены, сложив руки на груди. – Он не должен был позволить тебе построить этот… Сыросмыватель. Он был обязан доставить тебя в зал суда, как только ты взлетел. – Мэр одёрнул оборки на рукаве. – Нет, самое большое преступление твоего брата – это сострадание.
– ЧТО?! – завопил Дев.
Мэр, прищурившись, взглянул на Санторо.
– Почему он вообще в Гильдии? Ему явно маловато лет.
Бастор прочистил горло.
– Он в Гильдии Юных, сэр. Его достижения…
– Меня это не волнует, он всё равно просто ребёнок, – снова высокомерно фыркнул правитель. – И он потерял бдительность. Это твой первый прокол, парень. Ещё один – и ты вылетишь из Гильдии.
На лице Санторо не дрогнул ни один мускул.
– Так вот что получается. – Мэр снова повернулся к Деву. – Один брат устраивает неприятности, а второй спускает это ему с рук. Непослушание явно у них в крови. Перси, прошу.
Перси со свалки вышел вперёд. Его металлический шлем всё так же нависал над нахмуренным лбом, отчего мужчина казался ещё более хмурым. На руках он держал Мину. Она уткнула личико в своего плюшевого мишку, с пышных волос на пол капала вода. Левая рука девочки была перебинтована.
Сердце Дева сжалось.
– Мина, ты в порядке? – спросил он. – Очень болит?
– Не смей с ней разговаривать! – рявкнул Перси, подходя к столу мэра. Он усадил Мину на край, и девочка ещё крепче сжала красного мишку (а точнее, то, что от него осталось) и опустила глаза на свои ботинки.
– Но… но я же вытащил Фервуса из Сыросмывателя! – воскликнул Дев. – Я точно успел!
– Успел столкнуть мою малышку в фонтан! – Перси сплюнул. – А она неудачно приземлилась. Бедная крошка вымокла до нитки и выплакала все глаза!
– Прости, – Дев почувствовал, как у него сдавило горло, – Мина, прости меня, мне очень жаль!
В толпе начались перешёптывания. Мэр треснул кулаком по столу и издал протяжный злобный рык, заставив затрястись свои многочисленные вторые подбородки.
– Тогда как вина Санторо в этом деле ещё под вопросом, ты, Дев, совершенно точно являешься причиной всех бедствий, от начала и до конца. А значит, тебе придётся за это ответить, – заключил он.
– Давайте выбросим его за Стену. Прямо в Дичь! – Перси подался вперёд. – Я готов сам его туда оттащить.
Откуда-то из глубин жировых складок
