есть, а где нет.
Прошлись мы по всему общежитию, и в большинстве блоков не было заложено ничего подобного. У Ефремова наверняка были свои соображения по этому вопросу, но он лишь хмурился и делал пометки в блокноте, не собираясь со мной делиться выводами. Но я их и без него мог сделать: несмотря на кажущуюся случайность закладывания полостей, делались они наверняка только в свободных блоках, а не в тех, которые были заняты старшеклассниками. На время обучения блок закреплялся за пятеркой и посторонних туда не пускали, а значит, и ремонт в них не делали.
Остановились мы в холле, довольно многочисленном. Ученики, которые пронюхали о школьных проблемах, по своим комнатам сидеть не стали, а весьма активно перемещались, вынюхивая, что же случилось на самом деле.
— Так, Елисеев, ты же можешь определить, сколько людей сейчас в школе? — неожиданно спросил Ефремов. — Хочу сравнить.
Я кивнул, прикрыл глаза и запустил сканирование. Сил оно в этот раз забрало много, поскольку выбранная площадь оказалась слишком большой: я захватил всю территорию школы, включая двор. Сделал проекцию, зафиксировав каждую точку, и только после этого начал считать. Когда сообщил итог Ефремову, тот вздохнул и неохотно сказал:
— Совпадает. И с моим результатом, и со списком. Вот ведь…
Он выругался, но столь тихо, что услышал только я. В чем-то я его понимал: куда проще было бы, окажись в школе на одного человека больше, чем заявлено. Это же готовый подозреваемый — пакуй и увози. А сейчас придется всех опрашивать, и не факт, что что-то выяснится.
Когда я вернулся в наш блок, милостиво отпущенный Ефремовым, ковырять стены уже закончили. Я просканировал еще раз и не нашел больше ничего подозрительного, кроме датчиков на магию. Их я изолировал сразу, чтобы никто не вломился в неподходящий момент, закрыл дверь и приступил к выплетанию защиты. Сейчас мне нужно было успеть только первый контур, остальное закончу вечером, когда посторонних в школе не будет. Поскольку время еще оставалось, я заделал дырки. Полости, разумеется, остались, зато поверхность стены опять выглядела как после ремонта. При кажущейся внешней сложности заклинание было из простейших, но требовало тем больше усилий, чем больше времени прошло от порчи предмета. Целым в прямом смысле этого слова предмет не становился, поскольку все притянувшиеся к друг другу кусочки соединялись тем же заклинание, и вновь разлетятся они аккурат после того, как заклинание развеется. На время нашей учебы этой заплатки хватит, а потом отремонтируют.
Я поставил оповещалку на дверь и вышел.
Ничего еще не закончилось, и хотя ни императора с Ефремовым, ни директора школы не было видно, гвардейцы вовсю шныряли по этажам, что-то замеряя и опрашивая школьников, который были в восторге от незапланированного развлечения и с удовольствием рассказывали все, что знают. Судя по кислым лицам опрашивающих, ничего из этого многословного «все» не имело отношения к происшествию.
Наши стояли особняком, что не было удивительно. Удивительным было другое: что к нашим прибился Тихон Сысоев. И ладно бы к Светлане, я бы это мог понять. Но он охмурял Полину, выглядя при этом как петух, распушивший хвост. Хвост этот был изрядно подпорчен как видом кавалера, так и репутацией, что не мешало Сысоеву чувствовать себя павлином в расцвете павлиньих сил.
Поскольку о нашей стычке на дне рождения Мальцевой наши все были в курсе, то относились к нему соответственно практически игнорируя, что Сысоева ничуть не огорчало. А вот Диану, стоявшую неподалеку, поведение переметнувшегося поклонника злило, и посматривала она на Полину так, что я сразу подумал: надо бы Ермолиной дополнительную защиту сделать, Мальцева точно на ней отыграется. Точнее, с учетом моих возможностей, попытается.
Интерлюдия 2
Император тщательно изучал отчет, все больше хмурясь.
— Такое впечатление, что камеры появились из воздуха, — наконец недовольно сказал он. — Утром не было, а потом раз — и уже все истыкано. Хорошо хоть не такое большое число подозреваемых. С улицы никто не мог прийти и поставить, не так ли, Дмитрий Максимович?
Ефремов гулко вздохнул.
— Проблема в том, Ваше Императорское Величество, что камеры наблюдения общешкольные оказались отключенными, поэтому совершенно невозможно проследить передвижения этой толпы. Ни у кого из учителей нет алиби на все утро, Ваше Императорское Величество. Кто-то постоянно куда-то отходил. И это я еще не говорю про учеников.
— Да бросьте, Дмитрий Максимович. — Император раздраженно отпихнул от себя недочитанный отчет. — Какие ученики? На такое разве что Елисеев способен. А с ним постоянно была Светлана. Установка камер — это не минутное дело.
— Вы не дочитали ваше Императорское Величество, — терпеливо сказал Ефремов. — Лакуны под камеры были заложены при ремонте. Добраться до них, вставить камеру и убраться — дело нескольких минут, если знаешь куда подойти и как нажать.
— Вот как?..
— Именно. К сожалению, опросить всех, кто осуществлял ремонт в школе, не удалось: трое пропали почти сразу по завершении. Судя по всему, в живых их не оставили. Еще из предположений: ставили двое независимых человек, потому что разнятся и модели, и способы установки.
— Хорошо, положим, это так. Но откуда при ремонте могли знать, куда заселится Светлана? Это решилось вчера вечером.
— А они и не знали. Такие полости обнаружены во всех комнатах, куда должны были заселиться новички. Но в остальных нет камер. Так что дали отмашку — камеры быстро впихнули. Но вот в чем еще странность. Мы опросили всех, кто на тот момент находился в школе. И ни разу артефакт не показал, что опрашиваемый врет. Нечисто что-то с этими камерами. Мы ведь даже весь обслуживающий персонал опросили, никого не пропустили.
Император задумался.
— А не может такое быть Дмитрий Максимович, что в школе присутствует постороннее лицо, не относящееся ни к учителям, ни к обслуживающему персоналу, ни к ученикам?
Ефремов оскорбленно вскинулся.
— Ваше Императорское Величество, это было первым, что мы проверили. Нет в школе посторонних. Количество человек в школе один в один совпадало со тем, что получалось в результате сложения списка работников школы, списка учеников и нашей группы. Устроил нам Елисеев развлечение в первый же день своей учебы.
— Вот видите, Дмитрий Максимович, а вы хотели его не допустить в «Крылья Феникса». Как бы мы все выглядели, если бы он не обнаружил камер?
— Бледно, Ваше Императорское Величество, — согласился Ефремов. — Но меня больше беспокоит, кто это все установил и на
