Второе важное событие определило его профессиональную карьеру. «По причинам, которые я никогда не исследовал, я всегда знал, что хочу стать юристом». Возможно, на его решение повлиял жизненный опыт, полученный в Адской кухне: «Я искал направление, которое позволило бы мне снизить подростковую преступность. Так моей основной специальностью стала социология». На первом курсе колледжа Бен начал заниматься криминологией. Во время каникул он применил свои знания в исправительной школе для малолетних преступников в городке Доббс-Ферри на реке Гудзон. Здесь давали приют малолетним «беглецам, подросткам, которые прогуливали школу, ворам и даже убийцам. Одно из их любимых занятий состояло в том, чтобы бросать кусочки сахара-рафинада в топливные баки машин посетителей». Бен был ненамного старше вверенных ему воспитанников. По выходным он привозил для них пакет со сладостями, но ни разу не успевал угостить бедняжек, потому что кто-то ухитрялся стащить конфеты. Наконец, Бен предупредил, чтобы вор явился с повинной, но его требование осталось без внимания, и он устроил нарушителю ловушку. «В следующий раз я принес очень ароматные мятные леденцы. Виновный сразу проглотил наживку». Бен заставил шестерых подозреваемых пробежаться трусцой и выстроиться в ряд. Затем велел всем сильно выдохнуть. Личность вора тут же была установлена по сильному мятному запаху. Бен позволил соседям по комнате проучить виновного. «Возможно, некоторое время ему было сложно сидеть или стоять, но проступок больше ни разу не повторился. Опыт зачастую является лучшим учителем. Я отметил для себя, что мир и справедливость идут рука об руку», – к такому выводу пришел будущий юрист.
Образование в Городском колледже включало стажировку в органах юстиции Нью-Йорка. Бен вносил в судебные протоколы экспертные заключения психологов или психиатров. Так он составил представление о скрытых причинах нашумевших уголовных дел. «Я был удивлен и потрясен, когда обнаружил, что некоторые, казалось бы, добропорядочные граждане способны на самые жестокие преступления», – размышлял Бен. Такой же опыт он получил позже в Нюрнберге. Офицеры СС, которым он предъявлял обвинения перед американским военным трибуналом, происходили из благополучных семей и некогда получили престижные профессии. У многих было высшее образование.
В дни, когда Бен не корпел над учебой и не бродил за руку с Герти по паркам Нью-Йорка, он тренировался. Бен весил чуть больше 52 килограммов и решил попробовать свои силы как боксер в легчайшей весовой категории. Однако его высокие и длиннорукие противники обладали значительно большей дальнобойностью, чем он. Тогда тренер предложил ему сбросить пару килограммов, чтобы выходить на ринг в наилегчайшем весе. Бен рассказал об этой идее своей маме и столкнулся с резким сопротивлением. «Ни одну еврейскую маму нельзя убедить в том, что ее ребенку нужно похудеть. Мама пригрозила дать мне несколько уроков бокса, которые я запомню на всю жизнь. Так рисковать я не мог. Моя боксерская карьера закончилась», – написал он в «Историях».
У Бена было еще одно занятие, приносившее небольшой доход. Он писал курсовые для студентов других высших учебных заведений. Один старшекурсник Городского колледжа основал процветающее дело и предлагал собратьям курсовые работы и даже диссертации на всевозможные темы. Бен исполнял обязанности главного помощника. Он брался за все заказы по социально-экономическим дисциплинам. Бен набирал в библиотеке стопку книг, раскладывал их на полу в спальне и выдавал курсовую, как правило, за выходные. За работу платили 100 долларов. Польза, которую он извлекал, была весьма значительной: «Я не только зарабатывал на жизнь, но и развивал исключительную способность быстро читать и писать, а также узнал намного больше, чем можно выучить в колледже».
В 1940 году в возрасте двадцати лет Бен окончил Городской колледж и получил степень бакалавра общественных наук. Его оценки были превосходны; по всем предметам, которые были ему интересны, он был лучшим в классе. Он размышлял: «Что же дальше? Я не знал ни одного адвоката и не имел понятия о юридических факультетах. Мои родители не могли мне помочь. Я знал: чтобы вырваться из бедной среды и получить образование, необходимое для достижения моих целей, я должен попытаться стать лучшим студентом в лучшем юридическом университете мира». Бен отправил заявление на зачисление в Гарвардскую школу права. К его удивлению, все получилось с первого раза. «Я так и не выяснил, почему меня приняли в это элитарное учреждение, однако меня зачислили в набор 1941 года», – рассказывает Бен.
Профессор Глюк наводит Бена на след
Бен переехал в маленькую студенческую каморку на кампусе Гарварда в Бостоне[12] и с нетерпением ждал первого дня обучения праву. Однако новичков приняли холодно. Вместо приветствия декан Школы права предупредил: «Посмотрите направо, теперь налево. В конце семестра каждого третьего здесь не будет». Треть студентов с худшими показателями автоматически попадала под отчисление. Бен озирался по сторонам и украдкой разглядывал соседей. «Мы все оцепенели», – вспоминал он позже.
Похожим образом развивались события дальше. «В Гарварде я узнал, что такое страх», – вспоминал Бен. Особым садизмом отличался профессор Эдвард Уоррен, преподаватель имущественного права. Студенты прозвали его Бык Уоррен. Однажды он вызвал первокурсника к доске, вручил ему десятицентовую монету и приказал позвонить родителям. Студент должен быть сообщить родителям, что они зря тратят свои деньги, потому что ему никогда не стать юристом. Бен писал: «Другие однокурсники завывали от смеха и легкой паники. Больше я этого студента не видел». Хотя Бен получал высокие отметки, он очень огорчался, когда Бык унижал других студентов. Впрочем, однажды и его угораздило попасть под горячую руку. Он точно по расписанию пришел на занятие по имущественному праву и обнаружил, что в последний момент лекцию перенесли в другой корпус. Бен прибежал в другую аудиторию и осторожно приоткрыл дверь. Уоррен уже начал лекцию. Заметив Бена, он прервал доклад. «Ты! Пошел вон! Убирайся! Пошел вон!» – заорал он. Бен рванул из аудитории, словно за ним черти гнались. Уоррен больше не вспоминал об инциденте. В конце семестра он зачитывал низкие оценки студентов, которых хотел унизить. Бенджамин Ференц значился первым в списке. После занятия Бен подошел к Уоррену. Должно быть, это какое-то недоразумение. Бен напомнил преподавателю, что тот часто за ответ ставил ему оценку А, а теперь он назвал итоговую оценку D». «Ты опоздал на лекцию, – ответил Уоррен. – Я зачеркнул все твои пятерки, чтобы проучить тебя».
Были в Гарварде и великолепные профессора, вдохновлявшие Бена своими знаниями, интеллектом и характером. «Лон Фуллер натренировал и отточил мой юридический образ мышления», – писал Бен. Важной темой для этого философа было соотношение права и морали. Размышления Фуллера нашли отражение в работе его самого известного студента Рональда Дворкина. Бен восхищался проницательностью и аналитическим талантом профессора: «Фуллер мог проанализировать любую юридическую проблему и так разложить решение по полочкам, что мы видели, почему разумные люди порой приходят к совершенно разным выводам». Бен не раз применял этот подход в личной жизни: «Способность понять точку зрения другого человека, даже если она отличается от вашей, – бесценный навык, который помогает сделать жизнь сносной». Подобный подход, незаменимый для работоспособной демократии, он использовал и в работе. «Я всегда пытался понять аргументы оппонента и разумно их обосновать. Но это не значит, что я должен принимать их». Также Бен высоко ценил профессора Закарая Чафи, который преподавал этику: «Он отстаивал права человека задолго до того, как их включили в учебную программу. У него я научился терпимости и тому, что ко всем людям нужно относиться справедливо».
