какой предмет сложный, как много всего надо выучить и что решить на экзамене задачу за такое короткое время практически невозможно. Вот только Милана получила десять, а Тая – пересдачу. Но разве было бы кому-то лучше, если бы с самого начала Милана громко заявляла, что всё легко, и что она не считает, что этот предмет сложнее школьной стереометрии? Ну добавилась некоторая формализация – ну и ладно, ну и хорошо! Честно говоря, не думаю, что Тае было бы лучше. Мне кажется, в этом случае, она бы ненавидела Милану ещё сильнее. Но даже если бы и было лучше, Милана ведь и правда тоже переживала, что не успеет решить задачу на экзамене, и ей тоже было тяжело всё это понять и выучить. В итоге, она не сдержалась и сказала Тае, что в её пересдаче нет ничего удивительного:
– Сколько ты сериалов посмотрела за этот семестр? Два? Три? Четыре?! Как вообще возможно выучить какой-то предмет, когда ты делаешь домашнюю работу, а на фоне у тебя «Друзья»?! Ты же не офисные бумажки заполняешь, это же труд, интеллектуальный, он требует концентрации, не каллиграфии! Это я, а не ты, сидела до рассвета, пытаясь понять, почему эти грёбаные доказательства вообще что-то доказывают!
Тая, конечно, такого не ожидала. После долгого молчания, она сказала:
– Прости, я… ты права, – и заплакала.
Милана подошла к ней и положила руку на плечо:
– Спрашивай, если что.
– Что? О чём ты?
– Ну, если ты не понимаешь что-то, если помощь нужна, то спрашивай, я попытаюсь объяснить. Договорились?
Тая улыбнулась, и соседки обнялись, заключив тем самым навсегда мир. Тая сдала пересдачу, так и не воспользовавшись помощью Миланы. Для неё это было делом чести.
Милана стала иногда гулять по близлежащим районам города. В двадцати минутах ходьбы от кампуса был небольшой парк, церковь, хороший продуктовый магазин. Там можно было найти множество всяких интересных штук для выпечки: ароматизаторы, красители, амарантовую муку и так далее. Правда, её кулинарные способности не уходили дальше жареной курицы и варёных макарон. Но всё это выглядело загадочно и заманчиво. Она даже замечталась о том, что когда-нибудь научится делать выпечку. Может быть, правда, я не особо себе это представляю. Просто, зачем ей это?..
Вечерами Милана продолжала бороться с шагами. Ни просмотр фильмов, ни музыка, не заглушали назойливый топот. Каждый раз Милана надеялась, что это Дима – её одногруппник, с которым она познакомилась на этих каникулах случайно. Милана встретила Диму на улице, и он спросил, нужно ли заполнять какие-то бумаги на получение повышенной стипендии. Она сказала, что уже заполнила их и отправила. Он удивился, попросил Милану помочь. Милана же в свою очередь удивилась, почему Дима, отлично справившийся со всеми предметами, не смог разобраться в обычной инструкции для подачи документов и следовать ей. Она сделала всё за него.
Дима жил несколькими этажами выше. У него были соседи из других групп, имена которых Милана тут же забыла, а ещё у него была довольно необычная кровать: вместо первого этажа под вторым этажом кровати стоял его письменный стол. Наверное, удобно. Выглядело это уютненько. Дима понравился Милане. Ну то есть, ей понравилось с ним общаться. Она сказала, мол, он забавный. Милана была не против поговорить с ним подольше, но… она просто не смогла сказать об этом, не смогла сказать ни то, что живёт на втором этаже, ни то, что будет рада его видеть, если он зайдёт на чай – нет, она просто застыла на пару секунд, когда пришло время уходить, а потом резко сказала «пока» и ушла. Вот и всё.
4 февраля, 1:42 I’m Awake
Тук-тук. Тук-тук. Капли медленно разбивались о деревянный стол. Противно жужжал холодильник. Шаги за дверью.
Тук-тук. Тук-тук. Не открывай. Снова шаги. Кто-то готовит в три часа ночи. И ходят, и ходят. Не спят.
Тук-тук. Стучали клавиши ноутбука. В окно через щелку в занавесках заглядывала ещё сотня неспящих окон. Кто-то уронил посуду. Шаги. Где ты была? Молчание.
Тук-тук. Головная боль била по вискам. Был слишком поздний час. Был слишком тёмный час. Слишком много мыслей.
Тук-тук. Одинаково каждый раз. Стучали часы на полке. Стук усыплял. Их бы починить. Только нужно достать инструмент. Не сейчас.
За дверью творилось не понятно что! За дверью текла чужая жизнь. Она шумела, гремела, бунтовала.
Но здесь было тихо. Не было ни правды, ни лжи, ни ожиданий, ни разочарований – ничего, только тук-тук.
Тук-тук. Капли медленно разбивались о деревянный стол. Противно жужжал холодильник. Молчание побеждало сон.
Глава 4. Оттепель
Перед началом учебного семестра было объявлено организационное собрание. Милана пришла в большой лекционный зал, положила голову на парту и стала наблюдать, как народ постепенно наполняет аудиторию. Рядом сел какой-то юноша: «Здесь свободно?» – она кивнула в ответ. Юноша был опрятно одет, у него был приятный одеколон и расчесанные волосы (что редкость для юношей не только в технических вузах). Юноша достал из сумки книгу со знакомой обложкой: Шинтан Яу, Стив Надис – «Теория струн или скрытые измерения Вселенной». Милана подняла голову от парты и уставилась на него.
– Ты читала? – он заметил, что Милана обратила на него внимание.
– Да, конечно! – она улыбалась.
– Классная. И картинки – он кивнул на разворот, и она кивнула в ответ, в знак того, что понимает, о чем речь.
– Алексей, – он протянул руку.
– Милана.
Внизу говорили что-то о расписании занятий, о выборе дополнительных курсов и секциях по физкультуре.
– Пойдёшь на какую-нибудь секцию? – Алексей оторвался от книжки, и они встретились взглядом. Милана смущённо отвела глаза в сторону.
– Не знаю, а ты?
– Я бы пошёл на фрисби. Наверное, это должно быть весело.
– Команда по фрисби у нас только женская есть. Так что на фрисби берём только девочек! – сказал спикер.
По залу раздался шумок шуточного недовольства.
– Чего?! – с наигранным негодованием воскликнул Лёша, и Милана невольно рассмеялась.
Лёша не растерялся. После собрания он проводил девушку до общежития, узнал, в какой комнате она живёт, с кем, в какой группе учится, и рассказал всё о себе. Он стал иногда приглашать Милану выпить с ним чай, а это означало, что несколько часов они проведут вместе: будут сидеть и болтать, а потом он будет играть на гитаре, а Милана будет, в меру своих возможностей, стараться подпевать. Больше всего она любила песню Golden Scans. Правда вот его соседи, кажется, всем этим были не слишком довольны, поэтому
