Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
шлемами пряталось трусливое ссыкло, не желавшее идти против кого-то, вооруженного хотя бы подобранным на улице кирпичом. Кого-то, кто может начать по-настоящему отбиваться, когда на него нападут. Бросаться на безоружных протестующих, сидящих на тротуаре, гораздо безопаснее.
Начальник полиции Билл Блэр не просто признался, что солгал о массовых арестах и драконовских законах, которых на самом деле не существовало; он хвастался этим с усмешкой на лице. Огромному количеству граждан – участникам демонстраций, журналистам, бегунам, покупателям в магазинах, господи боже, – заявляли, что их арестуют, если они будут сопротивляться обыску на улице, если не предъявят документы по первому требованию. Большинство подчинилось; многих все равно арестовали под какими-нибудь надуманными предлогами, которые погоны смогли вытянуть из своих незаконных обысков. Если вдруг у вас в кармане обнаруживался перочинный ножик-брелок, вы были виновны в обладании «потенциальным оружием». Если у вас в рюкзаке завалялся респиратор – ну, знаете, такая одноразовая штука, которой художники и дезинсекторы пользуются для защиты дыхательных путей от паров, дыма и растворителей, – значит, вы пытались «утаить свою внешность». (У одной женщины, арестованной под этим предлогом, респиратор был с собой потому, что она художница – работала как фрилансер с полицейской службой Торонто.) Как я понял, до одного чувака докопались потому, что он возвращался с футбольного матча с вувузелой;[12] она могла использоваться, сказали ему, для «призыва к насилию». (Конечно, это было прежде, чем он представился как государственный обвинитель. Почему-то среди девяти сотен арестованных его в итоге не оказалось)[13].
Итоговым выводом из всех этих сообщений и фотографий может стать вот что: если мы и не хотели смести этих штурмовиков с оружием и в шлемах раньше, то уж точно хотим это сделать сейчас. Когда люди, чья задача – охранять закон, лгут гражданам о самой сути этого закона; когда они отдают «правомерные приказы» разойтись, а на самом деле разойтись никому не позволяют; когда они задерживают, обыскивают, арестовывают и бьют простой народ, не имея иной причины, кроме «сайлоны теперь выглядят как мы», – возможно, мы уже миновали рубеж, за которым могли позволять этим бандитам и отморозкам себя топтать. Может быть, пора начать топтать их в ответ.
Так отреагировать несложно, учитывая все, что мы видим своими глазами, и самодовольные признания самих представителей властей. Трудно не почувствовать, как закипает кровь. Конечно, проблема с тем, чтобы дать сдачи, была очень внятно сформулирована человеком, пишущим под ником AngusM[14], после моей тирады о разливе нефти по вине BP: каждый акт насилия со стороны нас, маленьких людей, может быть использован для оправдания «усиления репрессий во имя „безопасности“. Нападающих могут выставить „экстремистами“ и „фанатиками“, в то время как государство изобразит себя охранителем „мира“ и „стабильности“. Террористические атаки усиливают, а не ослабляют деспотов».
Не думаю, что с истинностью аргументов AngusM можно поспорить. Следует указать, однако, что на самом деле это никакой не аргумент против насилия. Это аргумент в пользу насилия – точнее, аргумент, высвечивающий ни с чем не сравнимую эффективность насилия как метода достижения целей. В конце концов, когда государство закручивает гайки, оно это делает не с помощью цветочков и пушистых котят; оно это делает с помощью пушек, газа и снайперов. Проблема не в том, что насилие не работает; она в том, что насилие работает чересчур хорошо, а противник захватил рынок. Неважно, сколько огнестрела накопит отдельный человек, – по сравнению с государством мы все голы как младенцы.
Но если насилие играет на руку тиранам, ненасилие делает то же самое. Мне не кажется, что в этой стране у нас есть какая-то реальная возможность приблизить перемены, работая в рамках политического процесса, так как невозможно устроить политическую кампанию без корпоративного спонсорства. Нельзя победить на выборах не распространив свое послание; послание не распространить без поддержки богатых бенефакторов; потенциальные бенефакторы разбогатели в первую очередь за счет того, что статус-кво прекрасно на них работает, благодарим покорно, и они не станут поддерживать кандидата, который может вынудить их разгребать тот бардак, что они устроили.[15] Собственно, они сделают все возможное, чтобы подобные кандидаты точно никогда не пришли к власти. Черт, да посмотрите на Обаму в США: потенциально самый радикально передовой президент за несколько поколений, но по достижениям в сфере гражданских прав и прозрачности правительства его трудно отличить от Буша-младшего.
Бюрократические и политические организмы похожи на любые другие: они существуют в первую очередь для того, чтобы продлевать свое существование за счет других систем. Вам не убедить такой организм действовать в ущерб его непосредственным интересам. Поэтому, похоже, мы оказались в ситуации, когда работа на перемены в рамках системы тщетна, бунт против системы (даже ненасильственный) провоцирует еще большие репрессии со стороны государства, а протест разрешен лишь тогда, когда он неэффективен и когда (как в случае недавних саммитов) ни одна из мишеней недовольства не оказывается даже в поле зрения недовольных.
На самом деле это не новость, но мы, видимо, живем в мягкой диктатуре. Единственные решения, которые нам позволено принимать, – это те, у которых нет реальных последствий.
Но есть одна возможность, способная подарить некоторым повод для надежды, – шанс, что в глубине души, каким бы это ни казалось странным, они боятся нас больше, чем мы – их. Шанс, что по иронии судьбы именно этот страх заставил их провести встречу Двадцатки прямо у нас под носом, хотя в любом другом месте она создала бы куда меньше помех. Шанс, что создание помех для маленьких людей в каком-то смысле и было главной целью этого мероприятия.
Понимаете, им не просто нужно было показать нам, кто здесь начальник. Им нужно было убедить себя самих.
В кои-то веки это предположение не моего лихорадочного параноидального маленького мозга. Я позаимствовал его у парня по имени Джефф Доу (он же Edifice Rex)[16]. Его любопытный вывод насчет выбора места для саммита «Большой двадцатки» заключается в том, что – сознательно или подсознательно, но тем не менее намеренно – это «было предназначено не столько для того, чтобы запугать жителей страны… сколько для того, чтобы успокоить наших так называемых лидеров».
В его рассуждениях есть жутковатая логика. Уж конечно, к нынешнему времени мировые лидеры заметили предзнаменования: рушащуюся инфраструктуру, финансовые крахи, бесконечные экологические катастрофы, которые – абсурдно, вопреки лелеемым ими убеждениям – на самом деле уже разрушают экономику, задолго до того, как они смогли спокойно умереть, предоставив следующему поколению платить по счетам. Если их сознание еще не уловило запах подступающих
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
