находился мой класс, я подавила стон.
Не получится снова бежать. Физически не могу. Вся моя энергия была на исходе.
Мой несчастный взгляд метался между отвратительной, идущей в гору дорожкой и тренировочными полями. Всего на этой стороне школы было три поля. Два небольших, аккуратно ухоженных, которые были пусты, и одно побольше, которое в настоящее время было занято примерно тридцатью мальчиками и учителем, выкрикивающим приказы.
Разрываясь на части, я обдумывала свои варианты. Если срежу через тренировочные поля, это сократит мою прогулку на несколько минут. Находящиеся там меня даже не заметили бы. Я маленькая и быстрая. Но также уставшая и встревоженная. Срезать дорогу было логичным решением.
Конечно, на дальней стороне поля был крутой, поросший травой склон, который отделял территорию от двора, но можно преодолеть его без каких-либо проблем.
Взглянув на часы, почувствовала волну разочарования, когда заметила, что уже пропустила пятнадцать минут из сорокаминутного занятия. Приняв решение, я перелезла через низкий деревянный забор, отделявший тренировочную площадку от пешеходной дорожки, и направилась к месту назначения.
С опущенной головой и яростно бьющимся о грудную клетку сердцем я поспешила через пустые поля, заколебавшись только тогда, когда добралась до самого большого из тренировочных полей — того, которое было заполнено парнями.
Огромные парни.
Грязные парни.
Злые на вид парни.
Которые смотрели на меня. Вот дерьмо.
— Что ты делаешь?
— Убирайся с гребаного поля!
— Иисус Христос!
— Чертовы девочки.
— Пошевеливайся, будь добра!
В панике я проигнорировала крики и насмешки, когда поспешила мимо них, явно мешая тренировке. Унижение просочилось сквозь мое тело, когда, ускорив шаг, перешла на неуклюжую трусцу. Земля была мокрой и грязной от дождя, поэтому не получалось двигаться так быстро, как мне — или тем парням — хотелось бы.
Добравшись до края поля, мне захотелось плакать от облегчения, ведь я уже ковыляла вверх по крутому склону. Однако мое успокоение было лишь кратковременным, мимолетным чувством, которое быстро сменилось жгучей болью, в момент прилета чего-то очень твердого и тяжелого в затылок, выбивая воздух из легких и ноги из-под меня.
Мгновение спустя я падала в свободном падении назад, кувыркаясь по илистому берегу, боль рикошетом пронзила мою голову, не давая мне ясно мыслить или предотвратить собственное падение. Последней связной мыслью перед тем, как я с глухим стуком упала на землю, и меня окутало густое облако тьмы, было следующее: ничего не меняется.
Но я был неправа.
Все изменилось после того дня.
Все.
Глава 3. Летающие шары
Чудо — мальчик покорил тренерский штаб Академи.
Юный Джонни Кавана, 17 лет, уроженец Блэкрока, Дублин, в настоящее время проживающий в округе Баллилаггин, Корк, прошел медицинское обследование, чтобы получить место в престижной академии регби в Корке. С начала прошлого сезона юноша лечился от хронической травмы паха, и врачи команды дали ему полное разрешение на тренировки. Ученик средней школы колледжа Томмен собирается выиграть свой пятнадцатый матч за Академию в эти выходные, будучи названным стартовым 13 номером для уважаемой молодежной команды. Естественный центр привлекает внимание тренеров международного уровня, в том числе клубов в США. Главный тренер Ирландии U20 (лига до 20 лет) Лиам Делани, когда его попросили прокоментировать стремительный взлет школьника по карьерной лестнице, произнес следующее:
— Мы в восторге от уровня подготовки подающих надежды игроков по всей стране. Будущее ирландского регби выглядит блестящим.
Конкретно о школьнике из Корка были такие слова:
— Мы знали о Каване с его игровых дней в Дублине и вели тесные переговоры с его тренерами и тренерами в течение последних восемнадцати месяцев. Тренеры U18 (лига до 18 лет) впечатлены. Мы внимательно следим за его прогрессом и впечатлены уровнем интеллекта и зрелости, которые он естественным образом излучает на поле. Он, безусловно, тот, кого нужно остерегаться, когда он достигнет совершеннолетия.
***
Джонни
Я был измотан.
Серьезно, я так устал, что мне было трудно держать глаза открытыми и сосредоточиваться на главном. Мой день из ада превращался в адскую неделю, и это был особенный подвиг, учитывая, что был понедельник. Возвращение к учебе, не говоря уже о тренировках и спортзале шесть вечеров в неделю, сделало свое дело.
Честно говоря, я бегал с пустыми руками с прошлого лета, вернувшись из международной кампании с U18, где я играл вместе с лучшими игроками Европы, только для того, чтобы отправиться прямо в интенсивный шестинедельный тренировочный лагерь в Дублине. После этого у меня был десятидневный перерыв, прежде чем я вернулся в школу и возобновил свои обязательства перед моим клубом и академией.
Я также был голоден, что не сулило ничего хорошего моему характеру. Справлялся с большими интервалами между приемами пищи не очень хорошо. Мой образ жизни и интенсивный режим тренировок требовали, чтобы я ел регулярно, в отведенное время. Каждые два часа были идеальными для моего тела, когда я потреблял 4500 калорий в день. Заставляя мой желудок ждать дольше четырех часов, и я становился капризной, раздражительной сукой.
Не то чтобы я особо предвкушал гору рыбы и тушеных овощей, ожидающих меня в ланч-боксе, но, черт возьми, у меня была рутина. Нарушение режима питания было верным способом разбудить голодного зверя внутри.
Мы были на поле меньше получаса, а я уже вывел из строя троих своих товарищей по команде и в процессе получил взбучку от нашего тренера. В свою защиту могу сказать, что каждый мой подкат на них был совершенно законным, если не сказать немного безжалостным.
Но это была моя точка зрения, черт возьми.
Я был слишком раздражен, чтобы отыграться на мальчиках, которые и близко не подходили к моему уровню игры.
Мальчики были подходящим словом в данном случае. Они ими и являлись.
Я играл с мужчинами. Также часто задавался вопросом, какой смысл играть в школьной команде. Мне это ни хрена не помогало.
Уровень клуба был достаточно базовым, но регби для школьников было чертовски пустой тратой моего времени. Особенно в этой школе.
Сегодня был первый день возвращения после рождественских каникул, но школьная команда тренировалась с сентября.
Четыре месяца.
Четыре гребаных месяца, и мы выглядели более дезорганизованными, чем когда-либо.
В миллионный раз за последние шесть лет я обнаружил, что возмущен поступком моих родителей. Если бы мы остались в Дублине, я бы играл в качественной команде с надежными игроками и добился бы, черт возьми, реального прогресса. Но нет, вместо этого я был здесь, посреди дерьмовой глуши, пользуясь слабостью не слишком опытного тренера и надрываясь изо всех сил, чтобы удержать
