— выдохнул отставной майор, — сомневаюсь, что Аннушку устроит ваш довод.
— Не извольте беспокоиться, Иван Васильевич, — улыбнулся я, — Анна Руслановна мое личное проклятье и мне с ней разбираться.
— Зря вы так, княжич, — покачал головой Березников, — девчонка ведь ради вас из кожи вон лезет. Слышали бы вы, как она за вас переживала.
— Покрывала меня отборным матом и десять раз обещала прикончить собственными руками? — предположил я.
— Ну уж не десять... — задумчиво почесал седую голову Березников, — три раза всего. Да и новых бранных слов я на этот раз от нее не узнал. И откуда она их столько...
— Пленник мертв, — прервал нашу беседу запыхавшийся мужской возглас.
Мы с Березниковым синхронно повернули головы в сторону лежащего тхага, вокруг которого суетились лучшие дружинники Омского княжества.
Не могли же профессионалы передового отряда, лично отобранные Иваном Васильевичем, так глупо облажаться и допустить смерть полностью обездвиженного заложника с пустым источником? К тому же среди них был опытный полевой целитель, да и я воздушными потоками контролировал каждый мускул индуса...
— Тело на вскрытие к остальным, — ничуть не удивился новости Березников и, переведя взгляд на меня, тут же пояснил, — капсула с ядом.
— В зубах? — прогоняя в голове изменившийся расклад, машинально спросил я.
После очередной неудачи с резонансом, единственным оставшимся плюсом операции, на подготовку к которой я затратил целый месяц, был пойманный индийский аристократ и редкая возможность пролить свет на заказчика, но и здесь...
— Если б так просто, успели бы нейтрализовать, — вздохнул Березников, — капсула с магическим ядом вшита глубоко внутри тела. Предположительно срабатывает в момент истощения источника.
— Откуда вы... — начал было я, но тут же догадался и спросил чуть помрачневшим голосом, — скольких взяли живьем?
— Двух главных координаторов, как и планировалось, — серьезным тоном ответил Березников, — только до штаба живыми они не доехали. Погибли по пути. Несмотря на соблюдения протокола безопасной перевозки особо ценных пленников и присутствие целителя.
— То есть ни одного живого языка, — констатировал я и устало потер виски, — Надо было разговорить тхага во время боя или захватывать того, что слабее... наверняка слуга тоже что-то знал...
— Здесь вы сделали более, чем достаточно, Артемий Сергеевич, — похлопал меня по плечу Березников, — Поверьте, не я один заметил, насколько опасен оказался враг. Многие из моих ребят сегодня вернутся домой живыми именно потому, что тхага встретили вы. Они этого не забудут. И я вам за это благодарен, княжич. Поэтому примите совет от старика, прикройте чем-нибудь шею и ступайте вниз, там вас уже ждет машина. Остальное оставьте моим людям. Тхаги умеют заметать следы, но поверьте мне, Артемий Сергеевич, — со сверкнувшим огнем в глазах сказал Березников, — я и мертвых смогу разговорить. К вечеру у вас будет полный отчет.
— Не сомневаюсь, Иван Васильевич, — кивнул я после короткого раздумья, — и благодарю, но ваша машина мне не понадобится. У меня еще есть планы на сегодняшний день.
— Машина не моя, Артемий Сергеевич, а княжеская, — неожиданно пояснил Березников.
— Отец уже вернулся?
— Час назад, — кивнул отставной майор, — ожидает вас на экстренную аудиенцию, а теперь прошу меня простить, — добавил Березников и, вежливо кивнув, откланялся.
И как это понимать? «Командировка» моего отца в Цинскую империю должна была длиться еще как минимум сутки.
Вернуться раньше срока, совсем не похоже на пунктуального князя Соколова, дни которого расписаны по минутам на полгода вперед. А тут он внезапно высвободил целые сутки.
К тому же его ранний приезд жутко невовремя.
У меня никаких дельных новостей на руках еще нет. Основные отчеты аналитиков, выводы Березникова и служб наблюдения будут готовы только к вечеру, а без захваченных пленников что у меня есть прямо сейчас?
Только факт того, что наш теневой враг смог задействовать первородного тхага и имеет связи в Индии?
Не густо.
С таким не то, что билет в Индию не выторгуешь, даже Звереву с плеч не скинешь. Без назойливой телохранительницы, которая и в ванной наблюдает за моей безопасностью, добиться резонанса будет в разы проблематичнее.
Так или иначе, оставлять все как есть я больше не могу. Я достиг потолка развития в текущих условиях и за последний месяц мой дар ослаб на два процента.
Похоже, настало время покинуть насиженное гнездо.
Глава 3
Первый этаж Омской крепости уже жил своей обычной жизнью.
Опасность миновала, и эвакуированные сотрудники спешно возвращались к своим обязанностям. Телевизоры в холле вовсю крутили новости об успешном предотвращении самой масштабной террористической атаки в истории княжества, транслировались смачные кадры облав на крупнейшие криминальные ячейки и массовые задержания преступников.
Я вежливо улыбался воодушевленным очередной победой подданным и, благодарно кивая в ответ на личные похвалы, выбрался на улицу.
Легкая прохлада немного облегчала жгучую боль от ожогов, но самое главное, успокаивала разум. Непростой денек начался не так как я планировал, да и закончится, похоже, не лучше.
Убедить князя Соколова дать мне больше свободы будет непросто. Конечно, можно сбежать, но, если честно, я до последнего надеюсь, что до этого не дойдет.
Все же статус и ресурсы наследного княжича аристократического рода оказались хорошим подспорьем на этой планете. Без этого на адаптацию в неизвестном мне мире я бы затратил куда больше пяти лет, особенно учитывая, что я изначально попал в тело тринадцатилетнего ребенка.
Да и к членам рода Соколовых я эмоционально привязался за эти пять лет. В Цитадели бы меня за эту слабость отстранили от полевой работы лет на десять, сослав перевоспитываться на Гектум.
Человеческие чувства — это высшая слабость Ловца и за каждым ее проявлением следят особенно строго. Ведь из всех служителей Цитадели только мы, Ловцы, генетически куда ближе к людям, чем к Эфириалам.
— Доброго дня, княжич, — вежливо кивнул мой личный водитель.
— Привет, Витя, — махнул я рукой, — я ведь дал тебе выходной. Разве не сегодня премьера в театре, на которую так хотела твоя жена?
На вечер у меня были планы на пограничной заставе, а в неодобренные Зверевой вылазки я предпочитал выбираться без лишних глаз. Иначе моя телохранительница из всех свидетелей потом всю душу вытрясет, а верных мне людей я старался беречь.
— Приказ князя, Артемий Сергеевич, — чуть потупил взгляд жилистый рыжеволосый водитель, — не
