смерти были не страшны в этой пустоте. Здесь было тихо и хорошо. Отчасти мне не хотелось возвращаться назад. Этот мир не наполнен болью, в нем нет страха. Я ощущаю лишь покой. Словно стою на теплом песке, а морской солёный бриз едва касается моего лица.
— Ты дома, — произнес голос вновь и через пустоту я увидела очертания белой лошади.
Делли? Нет, она гораздо меньше. От существа исходило сияние будто солнце вошло в комнату, но оно не обжигало своими лучами, а нежно ласкало кожу.
Существо медленно приближалось, и я изумленно подняла голову, чтобы рассмотреть кто передо мной. В нем было не меньше четырех метров в высоту. Ветер ударил в лицо и чуть не сбил с ног, когда существо взмахнуло длинными, широкими крыльями, заострёнными к концу. И только крыло, обернувшееся вокруг моей талии, удерживало меня на ногах. Аликорн… Ни один набросок не в силах был передать всю его красоту. Белая гладкая шерсть сверкала, а длинный золотой рог усыпан звездами. Мягкие перья на крыльях нежно касались моей кожи. Глаза напоминали утреннее небо — столь голубое и чистое. От него исходил свет, подобный рассвету, безумно прекрасный, обескураживающий, но не причиняющий боль, а лишь заставляющий навсегда погрузиться в красоту, простирающуюся перед тобой.
— Ты так на неё похожа, — он грустно вздохнул и наклонился ко мне, — тоже всего боишься и слишком много думаешь о том, чего ещё не произошло. Очень забавно наблюдать за тобой.
— На кого я похожа?
Вместо ответа на вопрос Аликорн обратился в человека. Из яркого света вышел мужчина. Его походка легче пёрышка. Каждый шаг мягкий и незаметный. Передо мной стоял высокий парень с такими же голубыми глазами, которые я разглядывала недавно. Длинные светлые волосы собраны в высокий хвост. На нём свободная белая рубашка с пышными рукавами и полностью расстёгнутыми пуговицами, черные штаны.
Он пересёк расстояние между нами и прижал меня к своей теплой широкой груди. Его сердце билось так быстро, казалось, будто оно сейчас вырвется и столкнётся с моим. Его руки прикасались ко мне столь бережно, будто я маленькая снежинка и прямо сейчас растаю на его ладони.
— Я скучаю по тебе, Лорели, — прошептал он, вдыхая запах моих волос.
— Вы меня перепутали с кем-то, я Микаэла, — я поставила руки вперёд и отодвинула нас друг от друга.
Он, невероятно красив, его кожа чистейшая, аккуратный нос и слегка пухлые губы. Невозможно не влюбиться… Но это всё слишком странно. Что я здесь делаю? Где это здесь? Почему передо мной был Аликорн? И как он обратился в человека?
— У тебя часть её души, — улыбнулся парень, но глаза выдавали истинные чувства — в них была лишь скорбь.
— Кто она?
— Твой далёкий предок, но тебе слишком рано знать эту историю. Такие знания для неподготовленного ребёнка — слишком опасны.
— Тогда зачем вы начали об этом разговор?
Он усмехнулся и отпрянул печаль со своего лица, после чего кивнул мне.
— Ты права, я сглупил. Как видишь, даже Аликорны не могут выдержать нахлынувших чувств.
— Я думала, что Боги лишены подобных эмоций.
— Но ведь это вы нас считаете Богами, такие странные, — Аликорн вновь принял свой облик.
Его крыло опустилось на землю, и он кивнул, указывая на него.
— Садись.
Я осторожно села на крыло, и он поднял меня к себе на спину. После того, как я отошла от шока и ухватилась за шерсть, он взлетел вверх.
Ветер бил в лицо, казалось, что я вот-вот выпаду и разобьюсь. Но магия удерживала меня так, что я даже не шевелилась.
— Куда мы?
— Я несу тебя домой. Пора просыпаться. Обычно нам запрещено видеться с людьми, но я никогда не могу пропустить свет твоей души, — его голос был успокаивающем и несмотря на то, что я была в полете, мне захотелось спать сильнее, чем когда-либо.
Звук ветра и хлопанья крыльев исчез, мои глаза закрывались всё сильнее.
— Пожалуйста, будь осторожна, — попросил меня Аликорн напоследок, — я надеюсь, что мы ещё увидимся и очень скоро.
В следующее мгновение, когда я открыла свои глаза — моё тело всё также лежало в постели и в этот момент вся боль, отступившая в том мире, хлынула огромным потоком. Я тонула в боли, захлёбывалась в ней. Казалось, что мою плоть разрывают на куски дикие звери, растаскивают по углам, вонзаются острыми клыками, а после проглатывают. Я кричала, знала, что кричала так, что горло вот-вот разорвётся, рассыплется в пыль, сожжется и останется лишь прах, но не слышала сам крик. Я не слышу. Я не вижу. Мир вокруг меня наполнен тьмой и болью. Сквозь ад меня хватают руки пытаясь удержать на этой земле, они не отдают моё тело всепоглощающей вечной тьме.
Неожиданный яркий свет пронизывает темноту этой ночи. Этот свет не является нежным, он не просто забирает ночь — он уничтожает всё вокруг. Я не хочу умирать… Я так сильно хочу жить… Я хочу жить…
Луч света едва успевает коснуться моего глаза после чего исчезает и когда мои веки распахиваются, я понимаю, что ослепла на правую сторону.
Некоторые части кожи в ожогах и там уже образовались волдыри, но боль от них не имеет значения, она почти не ощущается после того безумия, которое я пережила.
— Моя девочка, — мама бросается ко мне.
Вся её кожа в покраснениях из-за того, что я только что вызвала, а из некоторых ран идет кровь. Её некогда блестящие тёмные волосы накрыла седина.
— Мамочка, — сильнее заплакала я при виде её.
— Ах, это… — она смотрит на свои раны, — ничего страшного, главное, что ты в порядке.
Нет. Это не главное… Я причинила ей боль. Навредила той, кого больше всех люблю.
— Где папа? — испугалась я.
Неужели… Нет! Я не могла убить его. Этого не может быть!
Мой глаз пытался уловить всё вокруг. Сожженная простыня, капли крови на полу. Стены в пятнах и выбитые стёкла окон. Вот откуда у мамы порезы. Осколки были повсюду.
— Папа цел, всё в порядке, — она нежно коснулась моего ослепшего глаза, — ты слишком сильно обожгла роговицу, мы не сможем вернуть тебе зрение назад.
Я понимала это, но всё же — это наименьшая потеря. Главное, что я жива… Чума побеждена. Но почему так быстро?
— Как я за один день пережила болезнь?
— Милая, ты спала неделю, иногда бредила, произносила странные вещи. Мы меняли твои пропитанные потом простыни и мыли твоё тело. Ты за последние дни ничего толком не ела, только иногда проглатывала теплый бульон и травяной
