Книга Сатана-18 - Александр Алим Богданов

что все будет хорошо, что они навсегда уедут из Сибири, и добавил несколько фраз о своем патриотическом долге перед великой родиной. Прошло шесть дней, но он не вернулся. Не зная, жив ли он или мертв, Глаша спрашивала себя, увидит ли она мужа когда-нибудь? Одинокая женщина тосковала. Все ее планы и мечты о будущем были связаны с Михаилом. Без колебаний oна пошла бы за ним куда угодно, лишь бы он держал ее руку в своей и с ней рядом была бы их маленькая дочь. Терять ей, в общем-то, было нечего. Ей никогда не нравился Ужур, невзрачный городок, где она родилась и выросла. Ветры неустанно гнали пыль по широким, немощеным и ухабистым улицам. Мрачные облака заполоняли серые небеса. Как ряды могильных надгробий, длинные ряды замшелых изб вытянулись на широкой плоской равнине. Их черные окна на облезших фасадах с горьким упреком глазели на прохожих, заставляя горемык спотыкаться и падать. Все обитатели Ужура знали о сотнях смертоносных ракет с ядерными боеголовками, спрятанных где-то в зеленых дебрях тайги в десяти-двадцати километрах от городка, но никто не осмеливался об этом упомянуть. То была мрачная государственная тайна, за разглашение которой полагалась смерть. «Как только твой папа вернется из поездки, мы отсюда переезжаем,» вечером накануне с отчаянием Глаша сказала своей дочери, укладывая ее спать. Катя с любовью взглянула на мать, увидела на ее лице выражение, которое она, в силу своего маленького возраста и незрелости, еще не знала, как истолковать, кроме того, что по маминым щекам текут обильные слезы. Затем прошла еще одна тоскливая ночь, за ней потянулся не менее унылый день. Глаша тряхнула головой, очнулась от грез и включила телевизор. Невидящими глазами уставилась она на экран, не замечая того, что видела. Через час хозяйка не выдержала, поднялась и подошла к окну. Во дворе под березой Катя бегала и прыгала с соседскими детьми. Но внезапно улыбка радости и облегчения озарила глаза страдалицы. Oна услышала на крыльце знакомые шаги и звук открывающейся двери. Со вздохом облегчения Глаша побежала в прихожую. Ее бесценный муж, широко улыбаясь, стоял посередине крошечного пространства, его чемодан валялся на полу, его руки были вытянуты навстречу ей. Он шагнул вперед и обнял ее, его пальцы запутались в ее мягких волосах. Ее сердце бешено колотилось, и она крепко сжала его в своих объятиях. «Все ли у вас в порядке?» спросил Михаил, прежде чем поцеловать ее в губы. Невыразимое обаяние его сердечного голоса мгновенно изменило настроение Глаши. Она весело рассмеялась и прижалась к нему. «У нас все хорошо? Как у тебя?» Михаил вынул из кармана и протянул ей две изящные, затейливые коробочки. «Это тебе духи и конфеты, а для Кати в чемодане припасена игрушка», молвил он, расстегивая свое пальто. Глаша развернула упаковку. «Какая прелесть! В Ужуре такого не достать», ворковала она. «Слишком изысканно!» «Верно. Я купил их в Москве». «Ты был в Москве?» Михаил тревожно оглянулся, как будто другие могли за ним наблюдать. «Не говори слишком громко. Никому не рассказывай, но с этого момента наша жизнь стала другой». Он понизил голос. «Садись, я расскажу тебе о том, что происходит.» Колени Глаши задрожали и она побледнела, как полотно. Не чуя под собой ног, она опустилась на диван. Муж сел рядом с ней и положил руку ей на плечо. «Ты помнишь того человека, который приходил к нам неделю назад и напугал тебя до безумия? Человека, обмотанного поясами набитыми деньгами?» Глаша кивнула. «Яссим знает меня с давних времен. Ему нужна моя помощь. Он хочет добыть из тайги кусочек радиоактивного мусора. Именно с этой целью он приехал издалека с пятью друзьями. Сейчас они где-то в городе и приходят к нам завтра утром. У меня есть разрешение нашего правительства помогать им. Вот за этим я и ездил в Москву. Все складывается удачно. Правительство даст мне премию, когда все это закончится. Мы сможем уехать отсюда и жить прекрасной жизнью». Михаил замолчал, ожидая, что его верная подруга скажет что-нибудь одобрительное и позитивное. Ho бедная Глаша пришла в смятение. Она не была лишена проницательности. Ей показалось, что слова мужа — «разрешение нашего правительства» — слишком легко и поспешно слетевшие с его уст, напоминали банальную ложь. Да, конечно, Михаил привез деньги, иначе он не выглядел бы таким счастливым и самоуверенным. Но откуда пришло это богатство? Последовала долгая пауза, в комнате становилось темнее, молодые соседи наверху распевали под гармошку что-то лирическое и она почувствовала нежное прикосновение его руки. Ее сердце забилось быстрее, но она поборола желание обнять его. Вместо этого она резко дернулась и произнесла тонким упрямым голосом, «Мне это не нравится, Миша. Это неправильный способ зарабатывать на жизнь!» Из ее груди вырвалось короткое рыдание. «О чем ты говоришь?» прокричала она. «Радиоактивный мусор? Конечно, это не мусор!» Михаил покачал головой. «Ты права, но слишком поздно, что-либо изменить. Игра началась. Если они узнает о наших сомнениях, то нас убьют». В ужасе Глаша схватилась за голову и потерла виски. Глаза ее закрылись и на мгновение сознание оставило ее. Не замечая происходящего, Михаил смотрел через окно на тусклые городские огни. Комнату наполняла гнетущая тишина, похожая на затишье перед бурей. «Яссим приходит завтра,» шепотом напомнил Михаил. «Мне следует подготовиться.» «Что ты должен сделать?» «Ничего особенного. Тебе и Кате не обязательно находиться здесь. Я обо всём позабочусь». Он принес из прихожей большую тяжелую сумку, которую привез с собой и спрятал ее в одном из стенных шкафов. Обернувшись, он объяснил, «Это специальное оборудование, которым правительство снабдило меня, чтобы отслеживать Яссима и его заговорщиков. Я обязан докладывать об их действиях в Москву. Ни к чему не прикасайся. Приборы хрупкие и деликатные. Легко сбить настройку». Она отвернула свое лицо от него и тихо начала плакать. Он подошел к ней и сел рядом. Его лицо было скрыто в тени, руки скрещены на груди, его бедро касалось ее бедра. Почувствовав, как Глаша дрожит, Михаил обнял ее. Минуты тянулись одна за другой, они молча сидели бок о бок, слушая голоса ночи: резкий грохот проехавшего грузовика, споры соседей из-за надоедливой кошки, треск моторов мотоциклов и шарканье ног запоздалых пешеходов под окном. «Что ты делал в Москве?» почти прошептала она. «Извини, что не мог рассказать тебе раньше, но теперь могу», Михаил улыбнулся, покрепче обнял свою верную жену и нежно поцеловал ее в губы. «Я побывал в Большом доме на Лубянке. Там со мною