А раз родственники не волшебники, то ненавидят они Гарри именно за магию.
В библиотеке мальчик просидел до самого закрытия и был очень благодарен миссис Смит, когда она угостила его чаем и предложила сэндвич с тонко порезанной белой рыбой. Угощение оказалось упоительно вкусным, гораздо лучше любой еды, которую ему готовила тетя Петунья. Было так вкусно и сытно, что мальчик лишь вяло поковырялся в сероватой каше с порезанными сосисками, которую поставила перед ним миссис Фигг на своей грязненькой кухне.
За половину дня в библиотеке Гарри составил небольшой план, который собирался осуществить за время отсутствия Дурслей в городе. И первый же пункт он исполнил вечером, пока сидел в кресле у камина рядом с миссис Фигг.
Он присматривался очень внимательно, но ничего не заметил. Старая кошатница была самой обычной женщиной, совсем не волшебницей. Если бы не магия на портале камина, мальчик никогда бы не обратил на нее внимания.
«Но у нее в доме есть волшебство… — размышлял Поттер, наглаживая громко урчащего Мистера Лапку. — Не повсюду, а только на камине. Это очень странно. Волшебство может появиться само по себе?»
Гарри не знал верных ответов. В каждой сказке про волшебников существовали свои собственные законы, а в жизни все могло быть совсем не так, как в любой из книг.
Именно поэтому следующим пунктом Гарри решил внимательно изучить весь дом миссис Фигг, выискивая другие следы волшебства. Делать это было не так-то просто, коты женщины постоянно за ним следили, но через несколько дней мальчик выяснил, что кроме камина магия в доме присутствовала в странном пепле в горшочке на каминной полке, на парочке статуэток и на коврике у входной двери. И если пепел едва заметно переливался изумрудным светом, плотным и ярким, то на остальных предметах магия напоминала тонкие паутинки с множеством вплетенных в них цветных символов.
— В этом доме есть волшебные вещи, но сама хозяйка — не волшебница, — рассуждал Гарри в ночь перед Новым годом, лежа на продавленной кровати в крохотной комнатушке, которую с натяжкой можно было назвать гостевой спальней. — Они тут оказались случайно?
Вопросов было больше, чем ответов. Тем более, Гарри ничего не знал о назначении увиденной им магии. Пока он понимал лишь то, что его собственная магия очень бурно реагирует на эмоции мальчика и очень медленно успокаивается — после окриков дяди или тети синие и фиолетовые пятна долго не желали исчезать, а спутанные и оборванные нити — распрямляться.
Заинтригованный, на утро мальчик вновь объявил о своем походе в библиотеку, но отправился домой, собираясь в тишине внимательно изучить дом дяди и тети. Он давно приметил, где тетя хранит запасной ключ от входной двери и без труда проник в дом. Заодно у мальчика в планах было немного пополнить запасы провизии, потому как даже от голодухи ему надоело каждый день жевать то, что мало чем отличалось по виду от кошачьего корма.
Пока мальчик бродил по дому, в его рюкзак отправилась пачка хлопьев, упаковка печенья и часть конфет Дадли из огромного мешка, припрятанного в спальне кузена. Тот бы все равно не заметил недостачу, но в обычное время у Гарри не было шанса добраться до сладостей.
Осмотрев дом очень внимательно, мальчик быстро выяснил, что и в его доме были вещи с магией. Он обнаружил серебристую паутинку на коврике в прихожей, на декоративных решетках на окнах первого этажа и на раме зеркала в гостиной.
Чем больше он присматривался, тем больше все казалось Гарри странным. И это немало пугало мальчика.
Проторчав дома половину дня и даже немного подремав в чулане, где дышалось гораздо лучше, чем в доме миссис Фигг, Гарри выскользнул через заднюю дверь, собираясь незаметно вернуть ключ под одну из плиток у порога. Он внимательно осматривался, опасаясь, что его могут заметить. Никто не должен был знать, что Гарри приходил в этот дом в отсутствие дяди и тети. Соседи обязательно растреплют, а Гарри потом достанется.
Просидев в кустах несколько минут, мальчик убедился, что никто не наблюдает за ним в окна, на Тисовой нет прохожих, и только после осторожно выбрался на подъездную дорожку. Через несколько шагов он очутился на безопасном расстоянии, и никто уже не мог заявить, что мальчик не просто проходил мимо, направляясь на улицу Магнолий.
Стараясь не слишком спешить, Гарри медленно зашагал прочь и едва не споткнулся, прямо перед носом на миг различив что-то алое. Вздрогнув, мальчик завертелся на месте, как юла, пытаясь вновь заметить свечение. Ему в один момент стало плевать, что кто-то может за ним наблюдать, казалось очень важным обнаружить источник свечения. Но вновь что-то алое Гарри заметил лишь тогда, когда отошел от дома еще на пару шагов. А обнаружив источник сияния, едва не охнул от удивления — над домом дяди и тети, напоминая огромный мыльный пузырь, парила магическая сетка из алых нитей.
Глава 3. Волшебство
Гарри потребовалось еще несколько дней, чтобы осознать увиденное. Купол из магии впечатлил его гораздо больше, чем все остальное волшебство.
Теперь каждый день, отправляясь в библиотеку или возвращаясь из нее, Гарри специально проходил так, чтобы повнимательнее рассмотреть находку. Торчать просто так рядом с домом он не мог, а потому приходилось отводить на свои исследования не больше пяти минут. Но по-настоящему наблюдением мальчик занялся позже, после возвращения родственников.
Дядя и тетя за две недели почти не изменились. Разве что Дадли стал еще немножко толще. Но хотя бы первое время родственники пребывали в благодушном настроении и не вопили всякий раз, когда видели племянника.
Это позволило мальчику без страха наблюдать за происходящим и выяснить, что купол над домом преспокойно пропускает через себя всех Дурслей, не вздрагивая и не вспыхивая при этом. Гарри эту алую паутинку тоже не ощущал, но вот только она всегда становилась чуть ярче, если мальчик находился внутри контура, и бледнела, стоило ему отойти хотя бы на пару шагов.
Но если сам купол удивлял, но не пугал Гарри, то несколько инородных вкраплений, нацепленных на него снаружи, при соприкосновении вызывали у мальчика смутное беспокойство и дискомфорт.
Лежа в своем чулане, Гарри много анализировал свои ощущения, которым все больше и больше верил. Алый купол казался чем-то родным, очень знакомым. Как маленькое одеяльце, которое Гарри помнил с самого детства.
Это
