Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
– Я ищу продавщицу из «Тысячи мелочей», – ответил он. – Не подскажете, где она живет?
– С другой сторона иди. Синий дом будет. Иди, собака злишь.
– Спасибо!
Серега почесал исхлестанную травой лодыжку и побрел вдоль забора. Небо начинало темнеть, и ему не терпелось поскорее выбраться из зеленого лабиринта к нормальному человеческому жилью.
«Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – в который раз равнодушно сообщил Сереге автомат. В груди шевельнулся кусочек льда, заставив парня зябко повести плечами. А если Ники не окажется и у отца?
Сквозь заросли одичавшей малины проглянули огоньки. Синие стены дома в сумерках казались совсем черными, зато два окна манили приветливым теплом желтого света.
Серега выдрался из кустов, не обращая внимания на расцарапанные в кровь руки, и одним прыжком перемахнул невысокий заборчик. Сейчас его не волновало, есть ли во дворе собака и как отреагируют хозяева на столь бесцеремонное вторжение. Его слегка потряхивало на нервяке.
Чтобы отыскать вход, пришлось обойти дом. Отмахиваясь от осмелевших к вечеру комаров, он поднялся на крыльцо и постучал. Понимание, что Ники в доме нет, пришло одновременно с появлением ее отца в проеме открывшейся двери. Высокая суховатая фигура, освещенная со спины, замерла на пороге.
Андрей Бойко молча разглядывал Серегу с неразличимым в темноте выражением лица.
– Ты ведь фельдшерки сын? – спросил он наконец. – Что тебе здесь надо?
Серега замялся. Несколько месяцев назад семейную жизнь Бойко не обсуждал только ленивый, и Никин папаша даже расквасил пару особо любопытных носов, сунувшихся не в свое дело…
– Я не к вам, – пробормотал парень, прихлопнув комара на шее. – Я Нику ищу.
– Здесь? – искренне удивился мужчина. – Нет ее у нас. А в чем дело?
За его спиной мелькнул женский силуэт, на секунду загородив источник света, и Серега разглядел, что Никин отец хмурится. Помедлив, парень набрал полную грудь воздуха и выпалил то, что занозой засело в груди:
– Ника пропала. С работы ушла, а дома не появилась. Телефон отключен, магазин закрыт на замок, и у вас ее, значит, тоже нет…
Мужчина хмыкнул:
– Пропала, говоришь? Мало ли какие у нее дела? Ты-то ей кто будешь?
Почувствовав, как шею и лицо заливает жар, Серега дернулся. Комары, кажется, тоже это почуяли, и целая звенящая эскадрилья устремилась к его щекам и голой шее.
– Я – ее парень! – с вызовом заявил он и зачем-то добавил: – Мы собираемся пожениться.
– Неужели? – в голосе Бойко звучала насмешка. – Слушай, жених, шел бы ты домой. Уверен, Ника давно вернулась, а ты шаришься тут в темноте, только людей баламутишь. С чего ты взял, что она вообще может сюда прийти?
Серега промолчал. Не мог же он сказать, что узнал об этом от самой Ники? Она держала свои визиты к отцу в тайне, не хотела, чтобы узнала мать. Считала, что «ее это убьет».
– Ладно, – пробормотал он и треснул кулаком по перилам крыльца. – Извините.
Уже спустившись, чтобы уйти тем же путем, которым пришел, он услышал:
– Эй, малец, через калитку иди. Там вкругаля грунтовка до Ленина. На пустыре в темноте заплутаешь.
* * *
Лидии не спалось. Она ворочалась в постели, то утыкаясь носом в засаленные обои, то переворачиваясь на спину. В таком положении большие мягкие груди расползались по сторонам, вываливаясь из растянутых вырезов старой ночной рубашки, и жарко прилипали к вытянутым вдоль тела рукам. Она вздыхала, переваливалась на другой бок, но там мешал заснуть назойливый луч закатного солнца, бьющий сквозь щель в неплотно задернутых шторах. Ей было душно и тягостно. Хотелось завыть от отчаяния, словно она была не крепкой бабой сорока лет, а старой подзаборной собачонкой…
Около семи вечера она наконец встала, не выдержав дальнейших мучений, и поплелась на кухню, шаркая босыми пятками по голому линолеуму. В квартире висела густая знойная тишина, которую тщетно пыталось разогнать громкое тиканье пузатого будильника – такого старого, что Лидия помнила, как он поднимал на работу еще ее бабку.
В тяжелой со сна голове мысли едва ворочались. Ника еще не вернулась. Лидия с трудом припомнила, как дочь звонила днем, предупреждала, что пойдет на речку с Сережей. Подумав о Нике, Лидия невольно улыбнулась. Кажется, даже ломота в пояснице на миг отступила.
Дно бледно-желтого эмалированного чайника лизнули язычки огня. Лидия потушила спичку резким взмахом руки и выглянула в окно поверх разросшегося алоэ, распустившего по всему подоконнику зеленые щупальца. Во двор вползали знойные сумерки, и там было пусто. Одиноко торчал под поникшей рябиной покрытый пылью кузов старенькой соседской иномарки. Как сломалась зимой, так и прикипела колесами к земле за вытоптанной детской площадкой с облезлым каркасом давно сломанных качелей. Там тоже было пусто. Ребятня до темноты паслась возле речки, которая этим летом совсем обмелела из-за отсутствия дождей.
Из дома напротив вышла старушка Матвеевна. Тяжело опираясь на трость, она доковыляла до скамейки у подъезда и села, сложив на коленях руки, сухие, словно птичьи лапки. Больше ничего интересного за окном не происходило.
Чайник зашумел, фыркнул, принялся сердито плеваться кипятком из короткого носика. Лидия выключила газ и потянулась за кружкой. Ее пышное тело обдавало жаром от нагретого подоконника, от горячего чайника, от пылающего где-то в самой сердцевине ее существа огня неутоленных желаний, и только босые ноги охолаживал ползущий по полу сквознячок.
До начала ночной смены в теплице оставалось еще два с половиной часа, и Лидия могла не торопиться, но непонятное чувство отчаяния не проходило, наоборот – усиливалось, и теперь к нему добавилась тревога. Женщина отставила в сторону недопитый чай, резко, так, что болезненно хрустнули колени, поднялась и отправилась в душ, но прохладная вода тревогу не остудила. Сердце билось частыми толчками, разболелась голова. «Давление подскочило», – подумала Лидия, но вместо того, чтобы приладить на руку тонометр и выпить таблетку, принялась торопливо одеваться. Ткань платья застревала, цепляясь за влажную кожу, и женщина пыхтела, нелепо извиваясь грузным телом до тех пор, пока не смогла наконец застегнуть на боку молнию.
«Таки-так, таки-так», – громогласно тикал будильник в тишине квартиры, будто подгонял. «Поспе-ши, поспе-ши», – почудилось ей. Да куда спешить-то? До работы уйма времени! Тепличная развозка приедет к Панелькам в девять двадцать, как обычно… Черные стрелки на белом циферблате показывали семь часов пятьдесят минут.
Тишину пронзила резкая трель дверного звонка. От неожиданности Лидия вздрогнула всем телом. По голове пробежал противный зуд, словно там, под волосами, разом закопошилась сотня муравьев или волосы просто зашевелились без посторонней помощи, будто живые. Ноги вдруг ослабели. Она ощутила секундный страх, даже ужас, и мгновенно вспотела от унизительной беспомощности, сковавшей тело. Звонок повторился – долгий, настойчивый. Он катился через небольшую прихожую, через комнату, прямо сквозь застывшую на месте Лидию и разбивался о полированные дверцы шкафа, в которых отражалась ее гротескно расплывшаяся, напряженная фигура.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 57
