— Явился, Темное Пятно на полотне Судьбы, — сказала Старейшина Навчин. — Духи взволнованы рядом с тобой. Ты выполнил свое задание?
— Да, Старейшина, — кивнул я, и мы с Гвен положили перед орчанкой трупы вурдалаков.
Та склонилась над телами изуродованных собратьев, провела руками над ними и покивала, бормоча что-то на своем языке. Орочий я, увы, не знал. Кое-какие слова узнаю, но «лист», «пепел», «покой» мне ни о чем не говорит. Отдельные слова орочьего заучить несложно, сложнее понять их значение в разных контекстах, ведь при разном произношении смысл слова также различаться. Оркам с этим проще, ведь их звериные глотки как раз предназначены для произношения рычащих звуков, а вот простой человек, вряд ли такое сможет выговорить.
— Духи довольны твоей работой, Темное Пятно на полотне Судьбы, — посмотрела на меня Старейшина Навчин. — Мярмар!
На её голос из-за спины Старейшины вышел небольшой гоблин, одетый в похожие одеяния, подошел ко мне и протянул мешочек с осколками.
— Благодарю, — кивнул я, принимая плату за работу.
— Я буду наблюдать за тобой, — произнесла шаманка, разворачиваясь и уходя обратно в здание. — Ибо от тебя веет опасностью.
— Учту, — пожал я плечами.
Мы с Гвен поспешили покинуть данный квартал.
Место довольно напрягающее и неприятное. А уж с этой полуслепой старухой вообще нет никакого желания долго находиться рядом. Она будто в душу смотрит и копается в голове, а уж аура у нее ощущается довольно пугающей. Женщины северных кланов орков обычно редко покидают территории своих кланов. В отличие от своих степных собратьев северные не позволяют своим женщинам заниматься военным делом или охотой, а также тем редко позволяется покидать земли племени. Зато магией у них имеют право заниматься только женщины, но не у всех раскрывается магический дар.
Ладно. Нечего сейчас обо всем этом думать.
— Это было жутко, — сказал Бьонд. — Она словно и во мне копалась.
— Угу, страшновато было. С этой бабулькой лучше не связываться, — покивала Гвен.
— И ведь она в этом квартале еще не самая опасная, — хмыкнул я. — Их вожак куда более угрожающая личность и если бы начался бой, против старухи у нас еще был бы шанс выжить, но вот против него…
Да, пока мы недостаточно сильны, чтобы навязывать свои правила другим, но это со временем исправим.
— Эх, ну что, пойдем еще работу посмотрим? — предложил я.
— Идите без меня, мальчики, у меня есть кое-какое дело, — сказала Гвен.
— Дело? Какое? — мы с Бьондом переглянулись.
— Хочу кое-что сделать, — усмехнулась девушка. — А для этого…
— ГО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О!!! — очень громкий звук неожиданно прозвучал над всем рынком и заглушил все звуки. Он походил какой-то предсмертный рев огромного кита или еще какого-то морского чудовища, от чего пробирал, будто до самой души.
Я тут же подскочил, и начал мотать головой, не понимая, что происходит. Да и не только я. Многие вокруг выглядели недоуменными и напуганными. Тут же поднимаю щит, чтобы в случае чего защитится, но этого не понадобилось.
— Ух, как всегда громко, — усмехнулась Гвен. — Кто же такой рог придумал?
— А? Что? — недоумевал я.
— Пошли к пристани, он скоро появится.
— Он? Кто?
— Сами увидите!
Мы, как и многие вокруг, поспешили к пристани.
Мясной Рынок находился на берегу Черной Реки и имел при себе что-то вроде небольшого речного порта. Сам я там никогда не был, ведь там прямо рядом содержат рабов, а от этого места предпочитаю находиться как можно дальше.
Сам порт был не особо большим, да и видно, что годен он только для небольших судов. Какой бы широкой и глубокой не была Черная река, но это все-таки река. Сама речка идет вниз дальше в Рауминар, а затем впадает в море.
— Какого…? — только и сказал я, смотря на это.
— Ничего себе, — Бьонд был шокирован не меньше чем я.
То, что плыло сейчас по реке… такого мне еще видеть не доводилось.
Я родился в прибрежном городке, да и по жизни приходилось немало плавать, а потому меня сложно удивить каким-либо кораблем, но этот просто выбивался из всей возможно картины мира.
Для начала стоит сказать, что это был галеон, вот только раза в два или три больше всех кораблей какие мне доводилось видеть раньше. Корабль действительно внушал и был таким огромным, что казалось, на нем могут уместиться сотни людей, а управиться с таким гигантом способен лишь какой-нибудь маг. Три очень высокие мачты, на которых висели большие черные паруса с рваными краями. Нос корабля был украшен фигурой какого-то демона, а также пастью дракона, из которой полыхал магический огонь.
Корабль спокойно шел к причалу по реке и будто не видел никаких препятствий или проблем.
— Это еще что такое? — спросил я.
— Вот и прибыли, в этот раз раньше обычного, — хмыкнула Гвен. — Перед вами корабль бывшего адмирала флота Повелителя Тьмы, а ныне Короля мертвых пиратов северных морей Ризуса — Летучий Волканец.
— Ничего себе, — с интересом смотрел Бьонд. — Как же такая громадина может так спокойно плавать?
— Мне вот тоже интересно, — кивнул я. — Черная река идет через центр города и довольно извилиста, не для такого судна она предназначена.
— Этому кораблю нет непроходимых мест, — ответила девушка. — Летучий Волканец — это не просто корабль, а фактически огромный артефакт. Его создали лучшие чародеи Повелителя Берита при его личном участии. Этот корабль не может сесть на мель, ему не страшны рифы и он может проплыть где угодно, а его паруса всегда ловят попутный ветер. Жуткий корабль-призрак, который еще ни разу не был потоплен. Говорят, он даже удар Избранного выдержал, но тут не факт, что атака была прямой, а не случайной, хотя слухов много ходит.
— Да уж…
Судно вскоре причалило и спустило трап, по которому начали спускаться члены команды. Если до этого я считал, что местные выглядят жутковато и необычно, то эти ребята на голову превзошли всех.
Первым на землю спустился скелет, что был покрыт коркой льда, затем был еще скелет с двумя туловищами, потом был здоровый зомби с шипастой спиной, а далее явился оживший доспех, у которого вместо головы торчал меч. За ними начали спускаться и другие, но в основном эти уже тащили какие-то товары и… пленников…
Вид того как мертвяки тащат в цепях пойманных людей вызвал во мне волну ярости, которую пришлось спешно подавлять. Несчастные, грязные, голодные, явно замерзшие, многие уже приняли свою участь и смотрели на мир обреченно, а другие лиши слезы, и молили богов о спасении. Жаль, никто не придет, а я никому помочь, не способен.
— Идем отсюда, — сказал я.
Находиться тут уже было выше моих сил.
