Поэтому Изабель не любила этой игры, однако Ричард предпочитал всем играм шахматы.
Она призналась ему, что боится его брата, Хьюберта, и он выслушал ее, не выказав признаков осуждения. А однажды летом он рассказал ей, что все еще переживает смерть матери и носит печаль в своем сердце, хотя на то была воля Божия. И она гладила его руку и плакала вместе с ним, чувствуя его боль как свою собственную.
Они делились друг с другом своими секретами, своими планами и своими страхами. Он был самым близким ее другом, и она знала, что больше всего на свете он ценит ее дружбу. В Молтоне у него не было друзей мальчишек.
Ей никогда и в голову не приходило, что она может потерять Ричарда. Но в один прекрасный день именно это и произошло.
Тогда он был еще оруженосцем, его подбородок покрывал первый темный пушок. Она пришла смотреть, как он тренируется. Ей нравилось смотреть, как он двигается. Он выбил меч из рук противника, и она смеялась и одобрительно кричала, радуясь его победе. Но в тот момент Николас, который состязался с Ричардом, посмотрел на нее, ухмыльнувшись, и что-то прошептал ему на ухо. Ричард отпрянул и затряс головой. А затем отвернулся от нее. С тех пор он больше и не взглянул на нее.
До сегодняшнего дня.
Но она не отведет глаза. Она слишком далеко зашла, добиваясь встречи с ним, ища защиты, которую он не дает ей по собственной воле.
По собственной воле он не даст ей ничего. Хотя нет. Он дал бы ей то, что и всегда: холод молчаливого презрения.
Она залилась краской, чувствуя, как вина сжимает ее сердце в ответ на его немые обвинения.
Глава 3
Он был так удивлен, увидев ее, что некоторое время не мог прийти в себя. Глаза, которые он так хорошо знал когда-то, в упор смотрели на него, и в них не было ни любезности, ни девичьего смирения. Эти светло-карие глаза, в которых было скорее больше зеленого, чем коричневого, подчеркивали нежность и белизну прозрачной, как тонкий лед, кожи ее обладательницы. Ее темные волосы струились по плечам, словно растрепанные ветром, заставляя картины из далекого прошлого всплывать в его памяти, и он с горечью ощутил, что больше не может к ним прикоснуться. Ему стало стыдно за свои мысли.
А она стоит с гордо поднятой головой, не замечая осуждения в его глазах. Зачем она здесь? Тут ей не место! Это обитель мужчин! Это дом Господний!
И тут заговорил настоятель Годрик. Ричард повернулся к нему, радуясь, что может наконец отвести взгляд от девушки.
Но его мысли были по-прежнему с ней. Несмотря на то что уже год он провел в служении Господу, он так и не научился владеть своими мыслями, направлять их в нужное русло. Он погряз во грехе. Одно ее присутствие, не говоря уже о запахе, исходившем от нее, будило в нем чувства, которых не могла обуздать ни одна молитва.
Надо молиться, молиться Господу, только Он может спасти его душу. Но она здесь, а это мешает ему отдавать себя Богу, мешает целиком посвятить себя своему призванию. Она задевает те струны его души, которые он так упорно старался спрятать все это время.
Изабель всегда умела вмешиваться в чужие дела.
Ричард постарался сконцентрировать все свое внимание на отце Годрике и выбросить мысли об Изабель из головы.
За этот год почти ничего не изменилось…
– Мне очень неприятно говорить тебе об этом, но, к величайшему сожалению, оба твоих брата, Хьюберт и Джеффри, погибли. На то была воля Господня, и мы здесь бессильны.
Хьюберт мертв. И Джеффри тоже. Ричард вздохнул и задумчиво поднял глаза на единственное в келье маленькое окошечко. Хьюберта, сына первой жены своего отца, он едва знал, так как тот был отправлен на воспитание еще до того, как сам Ричард появился на свет.
Джеффри он знал лучше, и тот не нравился ему вовсе. Он был его родным братом, но так издевался над Ричардом, что тот старался вообще не попадаться ему на глаза и вел себя тише воды ниже травы. О том, что когда-то на этой земле жил гордый и тщеславный Джеффри, очень скоро позабудут. Он мало кому делал добро, и Ричард сомневался, что кто-нибудь будет без него тосковать.
Властный Хьюберт был нареченным Изабель…
Так вот почему она здесь! Очевидно, это она принесла в монастырь весть о смерти его братьев, полагая, что он имеет право знать об этом.
– Как они умерли? Они были вместе, когда это произошло? – спросил он отца Годрика, как бы не замечая Изабель. Он прекрасно знал, что она видит это.
– Хьюберт погиб на турнире в Анжу, а Джеффри на охоте. Они умерли не вместе, но это произошло почти в одно и то же время. Это ужасная трагедия для всей вашей семьи, Ричард. Мы все будем молиться и за их души тоже.
– Тоже? – переспросил Ричард.
– Да. Сегодня скончался лорд Бернард, оставив Изабель одну на произвол судьбы. Он полагал, что она выйдет замуж, – ответил Годрик.
– Я скорблю вместе с вами, миледи, – пробормотал Ричард, опустив голову и глядя в ноги.
Изабель кивнула в ответ, но не проронила ни слова.
Ричард снова перевел взгляд на окошко, решив больше не смотреть на нее.
Изабель была обручена с Хьюбертом еще с колыбели, они давным-давно должны были пожениться. Она давно созрела для брака. А теперь, после смерти отца, ей просто необходимо выйти замуж, иначе она рискует потерять все. И она сделает это. По доброй воле она не откажется от своего положения в обществе.
– Благодарю вас, отец, за то, что были так добры и лично сообщили мне о гибели моих братьев. А теперь я прошу извинить меня. С вашего позволения.
Он повернулся, чтобы выйти из кельи, но Годрик окликнул его:
– Это еще не все.
– Не все? – удивился Ричард.
В этот момент вперед выступил гонец и торжественно сказал:
– Лорд Роберт, сюзерен Уорфилда, заинтересован в том, чтобы сделка между лордом Бернардом и лордом Хьюбертом состоялась.
Ричард повернулся лицом к говорящему и, хотя и был в монашеском одеянии, принял воинственный вид.
Только одно могло скрываться за словами гонца, только одного мог хотеть сюзерен Уорфилда и Дорни. Он остался единственным сыном, она была единственной дочерью.
– Но помолвка должна быть аннулирована со смертью Хьюберта! – Каприз лорда Роберта не заставит его поступить против собственной воли, чего бы там ни говорил этот жалкий гонец.
– Но лорд Роберт считает иначе… – ответил гонец, съежившись под враждебным взглядом монаха.
Ричарду показалось, что стены комнаты стали сходиться, подталкивая его к Изабель. Вот он уже слышит ее дыхание, чувствует жар ее тела, хотя так и не взглянул на нее. Она одержала над ним верх.
Он чувствовал, что она смотрит на него, но не поднял глаз. Нет, она не дождется от него даже этого.
