– Ахо – тяжело запрыгнул с другой стороны, прошествовал через всю кровать и устроился у меня в ногах. Глаза его слегка светились в темноте, когда кот моргал, и я старалась не думать, что сегодня сторожит мой сон – как и о том, что сторожило его все это время. Сейчас, немного успокоившись, я почувствовала, что действительно устала – тело ныло, как после тяжелой работы, в горле першило, как перед простудой, а стоило мне закрыть глаза, как начинало казаться, что пространство вокруг вращается. Я свернулась в клубочек и попыталась заснуть, но мысли в голове, растревоженные происходящим, мешали, уводили меня сразу во все стороны.
Слишком уж сияющая бездна передо мной открылась, и слишком уж неожиданно.
Я заерзала, пытаясь найти более удобное положение и поплотнее закутаться в одеяло.
– Ему нужно было тебя в лобик поцеловать, – сказал насмешливый голос. – Говорят, человечьи детишки после такого спят особенно сладко.
Я вздрогнула.
– Ч-ч-то?
– Спи, дура.
После этих слов глаза закрылись сами собой.
Спала я, как и обещал Кондор, без сновидений.
***
Я проснулась оттого, что дышать стало как-то очень сложно, и, открыв глаза, недоуменно уставилась на кошачью морду. Ахо обнюхивал мой нос, сидя на груди, длинные усы щекотали лицо. В первый момент я чуть не подпрыгнула от испуга, но кот успел смотаться быстрее, пройдясь по ребрам и нырнув куда-то во тьму под кроватью.
– Человечья женщина вкусно пахнет магией, – донеслось оттуда.
Я села, подтянув ноги к груди и обхватив колени. Эта фраза, сказанная тонким, чуть скрежещущим голоском, напугала до холодного кома в животе. Очень хотелось ломануться в закрытую дверь и звать Кондора, как родную мамочку, но для этого нужно было спустить ноги на пол – а под кроватью сидел кот-не кот, который только что…
Что делал? Плотоядно меня обнюхивал или мне показалось?
Ахо словно уловил ход моих мыслей – и из-под кровати раздалось ехидное хихиканье.
– Не бойся, человеческое дитя, мне слишком дороги мои крылья и моя жизнь, чтобы нарушать приказы хозяина, особенно когда он уже идет сюда. И раз уж ты, как любая человечья женщина, начинаешь вонять стыдом, когда думаешь о том, что тебя видели без одежды, то поторопись. – Кажется, он насмешливо фыркнул. – Или не торопись. Мне даже лучше.
Я спешно схватила свою одежду, для начала натянув джинсы – прямо здесь, на всякий случай, а потом убежала в ванную.
Из-под штор просачивался зимний рассвет, комната была погружена в неуютный, холодный полумрак. Босые ноги ощущали тонкий поток неприятного сквозняка, и я старалась не думать, что за моими передвижениями следит нечто хищное, скрывающееся в тенях под кроватью, как маленькое воплощение детских кошмаров.
В ванной я сменила чужую рубашку на футболку и, поежившись, посмотрела на себя в скромное зеркало над раковиной – оно отразило бледную растрепанную девушку с заспанными глазами. Я плеснула в лицо холодной водой, чтобы как-то избавиться от ощущения песка под веками, и подумала, что если к вечеру не свалюсь с жесточайшей простудой – это будет чудо, потому что горло болело уже весьма ощутимо.
Интересно, а простуда тут лечится с помощью магии?
Перевернувшийся мир остался прежним – на первый взгляд, словно не было этой тревожной ночи. Тусклое солнце поднималось над зимним лесом и серыми скалами вдалеке. Я смотрела на него через узкие окна, по контуру которых змеился побег плюща, запечатленный в цветных стеклышках, и думала, что мне страшно.
Из комнаты донеслись голоса.
Я осторожно подошла к двери, решив прислушаться, прежде чем выйти к волшебнику и его… слуге? Суть отношений между Кондором и Ахо угадывалась, но была мне не совсем понятна, так же, как и отношения мага и Сильвии.
Между этими двумя чувствовалось какое-то напряжение, а Сильвия, кажется, и не думала скрывать недовольство Кондором. Он же держался с ней почтительно, но на расстоянии, словно… боялся?
Я замерла на пороге ванной комнаты, превратившись в слух, и готовилась в любой момент сделать вид, что только-только собиралась выходить. Плитка холодила босые ноги.
Голос Кондора звучал устало и раздраженно.
– Габриэль – талантливый идиот. И таланты его находят выход ну совсем не ко времени. Я еще с этим недоразумением не разобрался.
Под «этим недоразумением», кажется, он имел в виду меня.
Я скривила губы, чувствуя укол обиды.
– Тише, милорд.
Знакомый странный голосок сопровождался стрекотанием, похожим на звук, который издают крылья насекомых, только громче – настолько, что я слышала его через дверь.
Я подумала, что мне примерещилось, но стрекот раздался снова – ближе.
– Леди проснулась и сейчас совсем рядом, за дверью. При желании может нас услышать.
Я нервно отдернула ладонь от ручки, словно та меня обожгла.
Пауза.
– Ну и что с того? – спросил Кондор. Я слышала его шаги. – Пусть слушает. Я все равно не знаю, что с ней делать… именно сейчас.
– Я присмотрю! – как-то воодушевленно пообещал Ахо.
Я хмыкнула.
– Очень надеюсь, что Сильвия лишит тебя этого счастья. Рассвет наступил.
Рядом с дверью прострекотало.
Я выдохнула и зажмурилась, нажала на ручку и вошла в комнату, стараясь улыбаться как можно дружелюбнее, – и тут же едва не подскочила, потому что прямо перед моим лицом зависло в воздухе странное существо.
Оно было похоже на крошечную, с пару ладоней, версию человека, но с прозрачными крыльями и огромными блестящими глазами на сморщенном некрасивом лице – такие лица бывают у новорожденных младенцев. В нем было что-то от насекомого и что-то от растения: кожа отливала зеленью, а подобие одежды, как отделка платья Сильвии, казалось сделанным из увядших листьев.
Я смотрела на Ахо, а он улыбался в ответ и смотрел на меня.
Стоило мне моргнуть, стоило Кондору, сидящему в кресле, чуть двинуться, и фэйри все с тем же стрекотом исчез под кроватью – и оттуда вылез и запрыгнул на одеяло черный кот.
Я не закричала только потому, что не успела.
– Леди оценила мои зубки? – самодовольно спросил кот.
– Ахо, брысь отсюда!
Я оценила его зубки – мелкие, острые, похожие на кошачьи резцы. Улыбка, полная этих зубов, смотрелась на сморщенном личике чем-то неправильным и потому еще сильнее бросилась в глаза.
Еще одно столкновение с чем-то… таким странным, намного более странным, чем острые ушки эльфов, окончательно выбило меня из колеи. Ночной облик Сильвии был необычным, но память о нем чуть поблекла, превратилась в воспоминание о странном сне.
А сейчас было раннее утро, и это вот реальное, осязаемое, противоестественное для моего мировосприятия существо, находившееся в воздухе на расстоянии меньшем,
