Часто самому Амдэ-Цыйону I приходилось спасаться бегством под покровом ночи. Иногда оба противника, истощённые длительным взаимным кровопролитием, заключали кратковременные соглашения и перемирия.
Однажды император Амдэ-Цыйон I зашёл вглубь неприятельской территории и разбил лагерь на берегу реки Яс. Мусульманские полководцы также собрали свои войска и отправились, чтобы разбить армию «неверных» насара. Вскоре эфиопские конные дозоры доложили о приближении многочисленного мусульманского войска, «сила которого равна дождю и ветру во время бури». По стечению обстоятельств в этот самый день над лагерем императорских войск пронеслась чудовищная буря, поразившая всех и подорвавшая дух уже ослабленных голодом и лишениями солдат. Тогда Амдэ-Цыйон I приказал своим вестникам обратиться к воинам: «Не бойтесь и не ужасайтесь, народ христианский, видя дождь и бурю, – это знамение божье, что мы ниспровергнем неверных». Этим обращением император сумел «укрепить своих воинов и не допустить в них страха». Атака мусульманской армии была отбита.
Так прошло много месяцев, в течение которых император Амдэ-Цыйон I вместе со своими воинами, не зная отдыха и не откладывая меча, постоянно сражался и продвигался вперёд. Наконец он достиг страны Адал, став первым христианским императором, ступившим на её землю. Армия шла вперёд по неизвестной стране, «камни этой земли как шипы, а люди её ходили на руках; ноги их вверху, а головы – внизу, и бегали они на руках, а не на ногах». Тут придворный хроникёр изрядно приврал. Видимо, он сам в походе не участвовал.
Император со своими войсками сражался днями и ночами. Амдэ-Цыйон I далеко углубился в полупустынные районы Адала, движимый, вероятно, желанием окончательно решить проблему мусульманских вторжений на юго-восточных границах, так как султанаты собирались создать новую коалицию, в которую также вошли бы и прибрежные территории в окрестностях Зейлы. Мусульманская сторона, которая рассчитывала на помощь Йемена, собирала силы.
Правитель страны Адал, Салех, решил привлечь на свою сторону Джемаль-ад-Дина. Амдэ-Цыйон I в этой ситуации спешил разбить мусульманские войска, до того как они соединятся. Салех же стремился к объединению сил исламских государств, чтобы уничтожить удалившуюся от Эфиопии армию императора. Свои планы Салех изложил султану Йифата, предоставив ему выбор: оставаться верноподданным вассалом Амдэ-Цыйона I или завоевать независимость. Хроника пишет об этом так:
«Мир тебе и мир величеству твоему. Послушай совета моего и внемли слову моему: вот царь христиан идёт по тесному пути, где ему не пройти. Ты же выбери себе одно из двух: давать ему подать и дары или нет. Если ты хочешь давать ему дары, продай свою жену и детей и всё, что есть у тебя; если ты так поступишь, как не поступали твои отцы, бывшие перед тобой, ты не избавишь от рабства своего потомства и потомства твоего дома вовеки. Ныне же реши своим умом, что делать. Собери войско, сражающееся мечом, луком, со щитом, копьями, деревянными пиками, палицами из железа. И я приду с войском из всадников и пеших, и мы окружим его со всех сторон и всецело, и погубим сразу, и не оставим никого из них».
Четыре месяца собиралось мусульманское войско. Однако, когда правитель страны Адал увидел многочисленность своей армии, он, не желая ни с кем делить предстоящие трофеи, решил сам атаковать армию императора, не ожидая подхода войск Джемаль-ад-Дина из Йифата.
Амдэ-Цыйон I, готовя к бою отряды из Амхара, Шоа, Годжама и Дамота, приказал украсить серебром и золотом конные и пешие полки, чтобы солнечные лучи, отражаясь в доспехах, своим блеском слепили противника. Но, когда подошла мусульманская армия, Амдэ-Цыйон I лежал в шатре, мучимый уже неделю приступом тяжёлой лихорадки. Однако по сигналу труб, возвестивших о начале сражения, император поднялся с ложа, но упал, не имея сил стоять на ногах.
Обе жены, особенно императрица Жан-Мэнгэса, умоляли его остаться в шатре: «Неужели, господин наш, ты пойдёшь на войну? Разве может твоя нога бежать, как прежде, когда была здорова? И рука твоя разве способна натягивать лук, брать щит и копьё? Есть ли у тебя сила воссесть на коня?..». Амдэ-Цыйон ответил им: «Неужели я умру женской смертью? Не умру я смертью женщин, ибо знаю смерть мужей – борцов».
И, преодолевая слабость, Амдэ-Цыйон I отправился на битву. Сражение продолжалось очень долго и завершилось грандиозной резнёй мусульманской армии. А у императора, когда он вернулся в шатёр, сообщает летописец, пришлось силой отрывать от руки меч, так приклеила его к ладони неприятельская кровь.
Битва, которая произошла приблизительно в 1335 году, окончательно закрепила превосходство Амдэ-Цыйона I над мусульманскими султанатами, сохранявшееся вплоть до конца его правления. А умер император Амдэ-Цыйон I в 1344 году.
Глава 10
Эфиопия после Амдэ-Цыйона
Сын и наследник Амдэ-Цыйона I Сэйфэ-Арыд (правил в 1344–1372 годах), называвшийся также Ныуайе-Крыстос, начал своё царствование борьбой с династией Уоласма в султанате Йифат. Он победил и посадил в тюрьму султана Али (сына побеждённого Амдэ-Цыйоном I султана Сабр-ад-Дина). На пост султана Йифата Сэйфэ-Арыд назначил сына Али – Ахмеда-Харб-Арада. Однако через некоторое время император Сэйфэ-Арыд помиловал Али и даровал ему свободу. С этого момента в династии Уоласма началась борьба за трон сначала между отцом и сыном, а затем и между другими претендентами на престол. Эти междоусобные столкновения обеспечивали на какое-то время мир на границе Эфиопской империи. Более того, император Сэйфэ-Арыд оказывал военную помощь то одному, то другому претенденту на власть, стараясь использовать внутренние столкновения в Йифате, ослаблявшие опасного врага Эфиопской империи. В конце концов султаном Йифата стал Хакк-ад-Дин II, внук султана Али.
История правления преемника Сэйфэ-Арыда – императора Ныуайе-Марьяма (1372–1382) – совсем неизвестна. Можно только предполагать, что и этому императору в течение своего десятилетнего царствования приходилось бороться с мусульманскими султанатами.
Сменивший Ныуайе-Марьяма император Давид I (правил в 1382–1411 годах) одержал победу в сражении над султаном Йифата Хакк-ад-Дином II, погибшим в бою в 1386 году. Несмотря на эту победу, война продолжалась с ещё большим ожесточением. Преемник Хакк-ад-Дина II султан Саад-ад-Дин поднял на борьбу с христианской Эфиопской империей все силы местных мусульман, начав священную войну – «джихад», в которой вместе с армией сражалось и население. Но и эта война завершилась успешно для императорских войск.
Тем временем внутри Эфиопии во второй половине XIV века возросло значение монастырей толка и устава Евстахия (Аустатеуоса). Монахи этого устава почитались духовными наследниками знаменитого аббы Мэтаы (Либаноса). Евстахиевская секта, возникшая в Гэральта, постепенно проникла в районы к северу от Аксума. Наиболее важным и знаменитым в истории Эфиопии монастырём устава Евстахия стал Дэбрэ-Бизэн. Благодаря очень выгодному расположению этого монастыря (рядом с современной Асмэрой) под его контролем находился торговый путь, связывавший Массауа и Дыбаруа. Одновременно он был крепостью на северной границе Эфиопской империи. С начала своего существования Дэбрэ-Бизэн прославился борьбой, которую он вёл с мусульманами побережья.
