понятнее, от любви до ненависти один шаг и всё такое –, а просто никем. Без грандиозных ссор, без скандалов и демонстративных уходов из дома, просто. Так, что ты даже не сразу замечаешь, что это случилось…
– Вот видишь, – хмыкнул Рад. – И с Иринкой вы разбежались, хотя я до сих пор не пойму, с чего. Значит, переживать за тебя никто не станет. Ну, да, есть ещё универ, конечно, я понимаю, сессия скоро и все дела, но это ведь тоже делается как-то. Принесёшь липовую справку о болезни или ещё что…
Алексей посмотрел на вещи с этой стороны и был вынужден согласиться.
– Да, ты, кажется, прав, – вздохнул он.
– Ну вот и успокойся. Ты же сам не хотел на риторику идти.
Вот уж точно, кажется, поговорка о том, что нужно быть осторожным со своими желаниями, дело говорит.
Как ни странно, сегодня они довольно быстро нашли ту лавочку, в которую невольно вломились днём раньше. Нашли случайно – очередная незнакомая улица как-то сама вывела их на вчерашнюю площадь, а дальше было легко. На память о прошедшем празднике на площади остался только мусор; два уборщика с мётлами сгребали в кучи мешанину листьев, грязных лент и растоптанных цветов. Хозяева магазинов на первых этажах домов поднимали закрывающие витрины деревянные щиты.
Нужная им лавка уже была открыта. Внутри ничего не изменилось, и Алексей наконец до конца осознал, что ничто из вчерашнего всё-таки не было сном. Рад остался ждать на улице, чтобы не маячить, потому что счёл, что его немое присутствие ничем особенно не поможет, и, наверное, был прав, но с ним всё равно было бы как-то спокойнее… Впрочем, человек за прилавком совсем не выглядел опасным – скорее, смахивал на выходца с хрестоматийной картинки из книжки: седеющий, более чем среднего роста, зато с таким пузом, что на нём едва сходился пёстрый жилет. Как раз кого-то такого ожидаешь увидеть, когда речь заходит о бакалейной лавке – за исключением разве что того факта, что, несмотря на залысины у лба, на затылке у этого господина красовались кудри внушительной, аж ниже плеч, длины. Впрочем, на самом деле, Алексей сильно подозревал, что в глазах несколько… старомодно одетых местных это он выглядит странно в своих джинсах и куртке на молнии. Тут такого, кажется, вовсе не носят…
И в самом деле, мужчина как-то странно посмотрел на посетителя, когда тот вошёл, но вполне благодушно ответил на его пожелание доброго утра. Отлично, разговор был начат, вот дальше пошли первые опасные пороги – нужно было сказать что-то ещё, но, ради кого-нибудь, что? Не о погоде же речь завести! «Я прошу прощения, только не поймите меня неправильно, но вы, кажется, вчера ненароком забыли запереть свой портал в параллельное измерение, ну, там, в кладовой…» Ага. И надеяться, что тебя действительно не поймут превратно и не кликнут каких-нибудь жандармов, или городскую стражу, или кто у них тут… Эх, вот уж точно про́пасть, как сказал бы вчерашний мужик…
Чтобы потянуть время, Алексей с наигранным интересом пригляделся к разной мелочи на полках. Как? Как повернуть беседу в нужную ему сторону, не вызывая подозрений и не показавшись сумасшедшим? Как вообще общаться с кем-то в среде, о которой ты не знаешь ни-че-го? Ни что можно говорить, ни чего нельзя, ни какого поведения от тебя ждут, не говоря уже о массе прочего…
Занятый напряжённой работой мысли, Алексей почти не видел, на что смотрит, пока его взгляд не упал на сахар и конфеты в жестянке.
– Вас не донимают крысы? – вдруг осведомился он, сам не успевая толком сообразить, что несёт.
Продавец непонимающе вскинул брови.
– Крысы? – вежливо уточнил он.
Алексей мысленно отвесил себе оплеуху и спросил себя о том же самом. Крысы?! Какие к чертям крысы? Ты что, правда не мог придумать ничего получше?!..
Но, впрочем, сказанное было сказано, слово не воробей, нужно было продолжать. Из своего богатого опыта выживания на экзаменах Алексей знал, что если уж говоришь какую-нибудь глупость, самое главное – говорить её уверенно, словно она сама собой разумеется. Поэтому он небрежно пояснил:
– Ну да, крысы. Я в последнее время часто слышу, что от них житья не стало. Так что если храните там съестное, – он как бы мимоходом кивнул на знакомую, такую знакомую дверь в чулан, – лучше проверьте, нет ли где щелей.
– Там-то? – мужчина басовито рассмеялся. – Да там и пол, и стены из камня, такая кладка, что не то что крыса – муравей и тот не проползёт…
Алексею пришлось в самом буквальном смысле прикусить язык, чтобы не ляпнуть: «Я бы на вашем месте не был так уверен».
Значит, хозяин дома не в курсе. То есть нет, конечно, может быть, он просто скрывает – окажись у Алексея в кладовке дверь в другой мир, он тоже вряд ли об этом направо и налево трубил бы. Вот только лавочник ну никак не был похож на великого лжеца, который хладнокровно врёт и не краснеет. Скорее, на человека, который единственный уверен в своей несуществующей хитрости. Внешность, конечно, бывает обманчива, и всё же…
Как бы то ни было, Алексей не рискнул продолжать расспросы – спасибо, одних только этих несчастных крыс и то было довольно, ему что-то не хотелось проверять на опыте, на что похожи местные сумасшедшие дома. Он уже развернулся было, чтобы выйти, когда продавец удивлённо выдал:
– Ого, это что, часы?
Алексей, если честно, даже не сразу понял, о чём это он. Потом дошло: ах да, те, что у него на руке. На самом деле, он даже не помнил, сколько им лет, да и выглядели они соответственно, ходили – и на том спасибо…
– Никогда не видел, чтобы так носили, – заметил мужчина, с любопытством прищурившись на вещицу. – Какая-то новая мода… И как, удобно?
Когда он немного переменил положение, у него на объёмистом животе сверкнула ныряющая в жилетный карман массивная цепочка, и Алексею всё сразу стало понятно. Кажется, то, к чему на Земле привыкли, тут было в диковинку.
– Вполне, – он пожал плечами, не зная, к чему приведёт этот разговор, зато прекрасно понимая, что часы, от греха, потом умнее будет снять.
– Не хотите их продать? – вдруг предложил мужчина. – Сторгуемся. Любопытная штуковина…
Алексею хватило секунды, чтобы сообразить, что у них с Радом сейчас ни гроша местных денег, а рубли здесь вряд ли в ходу, и решить – да, он очень хочет.
Хозяин лавки назвал какую-то сумму, которая Алексею ни о чём
