остальной массой?
– Заготовь, как обычно…
Рая, одновременно прислушиваясь и к своему внутреннему состоянию, никак не могла взять в толк, о чем говорят. Только повторила про себя: «Белая и красная… Остальная масса…» Пожала плечами и, почувствовав быстро усиливавшееся давление изнутри, вернулась в туалет. Девушка в золотой маске продолжала сидеть на корточках, но уже ничего не нюхала, держала член Вити во рту. Тот с довольной улыбкой и закрытыми глазами по-прежнему стоял, оперевшись спиной о стену. Рая сразу склонилась над биде. В этот раз из нее, похоже, вышло все.
Потеряв счет времени, подождала, пока не затекли ноги и сознание снова не стало проясняться. Еще раз прополоскав рот водой из-под крана, мысленно отругала себя. Расслабилась от удовольствия! Сказала Вите, что не пьет алкоголь, но кроме него ей потом наливали и другие, не интересуясь, чего она хочет или не хочет. А она не спрашивала, что ей наливают. Ей было хорошо. А теперь плохо! Хватит с нее этой «практики»! Пора уходить! Тем более что Алла так и не пришла. Что-то у подруги, похоже, еще случилось, кроме порчи стиральной машинки.
Не глядя на Витю и девушку в золотой маске, вышла в коридор. Миновала на этот раз уже плотно прикрытую кухонную дверь, возле которой ноги стали прилипать к чему-то, видимо, разлитому. Вышла в зал и, не глядя на танцпол, сразу повернула к коридорной двери – на выход из квартиры. Сейчас заберет в прихожей свою сумочку с телефоном, спустится по лестнице, выйдет из дома, спросит у прохожих дорогу к метро, выйдет на площадь с бронзовой скульптурой девушки-студентки рядом с голубем, сидящим на шаре, спустится на станцию, сядет в вагон и уже совсем скоро будет в своей общежитской комнате. У нее уже есть достаточная для танцев с Кириллом практика. И ей также есть что рассказать соседками и подружкам…
Но Рая не дошла до прихожей. Брюнетка в красной маске перехватила, поймала за руку. Спросила, чуть картавя:
– Под’руга ты куда?
– Домой!
– Подожди!
Рая выжидающе посмотрела на брюнетку. Та улыбнулась:
– Ты отлично танцуешь! Я тоже!
Потом кивнула в сторону:
– Нас попр’осили потанцевать для них!
Не сразу поняла, для кого. Брюнетка указала на троицу в черном.
Рая мотнула головой:
– Пусть кто-нибудь другой танцует. Я ухожу!
– Кто др’угой? – брюнетка указала на теперь уже пустой подиум.
Действительно, хотя музыка играла, как и прежде, но, пока Рая справлялась со своей тошнотой, все девушки и парни из танцзала исчезли. Теперь здесь были только те три фигуры в черном, Рая и брюнетка в красной маске.
Недоуменно посмотрела на девушку:
– А где все? Разошлись по домам?
Брюнетка кивнула в сторону коридора за синей шторой:
– Все подр’ужки по пар’ам куда-то там разбр’елись!
Рая снова мотнула головой:
– Не буду я ни для кого танцевать! Пусти меня!
Но брюнетка не отпускала ее из цепких, неожиданно сильных рук, заговорила быстро на ухо:
– Скажи по чесноку, тебе стипендии хватает?
Что Рая на это могла ответить? Денег ей, конечно, не хватало. Стипендия мизерная. Из дома много присылать не могли. Родители зарабатывают мало: мама – местный владимирский экскурсовод, отец – инженер-техник в жилконторе. Им еще и младшего брата-школьника поднимать нужно. Рая, конечно, не голодала, но экономила как могла: в театр, на концерты, в музеи ходила всегда по самым дешевым билетам со студенческой скидкой – в неудобное время или на неудобные места. А тут еще и разорилась на эти суперские джинсы, на кофточку…
Брюнетка же продолжала убеждать:
– Они хорошо заплатят. Пр’осто танцуй, как танцевала р’аньше.
– Как долго? – заколебалась Рая.
– Еще каких-то десять минут!
– Хорошо, – кивнула. – Но только десять минут, и потом ухожу!
– Вместе уйдем, под’руга! С баблосиками…
– С кем-кем?!
– С денюжкой, говор’ю!
Поднялись на подиум. Стараясь не глядеть на «заказчиков», Рая автоматически повторяла под быструю музыку заученные движения. Напротив весьма энергично извивалась в танце брюнетка. У нее так здорово получалось, что Рая даже засмотрелась. Она, кажется, начала понимать этих троих в черном, которые готовы были платить. Наверняка получали большое эстетическое удовольствие от красивых движений двух привлекательных девушек. И еще ей было необъяснимо приятно от того, что на нее смотрят, трогают взглядами. Даже эти три почти неподвижные фигуры.
Потом зазвучала медленная музыка. «Как только закончится, уйду», – решила про себя. Брюнетка же, похоже, никуда не торопилась, ни о чем не беспокоилась. Ее движения стали очень плавными, какими-то соблазняющими, возбуждающими. От неловкости Рая даже отвела взгляд. Когда снова взглянула на брюнетку, то заметила, что та полностью расстегнула на себе блузку, под которой красовался красный же лифчик – в тон маски. Рая нахмурилась, а «подр’уга» потянулась к ней руками. Сообразила зачем, только когда та расстегнула верхнюю пуговицу теперь уже на ее блузке.
Рая отпрянула:
– Что ты делаешь?!
Брюнетка пожала плечами:
– Так было догово’рено. Иначе ничего не получишь!
– Я ни с кем ни о чем не договаривалась! Не надо мне таких денег! Я ухожу!
Не дожидаясь окончания музыки, развернулась. Напрягшись изо всех сил, оторвала от себя брюнетку, схватившую было за руку, и шагнула с подиума в сторону прихожей.
Сделала шаг и уткнулась в неизвестно откуда взявшегося того самого немого повара в белой и черной маске, с которым столкнулась на входе в туалет. В руках тот держал мачете с кухонного стола. С лезвия на пол что-то капало.
Немой указал на подиум:
– Эн-эн!
Рая хотела было обойти повара, но тот заслонил собой проход. Потом крепко взял свободной, очень сильной рукой за плечо и чуть ли не швырнул в сторону подиума:
– Эн-эн!
Она, отскочив, едва устояла на ногах. Непонимающе уставилась на немого. Тот же поднял мачете рядом с собой на уровень ее горла и сделал режущее движение. На пол опять что-то капнуло.
3. «Хорошо заплатят!»
На Раю накатил ужас. Тело оцепенело от страха. Никто никогда не угрожал ей, да еще так зримо и грубо.
– Ду’ра, танцуй! – потащила ее к подиуму брюнетка. – Надо п’росто от’работать, и все будет хо’рошо!
Рая безвольно поднялась на освещенную возвышенность и снова принялась танцевать под медленную, уже негромкую музыку. Но в этот раз ноги, руки ее совсем плохо слушались. Она не понимала, что делать.
– Танцуй, танцуй! – приговаривает сладострастно изгибающаяся, все чаще касающаяся ее, прижимающаяся к ней брюнетка.
Рая оттолкнула девушку и снова сошла было с подиума, но повар в белом и черной маске вновь загородил путь к свободе и теперь почти приставил мачете к ее шее. А те
