И так уж вышло, что в поисках недостающей Второй Бесконтрольной Черный Огонь был заинтересован больше всех. Кроме, разве что, абстрактного мирового равновесия, чьими порождениями были Силы, но толком в которое не верили даже они. Для Реки дружественной силой была вечно спящая Белая Пустыня, лентяй и тугодум, чьи сверхсложные абстрактные сны расползались по окрестностям, пугая местных жителей или даже сводя с ума. Как и Река, она признавала только географические, неизменные в веках воплощения. Огню не изменяться было скучно, и ни одно собрание не обходилось без комментариев Реки по поводу его несуразных живых воплощений, Силе, якобы, не приличествующих. Огонь держал оборону, но единомышленника не хватало, и Огню, и равновесию. Хоть сам ищи. Правда, предыдущие Силы никто не искал, они находились со временем сами, без особой посторонней помощи, но то предыдущие…
Повесть о халтуре.
(первое отступление от главной темы)
По реке плывет утюг,
Деревянный, как кирпич.
Ну, и пусть себе плывет,
Может, там его гнездо.
Народное присловье.
Астинити, Сын Черного Огня.
Если бы у слона была шерсть – у него были бы блохи.
Логический вывод.
1.
- Это и есть замок? – изумилась летучая мышь Асфа, сидевшая на моем плече. Местность вокруг напоминала дачу, заброшенную еще во времена Равновесия, а точнее – девственный лес.
- Не совсем, - попытался оправдаться я. – Я здесь давно не был. Если вообще был когда-нибудь…
- Ты говорил, что знаешь координаты.
- И это было искреннее заблуждение, - покаянно вздохнул я.
- Короче, я должна еще сказать спасибо, что мы не возникли в толще скалы или в стволе дерева.
- Именно так, - разговор начинал меня раздражать.
- И где замок, ты не знаешь, - с издевкой заявила наглая летучая мышь.
Все-таки Вэйланну мне не заменить. Ему бы она такого не говорила, а меня считает за равного, над которым можно издеваться. Не вернется хозяин – устрою веселую жизнь всему зверинцу. Вэйл тоже хорош: живем, как в кунсткамере, кого только нет, а толку от них? Надо будет разобраться, кто мне нужен, а остальных выселить. Или в Бездну покидать, на энергию – хоть какой-то толк будет.
- Не знаю, - согласился я.
- Что теперь делать, тоже не знаешь?
Ну, ну. Издевайся, пока можешь. Через три недели не появится – моя рука владыка.
- Язык до Запада доведет, - ответил я пословицей. – Надо у кого-нибудь спросить.
- У кого же? – не успокаивалась Асфа.
- У меня, - донеслось откуда-то снизу. – Давайте спросим у меня. Я наверняка знаю лучше. А о чем речь? – уточнил толстый серый ёж, возникая из-под ближайшего куста.
- О замке Чернокнижника, - решила Асфа взять инициативу в свои лапы.
- А вам зачем? - подозрительно прищурился ёж. – Не похожи вы на Героев. Чернокнижниковы приспешники! – возопил он и скрылся под кустом, хлопнув напоследок невидимой сверху дверью.
- Никакой логики! – возмутилась Асфа. – Зачем приспешникам Чернокнижника спрашивать, где он живет?
- А мы иноземные коллеги, по обмену опытом, - буркнул я. – Ничего, сами найдем.
Я вовремя зажал рот собравшейся возражать летучей мыши, шумно продрался через кусты и отпустил подлую зверюгу, только отойдя от ежиного дома метров на тридцать.
- Ты что мне игру портишь? В Бездну захотела?
У мыши язык отнялся от удивления.
- Какую игру? Как в Бездну? Вэйл… - начала она, придя в норму.
- Вэйла больше нет. Я за него. А меня ты, надеюсь, знаешь достаточно хорошо.
- Да, да. Без проблем. Мешать не буду, - слишком быстро согласилась мышь.
- Хорошо, - я пересадил Асфу на ветку дерева. – На Героев мы, значит, не похожи… А так?
Я изменил форму, и Асфа чуть не упала с ветки.
- Да как тебе сказать… - замялась она.
- Честно. Извини, я слегка погорячился. Про Бездну и все прочее…
- Не то, чтобы совсем не похож…- все еще осторожно продолжила летучая мышь,- но ёж не поймет. Если убрать заклепки с одежды и татуировку со щеки, будет лучше.
Я, как мог, осмотрел себя: действительно, не то.
- Совсем другое дело,- оценила Асфа очередное перевоплощение. – Вылитый Герой. Можно идти спрашивать заново.
- Погоди-ка,- перебил я. – Герои с летучими мышами не водятся.
И я превратил Асфу в боевую геройскую лошадь, предварительно лишив дара речи. Ничего ей не оставалось, кроме как гневно сверкать глазами и молча следовать за мной к ежовому дому. Правда, поэкспериментировав с лошадиным голосовым аппаратом, Асфа приладилась выражать эмоции ржанием и тут же постаралась изложить все, что она обо мне думает. Её счастье, что я лошадиного не понимаю. Зато ёж пулей вылетел из-под куста, рассчитывая увидеть как минимум одновременное удушение упряжки тяжеловозов. Однако мы с Асфой его ожиданий не оправдали.
- Здравствуй, зверь лесной, - могучим геройским басом поздоровался я.
- И ты здравствуй, добрый человек, - церемонно поклонился ёж. – Можно узнать, ты, случаем, не Герой?
- Нет, - честно ответил я, и моя мышастая кобылка чуть не упала в обморок. – Я царевич Владлен.
Вообще-то, надо было попроще назваться. Не уверен, что такое имя вообще существует, но ничего дельного в голову не пришло, а «царевич Зойсанна» звучит как-то подозрительно.
- Ты Чернокнижника ищешь? – догадался проницательный еж.
- А ты откуда знаешь? – настороженно спросил я, стараясь думать по-геройски. – Уж не Чернокнижнику ли ты служишь, лесной зверь?
- Нет, нет, что ты! – теперь мы с ежом поменялись ролями. – Я просто придорожный ежик, помогаю добрым людям. Хотите, дорогу к его замку покажу?
- А не обманешь?
- Ни в коем случае! Да разве ж я посмею!
- С тебя станется… - буркнул я, стараясь не перегнуть палку. Герои не отличаются особой недоверчивостью. – Рассказывай, куда ехать.
Испуганный нашими подозрениями, еж подробно расписал путь от куста до замка, через слово вставляя уверения в своей невиновности, мы с Асфой словами и ржанием живописно изложили, что ему светит, если он решил нас предать, и уже через полчаса стояли перед классическими ржаво – дубовыми воротами Чернокнижникова замка. Они, как и положено, жутко заскрипели, но открылись на удивление легко. Видно, за скрип отвечало отдельно наложенное заклинание. А может, Чернокнижник и с технологией ладил.
Мы вошли во двор. Поскольку лошадей принято оставлять у ворот, я вернул Асфе законный облик, да и самому мне гораздо удобнее было в привычной, данной создателем форме, чем в виде мускулистого Героя с прической «я у папы хризантема».
