Моего согласия не спрашивал. Сухой факт — я должна остаться в стае оборотней. Выбора нет. Смириться? Нет, выиграть время, чтобы найти способ вернуться домой. Главное — выбраться из клетки, получить немного свободы.
Глава 4Стая была рада возвращению Лоу. Она здесь любимица. Волки от старого до мелкого — всё любят мою дочь, но полноценного хэппи-энда не получилось. Девочка взбунтовалась, потому что я отправил дикарку в клетку. Она не могла понять, почему я так поступил с «мамой», которой и без того не сильно хорошо.
Моя малышка хныкала, отказалась есть и, в конце концов, закатила грандиозную истерику. Няня не справилась, пришлось идти разбираться. Захлёбываясь слезами, дочь доказывала, что «маму» ей нужно предоставить «вот прямо сейчас». Объяснения Лоу не брали, а на мою попытку быть строже она отреагировала обращением. Дочь топала по своей комнате на тощих лапах, скулила до хрипоты и не давала взять себя на руки — ощутимо тяпнула меня за палец. Думал, она уже забыла причину истерики, продолжая плакать и вредничать по инерции. Достучаться до её волка с помощью безмолвной речи нельзя — Лоу её не воспринимает и сама не умеет ей пользоваться. Писец полный… До сегодняшнего дня я наивно полагал, что неплох в роли «мампапы».
— Михей, там это… — в комнату заглянул один из моих парней.
— Стучать не учили?! — я метнулся к двери и схватил волчару за грудки.
Мне было пофиг на ком сорвать злость, а Сали очень удобно подвернулся под горячую лапу. Не люблю, когда входят без стука.
— Вожак, там Келли привели, — он испуганно забубнил, — уже час ждёт.
— Хера себе! Королеву ждать заставили?! — зарычал, тряхнул его хорошенько. — Шаманка где?!
— Михей, отпусти мальчика, — протиснувшись между мной и дверным косяком, в спальню скользнула Акура. — Я уже здесь.
Старая волчица-шаманка — ей можно больше, чем многим в стае. Отпихнув от себя Сали, рявкнул, чтобы он закрутил местной королеве гайки, пока я не пришёл и не сорвал резьбу на хрен. Закрыл дверь.
— Принесла? — повернулся к Акуре.
Она уже устроилась на кровати с Лоу на руках и вливала ей в пасть зелье из бутылька. Дочь успокоилась и, свернувшись калачиком на коленях шаманки, заснула.
— Бедная девочка, — женщина гладила мою дочь и вздыхала. — Михей, ты бы пригляделся к дикарке. Не зря Лоу к ней так тянется.
— А ты уже всё разнюхала, старая кость, — я сощурился.
Этой раз плюнуть узнать, что творится в стае. Ей даже из дома для этого выходить не надо — сотня духов на побегушках точно есть, а может, и больше.
— У нас в стае немало женщин. Девочка могла привязаться к любой, но выбрала дикарку. Почему?
— Понятия не имею, — я развёл руками. — Ты мне скажи — почему?
— Чует что-то, чего не чуешь ты. Выпусти дикарку из клетки, уговори остаться в стае. Уверена, её компания пойдёт на пользу Лоу.
Я весело оскалился — набор предложений Акуры шикарен. Уговорить девку остаться в стае, да ещё и пустить к дочери — нет. Я уже оставил с одной сукой свою малышку — ничего хорошего из этого не вышло. Речи быть не может.
— Я не доверю Лоу дикарке.
— Не надо. Пусть общаются под присмотром. Я тоже людям не верю, но твоя дочь чувствует в ней мать. Это не случайность, вожак.
— Нет, я сказал!
Вздохнув, Акура переложила Лоу на подушку и поднялась на ноги. Уходить она явно не собиралась. Хромала по комнате, сложив руки за спиной. Старая кость решила меня дожать? Интересно.
— На что ты готов ради выздоровления дочери? — заговорила шаманка.
— Причём тут здоровье Лоу? — у меня брови вверх поползли. — Она родилась слабым щенком, и мы с тобой до сих пор не знаем почему. Сейчас ей не хватает материнской заботы.
— Нет, вожак. Всё не так просто, — она подошла к кровати и жестом позвала меня. — Взгляни на малышку. Ничего не замечаешь?
Подошёл, и, скрестив руки на груди, взялся рассматривать дочь. Это больно… Невыносимо смотреть на маленький исхудавший комочек на подушке. Ребёнку давно пора быть рослым поджарым щенком. Я не знал, почему Лоу такая. Её мать была здоровой волчицей, я тоже не кашляю, а у дочери большие проблемы. Акура говорит, что если связь не проявится до подросткового возраста, моя дочь угаснет. Связь со своим волком важна для оборотня как ничто другое.
— Тебе доставляет удовольствие издеваться над своим вожаком? — отвернулся, потому что уже трясло.
— Тебе не кажется, что Лоу подросла? — голос шаманки показался мне громом.
Резко развернувшись, ещё раз взглянул на свою девочку. Акура права — Лоу стала больше. В массе прибавила? Выросла? Я дочь раньше каждый день на весы ставил — ничего не менялось, чтобы не рвать душу, я перестал это делать.
— Считаешь, это произошло из-за дикарки? — растерянно посмотрел на старую волчицу.
— Я повторю вопрос, — она положила ладони мне на плечи. — На что ты готов ради здоровья дочери, Михей?
Шаманка улыбнулась краешками губ, развернулась и пошла к двери. Оставить меня на краю пропасти — очень не мило с её стороны.
Выдохнул. Сел на кровать и осторожно провёл пальцем по голове моего волчонка. У неё даже шерсть начала лосниться… Лоу причмокнула, вздохнула и снова мерно задышала сном. Натерпелась маленькая моя. Я ведь не старался оградить её от впечатлений ни сегодня, никогда в принципе. Волчица должна закаляться с детства. Знать, что зубы ей даны не просто так, а мир вокруг жесток. Не перегнул? Да и с дикаркой теперь вопрос повис. Моя ненависть к людям — это моя ненависть к людям, но если эта девка сможет исцелить дочь… На что я готов ради здоровья Лоу?
На всё.
* * *
Комната, которую я выделил для Келли, сегодня выглядела мрачно, как и её хозяйка. Неудивительно, волчицу пару часов назад достали из клетки. Думаю, время она провела с пользой.
— Объясни, как это оказалось на шее моей дочери? — я швырнул на стол ошейник, который прихватил с собой из вагона поезда.
Характерный красный отпечаток на горле Лоу — неоспоримое доказательство того, что это было на ней.
— Михей… — Келли обняла себя за плечи и опустила голову. — Я ничего плохого не хотела. Я побоялась, что потеряю девочку, и надела на неё ошейник.
Охренеть оправдание! А то, что ребёнок и волчонок размерами малость не совпадают, в её тупую голову не пришло? Только зубами скрипнул. Чего с дуры спрашивать?..
— Ты врала мне. Из-за тебя я чуть не потерял дочь.
— Михей… — подняла на меня глаза полные слёз, — прости, прошу, — прошептала. — Лоу просилась на вокзал, хотела прокатиться на паровозе. Я не знала, что так получится…
Отступив назад, внимательно посмотрел на неё. Кукла. Красивая и пустая. Мы говорили о свадьбе, обсуждали семейную жизнь. Эта сука мне ещё и условия ставила — один общий щенок и забота о моей дочери с её стороны. Фигуру многочисленными беременностями и родами Келли портить не хотела, я повёлся. В моём возрасте иметь в койке стройную ухоженную самку, не измученную выводком волчат — заманчиво. Ради этого я готов был поступиться интересами стаи. Идиот.
