Интересно, а у меня есть соседи? Крысы там хотя бы или паучки…
– Сижу за решеткой в темнице сырой, вскормленный в неволе орел молодой, – заунывно протянула я всплывшие со дна памяти строчки, мрачно оглядывая свое пристанище. Надеюсь, что временное.
– Ты еще и стихи сочинять умеешь? Какая талантливая девочка. Как тебя зовут?
О, а вот и соседи. Но, уже наученная Майрисом, я не стала сразу же представляться. Спасибо, но этот урок я уже выучила.
– А может ты покажешься для начала? – устало протянула я: удивляться чему-либо уже не было сил.
– Это несколько затруднительно, – донеслось в ответ. Теперь я хотя бы поняла, где находился мой собеседник. Вставать было лениво и холодно, но любопытство победило. Хотя себе свой энтузиазм я объяснила тем, что во имя безопасности стоило узнать, с кем делю камеру.
Поправив одеяло и засунув ноги в тапочки, которые успели остыть, я отправилась исследовать дальний угол.
– Ну что, нашла? – ехидно прокомментировал сокамерник мое снование вдоль стены. Голос был совсем близко. Может он в соседней камере? Но никаких щелей в сплошной стене я не заметила, а у меня создалось стойкое ощущение, что собеседник меня видит. И тут два варианта: или я скоропостижно сошла с ума и у меня галлюцинации – мало ли какими парами успела надышаться в лаборатории; или со мной разговаривает кто-то крайне микроскопический. Во втором случае искать было бесполезно – с учетом того, что я даже не знала, что именно искать.
– Не очень-то и хотелось, – буркнула я, возвращаясь на кровать и с удовольствием поджимая под себя озябшие ноги. – Захочешь пообщаться – сам покажешься.
– Э, ну не обижайся, я слишком долго тут пробыл один, давай поболтаем. Не хочешь называть свое имя – и не надо!
Я промолчала.
– Я тебе вообще сам могу имя придумать. Шелби. Мирайя. Лонита. О, Брайана! Как тебе? Мне кажется, тебе подходит? Коротко можно называть Бри.
С моей точки зрения имя было ужасным. Хотя, может на то и был расчет в попытке разговорить меня.
– Эй, крошка Бри, а ты часом не больна? Что у тебя с цветом волос? Это не заразно? Хотя, если твоя хворь только на цвет волос влияет, то мне не страшно. Ты только не подумай, я не лысый!
Очень полезная информация, ага. Прямо мечтала узнать все о шевелюре сокамерника.
– Ну поговори со мной, – заканючил голос. – Я на самом деле очень много чего знаю и могу быть крайне интересным собеседником. Могу доказать. Вот спроси меня о чем угодно.
Вот это уже другой разговор.
Личность сокамерника меня мало интересовала: не хотелось терять время на такие мелочи. Да и если он мне показываться не захотел, то никто не мешает ему соврать – все равно проверить не смогу. Это, конечно, касалось любой информации, но во всем остальном врать вроде бы как смысла не было.
– Кто такой нир Вайланд? – а вот об этом странном человеке в белой хламиде узнать стоило.
– Ааа, старина Вайль, как же, как же, знакомы. Так этот прохвост еще жив? Лет триста назад в последний раз виделись, а то и все четыреста. Я сейчас очень много сплю, время для меня течет несколько иначе.
Я присвистнула, прикинув примерный возраст нира Вайланда. А по виду не дала бы больше тридцати.
– Что-то я отвлекся. Вайль – маг жизни. Ну, то есть, некромант он.
Вот оно как. Зато теперь понятно откуда там скелет взялся, хотя нечто подобное я подозревала.
– А ты – маг?
– Так точно, – собеседник чему-то весело рассмеялся. – Маг стихии земли.
– Но ведь они все превратились в деревья, разве не так?
Мне казалось, что я поймала мага на лжи. Вот и поговорили.
– Превратились, – не стал спорить мой сокамерник. – А ты думаешь, с кем сейчас разговариваешь? Я корнями уже глубоко врос. Они – мои глаза под землей.
Я еще раз присмотрелась к стене, откуда раздавался голос. Стена как стена. А вот по потолку бежали тонкие извилистые корни.
– Вооот, теперь ты меня нашла! – подтвердил мою догадку маг земли, снова рассмеявшись. Поди за столько времени в шкуре дерева крыша-то поехала… Интересно, чем он разговаривает? – Чтоб была клята эта вечная жизнь! На кой черт она мне сдалась? Нет же, послушал Вайля. Он обещал мне вернуть мою Элаиз, но запер в своих лабораториях!
– Стоп. Ты – Редгард?
– Он самый. Что, не ожидала встретить легенду в таком месте? – на этот раз смех вышел каким-то жалким.
– Нет.
– Так и знал! Я сидел в этой камере когда-то. Видать, Вайля ностальгия пробила, давненько тут никого не было.
– За что тебя сюда посадили? – то, что рассказал нир Ралнийс, и то, что сейчас вещал Редгард, немного не сходилось. Например, ученый заявил, что маг земли пропал без вести. Но вот же он, у них под носом.
– Я стал бессмертным, но… как бы выразиться точнее…
– Дриада тебя прокляла, – подсказала я, не давая возможности навесить мне на уши еще одну порцию лжи.
– Что-то вроде этого, – был бы Редгард человеком – точно бы поморщился от досады. – В общем, я хотел снять проклятие, но ничего не получалось. Чем больше я пытался что-то сделать, тем быстрее превращался в дерево. Тогда-то я обратился к Вайлю за помощью: он как маг жизни мог забрать бессмертие. Но он меня отговорил. Попросил повременить, хотел провести опыты и создать из моей крови эликсир вечной жизни. Обещал в награду вернуть Элаиз, которая могла бы снять собственное проклятие. Конечно же я согласился: ее любовь не стоила бессмертия, хотя я это поздно понял.
– В итоге тебя обманули?
– Сам виноват, надо было клятву брать, а я на слово поверил. Мне было страшно.
– Так что же случилось? – поторопила я. Эмоции мага меня не сильно интересовали.
– С кем случилось?
Я съежилась под своим одеялом. Рядом появился нир Вайланд и буравил своими странными лиловыми глазами.
Глава 8
– С кем ты разговаривала? – повторил вопрос маг жизни.
– Сама с собой, – соврала я. – Или ты видишь кого-то еще?
Действовала я по принципу, что лучшая защита – это нападение. Сама даже не заметила, как легко перескочила на «ты».
Нир Вайланд слегка поморщился, но, осмотрев еще раз камеру, больше к этой теме не возвращался.
– Идем.
– Еще увидимся, – это уже добавил Редгард. Мне даже показалось, что один из корешков махнул мне на прощание, когда я бросила взгляд на потолок.
Стоп. А почему Вайль его не услышал? О том, что у меня все-таки галлюцинации, думать не хотелось. Но мне почти сразу стало не до этого. Похоже, нир Вайланд решил меня впечатлить. И, признаюсь, ему это отлично удалось.
– И чем же я это заслужила? – даже не знаю каким чудом мне удалось сохранить скучающий вид.
