– Я поклялся посвятить свою жизнь Господу, – сказал Ричард, и его голос эхом отразился от каменных стен кельи.
– Но ты еще не прошел обряд пострига, – почти неохотно возразил Годрик.
Все глаза обратились к аббату.
– Я поклялся посвятить свою жизнь Господу, – настойчиво повторил Ричард непререкаемым тоном, не согласующимся со скромным положением послушника.
– Оставьте нас одних, пожалуйста, – мягко попросил настоятель.
Изабель вышла первой, за ней все остальные. Ричард остался один на один с человеком, который был главой выбранной им обители. Он упал на колени и принялся целовать край сутаны аббата. Такое с ним редко случалось, но сейчас он потерял самообладание.
– Только здесь я живу! – взмолился он. – Я не хочу покидать ваш мир! Только не это!
– А чего хочет Господь? – мягко спросил Годрик.
– Не этого…
Он поднялся на ноги и спрятал руки в широких раструбах рукавов.
Годрик улыбнулся:
– Эта истина открылась тебе в молитвах, или ты полагаешь, что знаешь лучше Господа, что тебе надо?
Ричард молчал, не считая возможным сказать настоятелю неправду.
– Молись, Ричард, – посоветовал ему отец Годрик. – И пусть Господь укажет тебе путь истинный. Не нужно поспешных решений. Я пошлю одного гонца к лорду Роберту, а другого – к епископу. А мы с тобой тем временем найдем для тебя ту дорогу, которую определил тебе Всевышний.
– Да, отец. Я буду молиться, – проронил Ричард.
Годрик улыбнулся, но тут же спрятал подбородок в глубокие складки воротника.
– Молись о смирении, Ричард. Смирение есть величайшая добродетель.
Ричард поднял на аббата глаза, полные молчаливого протеста.
– Что может быть плохого в том, что я хочу отдать всю свою жизнь, каждое ее мгновение, на служение Господу?
– Ничего, – согласился Годрик. – Но долго ли ты сможешь идти против воли Господней и противиться тому, что Он уготовил для тебя? В этой жизни не бывает случайностей, Ричард.
– Да, святой отец.
Больше ему нечего было добавить. Письма будут отправлены, а ему остается только молиться. Ричард отвернулся от настоятеля, сжимая под рукавами из тяжелой шерсти кулаки.
Глава 4
Гонец от лорда Роберта въехал во внутренний двор монастыря, когда вечерняя месса подходила к концу. Несмотря на сильную усталость и мучивший его голод, первым делом он отправился к настоятелю монастыря Святых Стефана и Павла, чтобы выполнить возложенное на него поручение. А еще больше ему хотелось избежать встречи с послушником Ричардом. Уже все обитатели монастыря, и он в том числе, знали, что Ричард вышел из себя, когда его лорд приказал ему соединиться узами брака с леди Изабель. Может быть, «вышел из себя» – не вполне удачное определение тому, что произошло на самом деле, но он не проявил должной учтивости, обращаясь к человеку, который стоял много выше его по рангу. Он не выказал должного послушания. Никому, кто слышал эту историю, даже не пришло в голову усомниться в ее истинности. Ричард не был похож на тех послушников, которые когда-либо появлялись в монастыре. Он не обладал ни набожностью, ни покорностью, ни многими другими качествами, благодаря которым человек может отдать всего себя служению Господу.
Но этого ему никто и никогда не осмелился бы сказать. Ричард был человеком решительным, и по какой-то одному ему известной причине он решил стать бенедиктинцем. И да поможет Бог тому, кто осмелится встать между ним и предметом его вожделения.
Но пути Господни неисповедимы, человек не волен выбирать свою судьбу. Именно к такому выводу пришел гонец после того, как лорд Роберт лично вручил ему письмо.
Сам лорд Роберт был также человеком решительным, поэтому очень разгневался, узнав, что правильность его решений подвергается сомнению. Но все эти проблемы станут теперь головной болью аббата, как только гонец доставит ему сообщение.
В монастыре было тихо. Монахи уже готовились ко сну, когда отец Годрик принял гонца.
– Что ответил лорд Роберт? – спросил он.
– Он настаивает на том, чтобы Изабель из Дорни и Ричард из Уорфилда сочетались законным браком, и чем скорее, тем лучше. Он потратил немало труда, чтобы соединить этих двоих, а также получить на это разрешение епископа. Они пришли к единому мнению: Ричард должен жениться на Изабель.
Итак, они потратили немало труда. Годрик улыбнулся и скрестил руки, скрытые широкими рукавами. Он догадывался, что за освобождение Ричарда от его клятвы епископ получил во владение неплохие земли. Действительно, что такое один послушник в сравнении с богатым имением? И все же, значит, такова воля Господа, даже если при этом человека меняют на землю.
Ждать возвращения гонца от епископа не было нужды. Все было устроено задолго до того, как Ричард узнал, что за судьба ему уготована за стенами монастыря.
– Спасибо, – промолвил настоятель, отпуская гонца. – В трапезной тебя ждет ужин.
Оставалось только сообщить Ричарду, что теперь его жизнь резко изменится. Годрик вздохнул и возвел глаза к небу: он вовсе не хотел заниматься этим.
Брат Ансельм никак не мог понять, почему именно он попался отцу Годрику на глаза и именно его тот послал за Ричардом.
Во второй раз.
Он, наверное, плохо молится, раз ему дают дважды такое поручение за один день. Ведь Бог всегда посылает испытания людям, которые отдаляются от него. Ансельм решил, что отныне будет молиться еще чаще и усерднее.
Когда Ансельм зашел к Ричарду, тот готовился ко сну, как и другие послушники. Но в отличие от всех в полутемной келье Ричард выглядел необычно. Благодаря своему росту и ширине плеч он казался великаном. Даже год скудного монашеского питания не отразился на его тучности, и он возвышался над всеми остальными послушниками как черная гора.
Но Ансельма сейчас пугала не огромная фигура Ричарда, а манера его поведения. Пугало даже то, как он снимает башмаки. Но так быть не должно. Разве все они не равны перед Господом?
И все же ни один человек в монастыре не считал себя равным Ричарду. Он находился в стороне от всего остального братства даже тогда, когда находился среди них. Ансельм еще никогда не видел, чтобы человеку так везло и тем более чтобы кто-то так легко относился к своему успеху.
Ансельм почувствовал, как у него задрожали колени. Он заулыбался, стараясь взять себя в руки. Все-таки то, что он сейчас скажет, будет для Ричарда большим ударом. На самом деле Ансельму было жаль его. Сам он пришел в монастырь, когда ему не было и десяти лет от роду, поэтому жизнь за стенами обители казалась ему малопривлекательной и пугающей.
– Ричард, аббат хочет видеть тебя. – Он старался произнести эти слова как можно более мягко.
