они редкость, — продолжая улыбаться, заговорил он. — У отца с десяток было, он мне половину отдал и строго наказал тебе дать, но я и так не обделил бы. А ему они для жизни необходимы, раз в два месяца, примерно, одну. Раньше мама помогала с этим, но сейчас, пока не разберёмся с Даром её, по-старинке придётся.
Анжелика махнула головой неверяще. Такие вроде бы простые слова, но их смысл! Смысл совсем непростой! Всего-то, как по-старинке, по Белой раз в два месяца… она снова взглянула на Диму.
— Нам всем надо становиться сильнее. Грядет буря, Анжелика. И я сделаю всё, чтобы мы эту бурю пережили.
Девушка хотела ещё что-то сказать, но в этот момент пришли родители Димы. Медоед их обнял, Горец поздоровался с Анжеликой, Сойка приобняла девушку в приветствии. И снова она ощутила вчерашнее стеснение, вроде и выглядят все одинаково молодо, но ощущается в Горце с Сойкой что-то, что никак не позволяет их воспринимать обычными людьми. Внешне тоже. У обоих глаза чёрные, как у матёрых Элитников. У Горца ещё и зубы нечеловеческие, иглы острые, такими только плоть рвать. Но это ладно, Анжелику не смущало, Шмель квазом был, привыкла к подобным вывертам внешности, да и Дима сколько "показывал". Но вот аура! Она не давила, но сразу становилось понятно, что внешность Горца совершенно не соответствует "содержанию", так сказать.
— Завтракали? — спросил Дима.
Сойка утвердительно ответила, Горец тоже кивнул, спросив про них самих. Медоед ответил, что и они поели.
— Тогда к Стопарю? Он уже ждёт не дождётся, судя по эмоциям. И Веда с ним.
— Это тебя осматривать, наверное, чтобы как в прошлый раз не вышло, — улыбнулась Сойка.
Подробностей той истории Анжелика так и не узнала и надеялась, что в этот раз всё же ей расскажут.
Встав из-за стола, направились к выходу. Дима оставил подносы с грязной посудой на металлической тележке со множеством полочек, стоящей у стены, расплатился и догнал уже вышедших родителей и Анжелику.
Стопарь принял всех радушно, крепко обнялся с Горцем и Сойкой. Медоеда так же не обделил.
В "лазарете" знахаря ничего не поменялось, в смотровой комнате по крайней мере, только диван, разве что, другой. Расселись, поприветствовали Веду, она тоже знахарь и ученица Стопаря. Посреди комнаты у дивана стоял неизменный журнальный столик и на нём уже парили чашки с чаем, в вазочке конфеты с печеньем. Дима одну тут же и выхватил, захрустев обёрткой. Здесь же стояла и бутылка дорогущего во внешних мирах коньяка, тарелка с фруктами и поломанная на части плитка горького шоколада.
— Давайте за встречу! Вчера так и не смог вырваться, трёхсотых в обед привезли. Одного бойца порвали знатно, умаялся с ним совсем пока чинил, — сказал знахарь.
Выпили по стопке, коньяк оказался и вправду отличный. Затем некоторое время разговаривали. Стопарь желал знать обо всём, что и как случилось, как так вышло, что Сойка жива, что происходило с Горцем всё это время, что за Внешники такие объявились, отчего Мятный хмурый и в растерянности ходит, словно не знает за что браться.
Рассказали всё то же, что и вчера при встрече с Зубром и остальными. Начал Дима. Рассказывать про скребберов и "путь в Черноте" не стал, снова поймав на себе взгляд Веды, понимала, что-то не договаривает. Да и Стопарь тоже чуть брови сдвинул. Затем к рассказу и Горец присоединился. Стопарь же, когда добрались до сражения с разумным Элитником и его "питомцами" попросил не упускать ни одной детали. И при этом знахарь умудрялся выхватывать такие детали, на которые Дима с Горцем и не обращали внимания, а сейчас взглянули на ту стычку немного под другим углом. Когда дошли до разговора с Нестором и воскрешения Сойки, знахарь слушал с приоткрытым ртом и казалось, забыл, как дышать.
— Ху-ух… — протянул Стопарь. Рассказ закончился на моменте выхода Сойки из Дома, в ночнушке и с пистолетом в руке. Веда снова, как и вчера, взглянула на Горца и Медоеда, но задавать вопросов всё же не стала.
— Чудеса… — снова произнёс знахарь, опрокинув уже в одного стопку янтарного напитка. — Но очень и очень рад, что вы вернулись, — и без переходов перешёл к делу. — Ладно, давайте осмотрим вас. Горец, тобой Веда займётся. Прокачаться пора ей и на другой уровень выходить, да бросать это ментатское дело. Преемника вырастила себе, так что нечего фигнёй заниматься.
Веда на эти слова о её "ментатском" деле только фыркнула, видно не в первый раз Стопарь эту тему поднимает. Не обратив внимания на реакцию девушки, спросил:
— С кого начнём?
Дима кивнул на Анжелику.
— Так я про неё всё знаю давно. Дар крайний у неё довольно интересный.
Медоед лукаво улыбнулся и сказал:
— В ней Белая сейчас бушует.
Веда со Стопарём поперхнулись и оба уставились на смутившуюся почему-то девушку.
— Веда, займись. Дар ещё только-только формируется, так что распредели правильно энергию, без излишков чтобы получилось. А если удастся заплести оставшиеся потоки вокруг зародыша, вообще прекрасно будет. Излишки по остальным Дарам разгони и в тело. В общем, всё, как и учил, сложного ничего. Вперёд!
— Так это ж Белая! — протараторила изумлённая Веда, она-то думала, что со стороны только "понаблюдает" за работой наставника.
— Не-а, хватит уже на подхвате быть.
— А если…
— Без если, Веда! Ну чего ты, как маленькая! Взяла и сделала. Тоже самое, что и с другим жемчугом, только энергии намного больше и грязи нет.
Медоед и остальные только взгляды переводили со Стопаря на Веду и не отвлекали их, всё равно мало, что понимали из их слов.
Наконец Веда решилась и попросила Анжелику пересесть на другое место. Девушка пересела в кресло и знахарка встала рядом. Глубоко вдохнув, словно перед нырком, она на секунду прикрыла глаза и вытянула руки к Анжелике, остановив ладони сантиметрах в десяти от тела, одну напротив сердца, вторую держа над головой, да так и замерла, что-то неразборчиво бормоча при этом.
Сама Анжелика от этих манипуляций ничего не ощущала. А от приёма Белой до сих пор подъём душевных сил, настроения, да и вообще, всех сил. Казалось, горы свернуть может, только дай эти самые горы. Или Элите башку голыми руками оторвать. Нет, не Элите конечно, но лотерейщику точно. От той же красной такое ощущение длилось совсем недолго, а тут вон сколько этот бешеный бодряк не сходит.
