Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
А автобус между тем подьехал к остановке, невозмутимо распахнул дверцы. Толпа зомби с остановки ринулась внутрь, расталкивая друг-друга.
Город… жил? Зомби переходили улицу, заходили в магазины, в торговый центр подо мной, здоровались и даже переговаривались – до меня доносились хрипы и стоны. Я лишь успевал щелкать один кадр за другим.
Вдруг в центре улицы послышался лай. Я быстро перевел объектив туда – собака! Каким то чудом выжившая овчарка громко лаяла посреди улицы. Поток зомби вдруг остановился. А после… ринулся на собаку. Зомби навалились кучей, через полминуты на асфальте осталось только красное пятно и «жизнь» вновь потекла как и раньше.
Остаток ночи я провел в полуобмороке. Мне все же хватило самообладания ничем себя не выдать, а с рассветом еще и вернуться домой. Красное пятно на асфальте я обошел издали, не мог на него даже смотреть.
Джон встретил меня с бутылкой виски в одной руке.
– Выпей.
– Угу.
– Я знаю, что это такое. У нас в памяти всегда есть ячейка для текущего дня. Мы пассивно помним события, происходящие в нем, свои действия в этот день. После заражения, мозг начал работать именно с этим участком мозга, но как бы «воспроизводя» записанное. Все эти люди обречены день за днем повторять действия, производимые ими за день до их физической смерти. Вот такая вот, брат, комедия.
– Пока ткани не распадутся.
Я расхохотался. Джон недоуменно посмотрел на меня, уж не тронулся ли? Отсмеявшись, я молчал полминуты.
– Большинство людей день за днем делают одно и то же. Пока… ткани не распадутся. А сейчас они всего лишь окончательно умерли.
– Я не понимаю тебя, Саша. Иди поспи.
– Не хочу.
Чего чего, а спать мне сейчас не хотелось. А хотелось мне… глоток абсента из бара восьмого этажа. И погулять в одиночестве. Лучше всего по лесу, растущему в пяти шагах от подьезда.
Всего 0.02 % на земле сейчас – живые люди. А что изменилось с момента заражения? Ничего.
7. Семейные традиции, катаны и почему иногда не стоит звать замуж
Это как поджечь бензин, ожидая, что запахнет розами.
– Сука!!! – орал я, прыгая на одной ноге. – Сука-сука-сука!
Вторая нога валялась рядом, черным ботинком в лужу. Ботинок сиял – я как последний дурак чистил его минут 20, прежде чем пригласить ее погулять в парк.
– Прости. – растерянно пробормотала она, перебирая в руке катану с веселыми смайликами на рукояти. – У нас семейная традиция такая: зовут замуж – руби ногу.
Я напрыгнул носком на бордюр, потерял равновесие и упал спиной на газон, уже порядком покрашенный кровью в багрово-красный.
– Ну что за херня, Маша? – из последних сил просипел я, видя, как расплывается ее силуэт, а следом и остальной мир. – А предупредить?
– Сам дурак. – обиделась она. – Почему не увернулся?
Я хотел задушить ее словами, хотел матом выбить катану из ее рук, повалить и добить парой междометий промеж глаз! Но вместо этого потерял сознание.
* * *
– Простите, но я не могу пришить вам ногу.
Вначале пришла эта фраза. И уже она, полетав в белой дымке вокруг моей головы, вначале отдалилась, а после уплотнилась, став серьезным дяденькой в белом халате.
А «ногу» полетала еще чуть-чуть, подлетев прямо ко мне, и став… ногой. Торчит теперь из ведра со льдом, на тумбочке справа.
– Простите, но я не могу пришить вам ногу.
– Почему? – еле-еле слышно прошептал я, неотрывно глядя на собственную конечность.
– У нас семейная традиция такая: если дочь выходит замуж – никакой работы.
Я повернул голову. Мой взгляд упал на черно-белую ручку катаны, торчащей из-под халата. Зацепился за костыль рядом со врачом и один ботинок на полу.
– Так вы – ее отец? – сообразил я, немного пошевелив мозгами.
Врач кивнул.
– Но она же отрубила мне ногу…
– Да. – еще раз кивнул врач. – Но она согласна.
Я прикрыл глаза и набрал в грудь сколько смог воздуха, чтобы мой крик снес побольше маразма вокруг:
– ДА ПОШЛА ОНА НАХЕР!!!!!
Врач пожал плечами, пробормотал под нос: "Ну я так и полагал…" Коротко кивнул в третий раз, оперся на костыль, встал и доковылял до двери в палату, перемежая стук костыля и шарканье ботинка. Стук-шарк. Стук-шарк. Стук-шарк.
У двери обернулся. На лице его было злорадное торжество.
– Слабак! – ухмыльнулся он и распахнул дверь. – Готовим пациента к хирургии! Олечка, приготовьте вторую операционную…
8. Как рождаются ветра
– Давай, чтобы сразу убить интригу, я просто уйду на закат? Пафосно и задумчивым выражением на лице? – вдруг спросила она, кокетливо улыбаясь. – В самом начале, не дожидаясь конца рассказа. Оставлю ощущение, что следом за мной уходит некая забытая Истина, которую теперь всем познавать и познавать пару лет кряду…
– Не получится. – покачал я головой. – Я тебя выдумал легкомысленной и с ветром в голове. Люди поверят в твою красоту, но на некий скрытый смысл всем будет – пардон – насрать.
– А я все равно уйду на закат! – капризно воскликнула она. – Убегу!!!
Вскочила, поправила невесомое зеленое платье, тряхнула копной огненно-рыжих волос, в которых заиграли лучи заходящего солнца и легко, скользя по крыше подошвами кед, побежала вперед, навстречу закату.
Добежав до края, ничуть не смутилась, а со стуком прыгнула на самый бортик. Обернулась.
– Ты ведь не убьешь меня? – крикнула она во весь голос, так, чтобы я услышал.
Я только плечами пожал. Что хочешь, мол, то и думай.
А она – распахнула руки в стороны, постояла так, покачиваясь.
– Лови!! – звонко крикнула, охваченная весельем и солнцем.
Сложила ладони на груди и упала спиной вперед, в пропасть 25-ти этажей.
Секунду спустя я налил себе еще пуэра из термоса, и отпил, мысленно отметив: за упокой.
После – не торопясь подошел к бортику и осторожно посмотрел вниз, где на асфальте теперь красовалось в неестественной, искореженной позе тело, от которого уже начинали вырисовываться кровавые ручейки. Поодаль собирались люди, не в силах оторвать взгляд. Одна женщина рухнула в обморок. Кто-то уже посматривал наверх. Порыв ветра смахнул с головы капюшон и дал воздушного подзатыльника.
– Я знала, что тебе плевать, но не знала, что настолько. – негодующе прошептала она мне в уши.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
