— Патроны попусту не жгем, — напоминает Комаринский, — Пока пусть маги действуют.
Жечь патроны и не пришлось. Медведь в один прыжок подскочил к твари и перекусил ей голову.
— Тьфу, — сплюнул в сердцах подпоручик, — Ведмедчук, можно хоть раз обойтись без этого натурализма?
Медведь виновато опустил голову, вытянул губы в трубочку и поджав куцый хвост, вернулся в строй. Потом полезли новые твари. Взвод явно не в первый раз с ними расправлялся. Работали спокойно, без надрыва. Уже через несколько минут твари кончились, Клык доложил, что выманил всех ближайших к провалу.
— Все, похоже, — сообщаю подпоручику.
Подпоручик деловито кивает.
— Отличный улов. С десяток приличных макров соберем. А ну-ка ребята, вскрывайте туши.
Бойцы подаставали ножи и принялись вырезать макры. Я, пока на меня не смотрят, подошел к одной из убитых тварей, присел на корточки, воткнул в нее пронизывателя. Будет мне какой-то рост за зверюгу третьего уровня? Увы, перо вытянуло силу, но показатели остались прежними: «картограф 2,00:2,00». Ни на сотую долю не приросло.
Вот что мне делать? Как в уровнях подниматься? К моему удивлению в кои-то веки откликнулся крот:
— «Здесь ты исчерпал все возможности. Найди травника на базаре»
— «Какого еще травника? На каком базаре? Обязательно выражаться вечными загадками?»
Крот больше ничего не ответил.
Когда бойцы закончили вырезать из туш макры, я снова подошел к провалу. Он и впрямь затянулся.
— Подпоручик, гарантию дать не могу, но провала больше нет.
— М-м, ну хорошо. Трех человек оставлю здесь до завтра… собираемся ребята… эх, в одной туше макр оказался пустышкой… но все равно, улов отличный…
Я не стал говорить подпоручику, что макр пустышка — это из-за меня. Будем считать, что я взял свою «охотничью долю».
Мы вернулись в село, и Комаринский познакомил меня с местным барином. Я распросил его аккуратно, и оказалось, что проблемы со степняками у него тоже случаются, но такого беспредела как в моей деревне, в его вотчине даже близко нет.
— А на трактора переходить вы не пробовали? — продолжаю распрашивать «коллегу по цеху».
— Маята с них одна. Не пробовал, и не жалею. Одно время многие немецких тракторов понабрали, и где они теперь? Все поломаны и ржавеют мертвым грузом. А лошадка никогда не подведет.
— Тут вы правы, — соглашаюсь сдержанно.
— Легковое авто, правда, было дело, купил, — откровенничает барин-сосед, — Так и то, сломалась зараза. А кому ее чинить? В нашем захолустье ремонта не дождешься.
— Так может уступите мне свое авто? — прощупываю почву, — Хоть какой-то прибыток с куска железа.
— А почему нет? Уступлю. По символической цене уступлю.
Чувствую себя Чичиковым. Только вместо мертвых душ буду скупать «мертвые машины». А что, у нас в девяностые на скупке старого автопарка люди состояния делали. Мысленно потираю руки и прощаюсь с соседом, пообещав вскоре вернуться… как тот Карлсон.
Загружаемся в грузовик. Комаринский выглядит довольным.
— Я смотрю, граф, вы тоже между делом свой профит получили?
— Вполне возможно. Подумываю выкупить у соседа старую машину.
— Тогда предлагаю и дальше по рейдам вместе поездить. Не скрою, вы мне сегодня задачу сильно облегчили. Еще и макров наловили.
— А в других деревнях поломанная техника есть?
— Есть. У кого трактор, у кого легковушка. У кого и то и другое, — соблазняет меня подпоручик, — Соглашайтесь, граф, на взаимовыгодное сотрудничество.
— А почему нет… согласен.
— Вы не возражаете, граф, сначала в Семигорск заедем, а потом водитель вас в деревню доставит.
— Нисколько не возражаю. Я бы заодно на базар заглянул.
— Высадим у базара.
В Семигорске Комаринский велел водителю тормознуть и выпустил меня. Прокричал, уже отъезжая, в форточку, что через полчаса грузовик заберет меня на этом же месте. Я помахал ему во след и направился к базару, хотя… по моим меркам на базар он не тянет. Скорее на небольшой рынок.
Прошел по рядам, уточнил, где найти травника. Мне указали в конец ряда. Там действительно обнаружился прилавочек, заваленный травами, травками, цветками, листочками, пучками, мешочками. За прилавком имеется продавец. Вид у продавца странноватый. Ей богу, если бы мне предложили представить себе мысленно гоблина, косящего под человека, я бы так себе его и представил.
Маленький, щуплый, носатый, цвет лица ближе к серовато-зеленому. На голове глубокая объемистая кепка, скрывающая верхнюю часть ушей. Глазки бегающие, водянистые, колючие… одним словом, гоблин в человечьем обличье. Подключаю справку и начинаю догадываться, почему крот велел мне его искать: «иномирец, разумная сущность, травник 3:3»
Подхожу к «гоблинскому» прилавку:
— Скажите, а есть у вас снадобье от заметности? А то, знаете, не люблю привлекать досужее внимание…
— Такого снадобья у меня нет, — осторожно отвечает «гоблин», — Но есть снадобье взаимного расположения… когда все друг другом довольны.
— Такая замена меня вполне устроит.
— Крот навел… — не спрашивает, а утверждает гоблин.
— Просил передать вам привет.
— Про привет врать необязательно. Старый хрен отродясь приветов не передавал. Что тебе нужно картограф?
— Меня удручает убогий магический потенциал.
— И зачем я спрашивал? Хоть бы один ответил иначе.
— А вы можете помочь?
— Проведу тебя только один раз, — категорично сообщает гоблин.
— Э-э, куда отведете?
— На Великий Базар, куда же еще. Так ты идешь?
— Иду, конечно иду.
Гоблин пропускает меня за прилавок и заводит за небольшую занавеску, прикрывающую кусок дощатой стенки. За занавеской обнаруживается портал.
— Ну быстрее, люди же смотрят, — нервно поторапливает меня травник-гоблин.
Первым шагаю в портал. Гоблин за мной следом.
— Мы попали в межмирье, — констатирую.
— Если по пустоголовости своей тебе нравится называть это межмирьем, то я отговаривать не буду, — бурчит гоблин, — Иди за мной. Шаг в шаг. По сторонам не оборачивайся, ступай точно в мой след. Если потеряешься, твои проблемы. Ясно?
— Ясно.
— Тогда пошли.
Мне пришлось настолько полно сосредоточиться на задаче ступать точно в следы гоблина, не отставая ни на шаг, что совершенно перестал что-то замечать по сторонам. И даже чувство времени утратил. Не знаю, как долго мы шли и по каким местам. Но когда гоблин велел мне остановиться, я поднял голову от земли и ахнул.
