Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Низким гнусавым стоном канадский гусь звал ее рыться в холодильнике и греть все, что найдется, в микроволновой печи. Иногда приходилось довольствоваться сухофруктами, орешками или яблоком. Иногда — копаться в закромах морозильной камеры в поисках старого пакета с горошком или клубникой. Гусь напоминал девочке и о необходимости заняться ужином: сделать пару бутербродов с арахисовым маслом или поджарить на плите немного попкорна, а затем запрятать съестную заначку в бумажный пакет и отнести на чердак до востребования.
Торжественным уханьем виргинский филин объявлял время чтения. На чужие истории настроение было не всегда — в таком случае девочка с удовольствием выдумывала собственные. Она бродила из комнаты в комнату, представляя, будто не одна. Будто кто-то растянулся на диване с кроссвордом. Будто из душа доносится пение. Будто пара стариков болтают о том о сем, прохаживаясь по коридору. Как куклы в кукольном домике. Иногда она представляла знакомых — маму, папу, пожилых родственников с тростями и на ходунках, которых она смутно помнила по небольшим семейным встречам времен ее беззаботного детства или о которых только слышала, например, давно почившего двоюродного деда, завещавшего ее родителям этот самый дом. В других фантазиях фигурировали выдуманные люди — воображаемые семьи, или даже призраки, в старинных фраках и платьях в пол, жившие здесь много поколений назад. А иногда персонажи ее историй и вовсе не были людьми. По коридорам расхаживали кентавры. Грозный Один наклонялся, чтобы распахнуть холодильник и налить молока в самый высокий из обнаруженных стаканов. В родительской ванной плескалась русалка и, поминутно недовольная температурой воды, крутила ручки смесителя. Из межстенья доносились перешептывания гигантских пауков.
А потом предупреждающе щебетал ярко-красный кардинал. Это значило, что Мейсоны вот-вот вернутся.
Наступало их время.
Не по плану
Сегодня, услышав пение кардинала, девочка вернулась к сушилке — забрать сборник мифов. Она запрыгнула на машину и перегнулась через спрятанный на задней панели механизм, чтобы дотянуться и вытащить книгу из тайника. На полпути обложка зацепилась за серебристую вытяжную трубу и выдернула ее из стены.
Девочка ненавидела совершать ошибки. Ненавидела нестыковки, которые обнаружат Мейсоны по возвращении домой. Отсоединение вывода сушилки — не самое страшное, что могло произойти. Она уже разбивала тарелку и проливала стакан воды на диван — а потом почти целый час промокала темное пятно пляжными полотенцами. По крайней мере, трубу за сушильной машиной вряд ли заметят сразу. Наверное. Девочка не имела ни малейшего представления, для чего эта трубка вообще нужна.
Так или иначе, надо было все исправить. Девочка почти слышала торжествующий предательский шепот отцепленной, наконец, разжавшей губы трубы: «Что-то не так. Здесь что-то не так». Она знала, что не сможет думать ни о чем другом до самой ночи, пока ей не представится возможность заткнуть эту болтливую штуку — заткнуть обратно в стену. До приезда Мейсонов оставалось еще несколько минут. Стоило попробовать вернуть все на свои места прямо сейчас.
Девочка снова распласталась на сушилке, скользнула на животе вперед и нырнула за вытянувшуюся вдоль стены панель управления, сползая все ниже, пока таймер не впился ей в бедро. Она почувствовала, как кровь прилила к лицу. Пальцы возились с трубкой, пытаясь засунуть ее в нужный разъем. Но она не входила. Волосы упали на лицо. Нужно было сжать вокруг трубки металлическую проволоку, но девочка не дотягивалась, чтобы ухватиться за нее как следует. Ее ноги заскользили по сушилке, и она почувствовала, что падает — едва ли не выворачивающее наизнанку ощущение. Но она успела поставить вытянутую руку на пол и удержалась. По телу прошлась легкая волна тошноты. И тут она увидела его — розовое пятно в темном туннеле вытяжного отверстия в стене.
Девочка выронила трубку. Одной рукой она все еще упиралась в пол, а другую просунула в дыру, чтобы схватить эту розовую вещицу. Обычный старый носок. С налипшими клочьями пыли и вьющихся седых волос. Именно то, на что она надеялась. Девочка взяла носок, встряхнула его и прижала к шее. Она знала, чей он. Мамин.
Мысль о том, что Мейсоны вот-вот вернутся, уже волновала ее не так сильно, как пару минут назад. Приоритеты поменялись. Голова кружилась от пульсирующей в висках крови. Девочка полностью сползла за сушилку и растянулась на полу. Она просунула руку в вытяжку — так далеко, как только могла. Может, там затерялось что-нибудь еще? Она скребла проем сверху, снизу и по бокам, но в ее ладонь сыпалась только пыль да выгрызенные сушилкой нитки. Неужели совсем ничего? Она всеми силами пыталась дотянуться поглубже — пока не стерла кончики пальцев в кровь. Резкая боль полоснула запястье и предплечье — кожу прокусил острый металлический обод. Даже шорох гравия на подъездной дорожке не заставил ее прекратить поиски. Вдруг она что-то упустила? И только когда в замке входной двери повернулся ключ, она услышала мамин голос.
Элиза, прячься!
Девочка отшатнулась, словно ее ударило током.
Ее спасло разыгравшееся воображение — только и всего. Ключ поворачивался. Ее сердце бешено колотилось. Она огляделась вокруг. Готовы ли стены прачечной пустить ее в свои недра?
Мейсоны входят в свой дом
Мальчики бросили сумки на кафельный пол прихожей рядом с внучатыми часами. Мистер Ник положил почту на маленький дубовый столик. А потом они разделились.
Маршалл потащился в гостиную, барабаня мощными костяшками пальцев по лепнине. Мистер Ник медленно и размеренно затопал по лестнице, похлопывая рукой по перилам. А Эдди быстрым размашистым шагом направился в библиотеку — в сторону девочки. У одной из книжных полок он резко остановился — и крутанул небольшой глобус.
Телевизор в гостиной заговорил голосом Судьи Джуди[8] — но Маршалл тут же переключил канал. Мистер Ник был уже на втором этаже. Он зашел в кабинет, и его шаги сменились мерным клекотом стула на колесиках. Эдди тем временем вошел в прачечную, где пряталась девочка. Пошаркивая по кафельному полу, он прошествовал мимо стиральной машины и сушилки на заднее крыльцо. Там он задержался общипать выползшие тростинки плетеного кресла, затем открыл дверь и вышел на улицу.
Можно было выдохнуть. Девочка, скорчившаяся в тесной, темной бельевой шахте, наконец позволила себе расслабить напряженные мышцы рук и ног. Она дрожала — адреналин все еще струился по телу. Как же глупо она чуть не попалась!
Благо такое случалось нечасто. Но нужно было исключить любые ошибки. Она должна была стать продолжением самого дома.
Старайся лучше. На этот раз в голове звучал только ее собственный голос. Кому еще было предостеречь ее? Хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто мог бы отругать, положить руку ей на плечо и укоризненно покачать головой. Саму себя особо не пожуришь.
Старайся лучше. Она вдохнула. Глубоко, медленно, спокойно. Она представила, как ее тело становится темным, полупрозрачным. Ей нравилось это место — потайной ход. Ее потайной ход. Он отличался от других закутков, в которых она пряталась. Он казался самым нутром дома. Его сердцем или желудком. В руках она держала мамин носок. Мейсоны рассаживались по разным уголкам дома и двора — а она прижимала старый носок к щеке.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
