одном гвозде, и через открывшуюся прореху можно было спокойно пролезть, прямо за медпункт.
И тропинка, надо сказать, была натоптана там прилично. Видимо пользовались ей довольно часто.
Тут у этой лазейки мы с Наташей и распрощались.
Она отправилась к себе в медпункт, ну а я пошлепал в свою будку.
В дальнейшем наши дни разнообразием не отличались, купание, загар, посещение столовой, и если бы не ночные встречи, тоска была бы полная.
Как-то утром Лебедев намекнул, что пора прокатится в Геническ и купить билеты до дома. Лагерь заканчивал свою работу на несколько дней раньше, чем планировали уезжать мы. Поэтому нужно озаботиться данным вопросом.
Так, что мы вместо того, чтобы после завтрака привычно занять свои места на пляже, отправились на автобусную остановку.
Народа в автобус набилось, не меряно. В основном это были тетки из кемпинга, едущие на рынок, закупиться продуктами. Видимо их мужья, не желали ради этого заводить свои москвичи и запорожцы.
Вокзал Геническа оказался небольшим одноэтажным зданием. Когда мы зашли вовнутрь, то даже не смогли протиснуться к кассам сквозь сплоченную толпу.
— Эй, хлопцы, вы, куда прёте без очереди, — завопили сразу несколько человек.
— Хорошо, — согласился я, — кто тут последний?
— Я! — радостно воскликнул худосочный парнишка в очках, показывая мне ладонь, на которой был химическим карандашом выведен номер 363.
-Это, что? — удивился я — впереди столько народа стоит?
— Да, нет, — пустился парень в объяснения. — Впереди, наверно, человек двести пятьдесят. А здесь только те, кто сегодня планирует купить билеты. Это мне приходится стоять, пока, кто-нибудь не займет очередь за мной. А остальные уже отметились и ушли.
Он с надеждой посмотрел на нас.
— Вы будете очередь занимать, — спросил он, доставая из кармана карандаш.
Мы с Валеркой посмотрели друг на друга.
— Да, ну нах,— сообщил приятель, и я с ним согласился. Приезжать сюда несколько дней подряд, отмечаться, чтобы не вылететь из очереди совсем не хотелось. Оставив разочарованного очкарика дожидаться следующего желающего, купить билеты, мы вышли из душного помещения на улицу.
И раз уж мы попали в кои веки в город, то решили прогуляться на рынок.
Ну, что сказать, рынок впечатлил низкими ценами. Особенно на фрукты и овощи, стоили они копейки.
К сожалению, вишня уже практически отошла, зато абрикосов и яблок было в избытке, так же как баклажаны, помидоры и огурцы.
Их то мы и купили всех понемногу, и, кроме того, запаслись семечками, перепробовав предварительно у десятка бабок. А затем поплелись пешком в кемпинг. На наше счастье добрый дядя шахтер из Донецка, когда мы брели по песчаной косе, остановил свой Москвич рядом с нами и предложил подвезти до места. Были же времена!
— После обеда, лежа на пляже, мы со смехом рассказывали о нашей поездке.
Девчонки в нашем рассказе юмора не нашли, но и помочь ничем не могли, кроме доброго слова.
— Мальчики, как же вы теперь уедете? — больше всех переживала Ленка Иванова, кидая на меня страдальческие взгляды.
Мне иногда казалось, что она ко мне неравнодушна и ревнует меня к Наташке.
Собственно, Наташа тоже это заметила.
Как-то вечером, когда мы встретились у меня, она, вроде бы между делом, поставила меня в известность.
— Гребнев, ты догадываешься, что Иванова втюрилась в тебя по уши?
— В первый раз слышу, — ответил я. — Когда она успела? Мы же тут всего ничего, несколько дней.
— Для любви много времени не надо, увидела и влюбилась, — сообщила Смолянская и добавила.
— Кстати, она тебе гораздо больше подходит, чем я. На целых два года младше меня — старухи.
Я засмеялся.
— Наташа, не сочиняй, девятнадцать лет детский возраст, причем тут старуха. И если надеешься, что я срочно переключу внимание на Ленку, то здорово ошибаешься, такой номер не пройдет.
Девушка показательно вздохнула.
-А я так надеялась.
Увы, в наших отношениях мы следовали словам старой песенки « О любви не говори, о ней все сказано».
Наташа приходила ко мне не каждую ночь, ссылаясь на всяческие обстоятельства. Зато к Валере девушка бегала регулярно, как на работу.
Дни пролетели незаметно. Смена в лагере закончилась, и он опустел. На проводы подруги я не пошел так, как Наташа попросила ее не провожать и не маячить лишний раз на виду у сотрудников. Хотя чего уж там, теперь скромничать? По-моему о нас с ней не сплетничали только медузы в море.
У нас же с Лебедевым в запасе оставалось еще четыре дня оплаченных за проживание в кемпинге.
— А не прокатится ли нам в Крым на пару дней? — предложил я, когда рано утром автобусы, увозившие детей и взрослых, скрылись из вида.
-Поехали, — тут же согласился Валера.
Затем он задумчиво глянул на гитару.
— Может, оставим её у Васьки? — предложил он.
-Давай, — ответил я. После чего мы отправились к Гордиенко в гости. Тот, как раз в своей сторожке распивал бутылку горилки со сменщиком.
— Вась, я у тебя гитару оставлю? — спросил Валера. — Мы на пару дней в Крым мотанемся, потом, сюда заедем и домой.
Вася вначале согласно кивнул, но затем его лицо приняло задумчивое выражение.
— Валера, слухай, послизавтра весилля у мого племинника, може, ты нам музику забеспечишь.Сам розумиешь, накормим, напоймо вид пузо. Та ще рублей питдисят отримаешь. На який хер вам цей Крим?
Теперь задумчивое выражение появилось у Валерки. Он вопросительно глянул на меня.
Я осторожно предупредил:
-Валера хорошая свадьба без драки не бывает.
Вася обрадовано подтвердил:
— Та мы вам таку бийку забеспечимо, довго будете взгодувати.
— На чем хоть играть придется? — спросил мой приятель и я понял, что тот уже внутренне согласен играть на свадьбе.
Из дальнейшего разговора стало понятно, что инструмент Вася найдет, а сама свадьба пройдет в Новой Алексеевке. Кассирша, работающая на станции, тоже входит в число приглашенных. Поэтому о билетах до дома можно не беспокоиться.
Стуча себя увесистым кулаком в грудь, Гордиенко заверил, что нас посадят в поезд и снабдят в дорогу всем необходимым. Что лично меня больше всего и подкупило.
Прошло четыре дня с этой беседы, ранним утром тридцатого августа на площадь перед станцией станицы Новая Алексеевка выехали три легковых автомобиля и мотоцикл Урал с коляской.
Из них вышли радостно возбужденные люди. Один рослый парень с фингалами под глазами, поднял на плечо, второго, у которого
