Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
Обо всём.
Они напомнили ему, и он вспомнил, что с Джулией Энтони расстался полгода назад.
Они напомнили ему, а он вспомнил, как неделю назад кто-то облил его красной краской на улице − это символизировало агрессию большевиков в 1917 году.
Они напомнили ему:
«Чтоб ты сдох, блядь!»
«ебал твою Джулию лично!»
«Ненавижу, ненавижу вас всех!»
«Чтоб ты сдох»
«Я ничтожество»
«Чтоб вы сдохли!»
«Ты ничтожество!»
− Это не ты случайно вдохновляла Гитлера? − спросил Энтони, норовя дотронуться до её сладких губок.
− Что? − усмехнулась она. Конечно, она ничего не поняла, но он и не нуждался в понимании. Он продолжил.
«Нет! Ничего больше нет! Только коммунистическая агрессия! И я.»
Ему было очень душно, и он встал с кровати, чтобы распахнуть окно и продышаться. Чёрт подери, только это ему и было нужно − продышаться, чтобы остановить весь этот грёбаный хаос.
Он рассматривал цветущее рассветное небо и вспомнил, как делал то же самое с другим человеком, не будучи одиноким.
Он думал о многом, и от этого его сердце не могло не болеть. Но что было делать?
Было 4:47 утра. Самолёт отправлялся аж в семь часов. Времени было более, чем достаточно, даже слишком много.
Частьвторая
11. CONSTANTA
CONSTANTA.
Энтони Вудман
Эта книга посвящается
Д.А. Тарковскому, который подарил мне надежду тогда, когда я более всего в ней нуждался.
От автора
Меня часто спрашивают: как стать писателем? Таким бедолагам я задаю встречный, весьма безобидный вопрос: «А вы точно хотите этого?» Они отвечают: «Да».
Частота таких диалогов в среде «Писатель − Читатель» повергает меня в ужас. Наверное, каждому хоть чуть-чуть известному писателю приходится отвечать на подобные вопросы. Этим неприметным писательским предисловием я хотел бы избавить человечество от пустых терзаний и научить людей определять весьма и весьма простым способом, стоит ли им развиваться в данном направлении или нет.
Чтобы в данном предисловии не уходить чересчур далеко от «Константы», я не буду и упоминать, что писатель должен сходить с ума от одного только вида букв, слов, предложений, абзацев, книг и тому подобных глупостей.
Также (и это может показаться вам странным) писатель не может получать истинное удовольствие от чтения книг. Многие писатели и критики предпочитают разделять чтение на «работу» и «отдых». Во мне же во время чтения в принципе не вырабатывается дофамин. Моё критическое мышление во время чтения не способно обожествлять какого-либо автора и радоваться каждому кубосантиметрику его словарного запаса.
Это вовсе не значит, что мне не требуется дофамин. Холодный пластический хирург тоже нуждается в сексе. Так как же я расслабляюсь и получаю удовольствие, если мой внутренний критик не знает хороших книг?
Всё очень просто: я пишу.
Но не думайте, что я получаю хоть малейшее удовольствие от этого. Ах, если бы это было так! И дело здесь вовсе не в капиталистических тенденциях деградации культуры. Нет, я писал и буду писать не ради денег и даже не ради славы. Здесь есть кое-что другое…
За всю свою жизнь я не встречал более точного определения писательства, чем определение, данное Оруэллом: «Написание книги − ужасная, изнурительная борьба вроде затяжной мучительной болезни. Не стоит за такое браться, если ты не одержим демоном».
В этой цитате вся суть писательства. Ни один нормальный человек не захочет болеть, тем более всю свою прекрасную жизнь. Только одержимый демоном писатель может любить свою болезнь.
О, я помню эти дни. Помню, с каким трепетом носил «Константу» в своей голове. Это произведение стало частью меня. Я в очередной раз почувствовал себя матерью, видящей смысл своей жизни только в воспитании детей.
Но «Константа» стала моей любимицей. Я так боялся за неё! Ситуация в мире тогда была до крайности нестабильной, от завтрашнего дня я не ждал ничего хорошего. А «Константа»… Только она, как я думал, могла спасти этот грёбаный мир от окончательного умирания. В тот период своей жизни я боялся только одного: «А вдруг мир не увидит её?»
Я боялся, что со мной, с «матерью» может случиться какая-то беда, и тогда мир обречён. Я боялся, что я попаду под машину, и моё дитя умрёт. Только поэтому я был внимателен на дороге. Я боялся, что неожиданный кирпич упадёт мне на голову, и я не допишу её. Я боялся, что завтра снова начнётся война, меня убьют, и моё чадо погибнет.
Я так походил на беременную, которая боится кошек, чтобы не дай бог не заболеть… Я же боялся смерти во всех её проявлениях. Мне было плевать на свою жизнь. Меня интересовала только судьба моей книги.
А потом ситуация стала ещё более нестабильной, по крайней мере, для меня: Америка решила меня «отменить».
Мне начали серьезно угрожать, и я не на шутку испугался. Это была не чёрная кошка, и даже не больная кошка. Это были люди, которые писали мне каждый день, что хотят убить меня.
На тот момент у меня не было ни жены, ни детей, а на себя, как я уже написал, мне было плевать абсолютно. Но во мне росла идея, которая стоила всего, в прямом смысле этого слова.
Более того, в период этой самой «отмены» я переживал глубокий кризис во всех сферах жизни, из-за чего скатился до одной-двух страниц в день − написание очень замедлилось, хотя больше половины произведения было готово.
Раньше писательство было каторгой для меня (хотя я и любил эту каторгу больше всего на свете), но в тот период «Константа» стала некой отдушиной для меня. Когда я писал или думал о том, как буду писать, я забывал о своём положении, начинал думать об эфирах и т. д.
Вскоре я понял, что всё, что со мной происходит, не имеет никакого значения; я понял, что мир вне «Константы» не существует. Ещё я прекрасно помню тот тезис, который я пытался как бы сформировать в ответ всем критикам: «Всё, что вы говорите, вам никак не поможет, а вот то, что я пишу…»
А однажды я в очередной раз решил прибегнуть к своей книге, чтобы отвлечься от всего, что меня окружает (она была полна светлого оптимизма). И вот я снова сел за компьютер, чтобы поверить в мир, поверить в людей, поверить в положительную перспективу развития человечества… Но файла не было ни у меня на компьютере, ни на «Гугл-диске» − он был удалён сразу из двух мест.
«Константа» была смыслом моей
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
