— Так вы хотите знать, во что я верю? — осведомился Уайт. — Я верю в новый, просвещенный мир, свободный от грязи, в которую мы превратили этот. В мир света и прогресса, где человек может свободно дышать, в мир без насилия и войн, в мир, как прекрасно сказано у Герберта Уэллса… «просторный, чистый и чудесный». Вот все, чего я хочу, и это не так уж много.
— И как вы предлагаете это осуществить?
— Прежде всего, нужно повесить всех капиталистов. Тех, кто против нас, достаточно расстрелять, но капиталисты должны быть повешены, так как они принесли в мир эту грязь и сделали нас своими орудиями. Повторяю снова: мы орудия, орудия, орудия!
«Парень свихнулся», — подумал Пейдж.
Но Гейбриэл Уайт говорил так горячо и серьезно, что его бредовые фразы звучали убедительно. Он умолк, тяжело дыша.
— И по-вашему, судья Мортлейк заслужил смерть?
— Он был свиньей, — спокойно ответил Уайт. — Чтобы это понять, не нужно разбираться в политике.
— Вы знали его лично?
— Нет, — поколебавшись, сказал Уайт.
— Но вы знаете мисс Айду Мортлейк?
— Слегка. И это не имеет значения. Незачем втягивать ее — она ничего не знает.
— Естественно. Предположим, вы расскажете нам, что именно произошло вчера. Для начала, как вы проникли на участок?
Уайт вздохнул.
— Лучше я расскажу вам, так как это единственное, чего я стыжусь. Понимаете, вчера я встретился с Айдой. Мы были в закусочной в Хампстеде. Разумеется, я не хотел встречаться с ней именно тогда, но счел себя обязанным предупредить ее, что я убью старика, если смогу: — Его скулы слегка покраснели, а красивые руки не переставая постукивали по коленям. — Дело в том, что я спрятался в ее автомобиле. Айда этого не знала. Выйдя из закусочной, она собиралась заехать в библиотеку на той же улице. Я последовал за ней, а когда она была в библиотеке, проскользнул в ее машину и спрятался сзади под ковриком. Был пасмурный, дождливый день, поэтому я знал, что Айда меня не заметит. Иначе я не смог бы пробраться на участок. Там бдительный привратник.
Айда проехала через ворота к дому. Когда она поставила машину в гараж, я потихоньку выбрался. Беда была в том, что я понятия не имел, где старая свинья. Откуда мне было знать, что он в павильоне? Я думал, что найду его в доме.
Я потратил почти час, пытаясь пробраться в дом. Повсюду были слуги. Наконец я пролез через боковое окно — и почти наткнулся на дворецкого. Он как раз входил в гостиную, где сидела Айда, сказал, что уже поздно, и спросил, подать ли ей чай. Она ответила, что да, так как ее отец в павильоне и, вероятно, не вернется к чаю. Вот как я узнал, где судья. Я вылез из окна назад…
— В котором часу это было?
— Бог его знает — я не следил за временем. — Уайт задумался, — Впрочем, вы легко можете это выяснить.
Я побежал прямо к павильону и наткнулся на ваших полицейских — полагаю, это были полицейские, — но решил, что убью старого черта, чего бы мне это ни стоило.
Дыхание со свистом вырывалось из его ноздрей.
— Значит, мы можем считать, что это было в половине шестого? — спросил полковник Маркуис. — Отлично. Продолжайте.
— С тех пор я представлял себе это сотню раз. — Уайт закрыл глаза. — Я вбежал в кабинет и запер дверь. Мортлейк стоял у окна, крича что-то полицейскому снаружи.
Услышав, как я вошел, он повернулся…
— Он сказал что-нибудь?
— Да. Спросил: «Что это значит?» или «Что вам нужно?» — точно не помню. Увидев у меня в руке револьвер, он вытянул руку перед собой, как будто я собирался его ударить. Тогда я выстрелил — вот из этого. — Уайт притронулся к «айвор-джонсону» 38-го калибра.
— Хм, да. Вы попали в него?
— Практически уверен, что нет. — Уайт опустил кулак на край стола. — Над столом горела яркая лампа в медном плафоне, освещая стол и пространство между окнами. Когда я нажал на спуск, то видел, как в стене позади старика появилась черная дырка от пули. А он все еще двигался и даже побежал. Кроме того…
— Ну?
Уайт внезапно как будто состарился на много лет.
— Убить человека не так легко, как кажется. Все в порядке, пока твой палец не оказывается на спуске. Тогда ты чувствуешь, что физически не можешь этого сделать… Все равно что бить лежачего. В тот момент я почти пожалел старого негодяя. Он выглядел таким испуганным и метался в разные стороны, как летучая мышь.
— Минутку, — прервал Маркуис. — Вы часто пользовались огнестрельным оружием?
Уайт был озадачен.
— Нет. Едва ли я когда-нибудь держал в руках что-нибудь более смертоносное, чем духовое ружье в детстве. Но я думал, что в такой маленькой комнате не смогу промазать. Однако я промахнулся. Старик побежал от меня вдоль задней стены. Хочу, чтобы вы поняли — все произошло за несколько секунд. Он повернулся лицом к углу стены позади меня справа…
— Лицом к углу, где стояла желтая ваза, в которой потом нашли пистолет?
— Да. Как будто он собирался бежать через комнату. Тогда я услышал еще один выстрел. Казалось, он прозвучал позади, справа от меня. Я почувствовал… ну, что-то вроде ветра, если вы понимаете, о чем я. Старик опять повернулся, сделал несколько шагов назад, а потом упал на стол лицом вниз. В этот момент ваш полицейский офицер… — Уайт кивнул в сторону Пейджа, — влез через окно. Это все.
— Вы видели в комнате кого-нибудь еще, до или после выстрела?
— Нет.
Заместитель комиссара посмотрел на Пейджа:
— Вопрос вам, инспектор. Могло ли быть в доме судьи устроено какое-либо механическое приспособление, способное произвести выстрел и спрятать пистолет самостоятельно?
— Это совершенно невозможно, сэр, — сразу же ответил Пейдж. — Мы с Борденом почти разобрали павильон на куски. — Он улыбнулся. — Можете также выбросить из головы мысль о потайном ходе или люке. Там не было даже мышиной норки. Кроме того, в комнате был произведен выстрел из оружия, найденного в желтой вазе.
Полковник мрачно кивнул:
— Да, думаю, мы должны признать, что второй выстрел произвел кто-то, находившийся в комнате. Скажите, Уайт, на каком расстоянии вы были от судьи, когда стреляли в него?
— Думаю, около пятнадцати футов.
— Ладно. Значит, кто-то бросил пистолет в вазу. Вы говорите, Пейдж, ваза была слишком высока, чтобы кто-то мог дотянуться рукой до дна и положить туда пистолет. Следовательно, его падение должно было вызвать какой-то звук. — Он посмотрел на Уайта. — Вы слышали звук?
Уайт задумался.
— Честно говоря, не знаю. Не могу вспомнить…
— Вы сознаете, — с внезапной резкостью произнес Маркуис, — что ваша история просто невероятна? По-вашему, кто-то сбежал из комнаты, которая была заперта и охраняема со всех сторон. Каким образом?.. Да, в чем дело?
