До сих пор лишь Хомеру Фентону всерьез удалось смутить Лили. В прохладном полумраке сада она ожидала от него, как и от других, очередного быстрого, вежливого поцелуя, но юноша сжал ее в объятиях и страстно прильнул к губам. Ошеломленная таким напором, девушка не сразу почувствовала его ладонь под вырезом своего платья и опомнилась лишь тогда, когда ее левая грудь оказалась в плотном кольце его трепещущих от возбуждения пальцев.
Она была слишком неопытна, чтобы предвидеть подобный поворот событий заранее, Фентон же, не встретив вначале сопротивления, пришел к единственно возможному выводу: она совсем потеряла от него голову, и ринулся в бой. Урок пошел Лили на пользу. Ни одному из следующих своих партнеров по танцам она уже не позволяла распускать руки, вовремя распознавая момент, когда те готовы были перейти в наступление.
Этим вечером Лили довелось узнать довольно много об отношениях между мужчиной и женщиной, но, глядя на подходившего незнакомца, она невольно подумала, что он способен научить ее большему Чему именно? Ее юный ум терялся в догадках, но интуиция быстро подсказала — тому, что воспитанной молодой леди знать не положено.
Он двигался уверенно, легко, с кошачьей грацией, хотя его длинные стройные ноги ступали с некоторым напряжением, словно их хозяин шел не по зеркальному паркету танцевальной залы, а по шаткой палубе корабля; на узких бедрах, обтянутых черными брюками, при каждом шаге проступали бугорки мышц. Девушка вдруг почувствовала, как ее щеки заливаются румянцем. С какой стати? Краснеть в ожидании кавалера пристало какой-нибудь недотроге-скромнице, а не той «роковой женщине», роль которой она сегодня избрала… Думая так, Лили все же продолжала разглядывать незнакомца. Ее взгляд скользнул вверх, по мощной груди, широким плечам, и остановился на загорелом лице. Нижняя губа незнакомца была чуть полнее верхней, что говорило о своеволии и упрямстве, а в глазах цвета безлунной ночи вспыхивали и гасли таинственные искры.
И эти угольно-черные глаза смотрели в упор, отчего ее внезапно бросило в жар, а во рту пересохло.
— Капитан Мэтью Хоук, — с легким поклоном представился он. — Полагаю, мисс Монтегю, этот танец мой.
При звуке его голоса, глубокого и чувственного, по спине у Лили побежали мурашки, и она, пытаясь скрыть смущение, стала сверяться со своей бальной книжечкой: не записаны ли там другие претенденты на последний тур. Их, разумеется, не оказалось, и она подняла голову.
— Капитан Мэтью Хоук? — переспросила девушка, изобразив на лице удивление.
— Именно так, — кивнул Мэт, с удовольствием отметив, что у нее приятный голос: чуть низковатый, быть может, но мягкий и мелодичный, и без дальнейших разговоров увлек Лили за собой.
Девушка была по-настоящему красива, и Мэт с изумлением понял, что, как ни пытается, не может найти в ее лице даже намека на ту вульгарность, с какой она держалась весь этот вечер. Вопреки нелепо откровенному платью и переизбытку косметики облик ее, казалось, дышал свежестью и непорочностью, резко контрастируя с нарочито развязными манерами Это было так странно, что Мэт на какой-то миг растерялся, но тут же мысленно обозвал себя дураком. Не хватало только поддаться чарам хитрой притворщицы… Но можно ли так играть? Впрочем, у женщин всегда в запасе сотня трюков и ухищрений! Пойди разберись, где правда, а где ложь…
Тем не менее руки его сами собой обвились вокруг талии девушки — гораздо крепче, чем того допускали приличия.
Он бесцеремонно прижимал ее к себе, но Лили ничего не сказала, снова входя в роль роковой соблазнительницы и продолжая украдкой изучать его из-под длинных ресниц.
Он был определенно красив, и в его красоте не чувствовалось ничего женственного, в отличие от большинства избалованных, изнеженных мужчин, собравшихся сегодня в этой зале. В правильных, немного резких чертах его лица читалась спокойная сила, властность и умение настоять на своем. Даже манера одеваться выделяла его среди прочих.
В то время как туалеты других кавалеров конкурировали друг с другом обилием бархата и атласа, замысловатостью жабо, галстуков, шейных платков и прочих аксессуаров, Мэт Хоук явился на бал в темном сюртуке строгого покроя, простой белой сорочке без излишеств в виде кружевных воротников и манжет, черных брюках и высоких, до колена, начищенных до блеска сапогах. Однако опытный глаз сразу бы заметил, что все это из самого отменного материала и прошло через руки лучших портных.
Лили увлеклась своими наблюдениями, и лишь когда ее щек коснулся прохладный ночной ветерок, а ноздрей — аромат роз, она поняла, что все это время незнакомец незаметно и умело направлял ее к открытой двери в сад. Девушка и опомниться не успела, как их окружили темные деревья и кусты, из дома все тише долетали звуки музыки.
— Не слишком ли много вы себе позволяете, капитан Хоук? — резко сказала Лили, высвобождаясь из его полуобъятий.
Она интуитивно почувствовала опасность, которой, кстати, совершенно не ощущала, кокетничая с другими «поклонниками» Но теперь перед ней стоял не восторженный юнец, а сильный и явно опытный молодой мужчина, а такого лучше не дразнить.
— А разве я себе что-то уже позволил? — удивленно вскинул он брови. — Или вы, мисс Монтегю, настолько устали, что отказываете мне в том, чем охотно одарили едва ли не всех мужчин на этом балу?
Лили побледнела. Она упрямо шла к своей цели и отлично знала, что думают теперь о ней там, в зале, но слова Мэтью Хоука все же больно ударили. В глазах девушки вспыхнули золотистые искры, а в душе — гнев и обида.
— Да как вы смеете, сэр! — возмутилась она. — Достойно ли джентльмена говорить подобное? Вы наслушались чьих-то злобных сплетен и…
— Сплетен, мисс Монтегю? — искренне удивился Мэт и ледяным тоном продолжил:
— Помилуйте, я наблюдал за вами весь вечер, с того самого момента, как вы начали свою, прямо скажем, откровенную игру и вскоре потеряли счет мужчинам, с которыми уединялись.., на некоторое время в этом самом саду. Неужели я вам настолько противен, что вы считаете меня недостойным своего.., внимания?
— Во-первых, вы ведете себя грубо и бесцеремонно, — сухо отрезала Лили, — а во-вторых, вы слишком… — она а запнулась, подбирая нужное слово, — слишком самоуверенны. А теперь прошу меня извинить, мне пора к гостям.
— Я не знаю, мисс Монтегю, в какие игры вы играете, — нахмурился Мэт, — но в любой из них я дам вам сто очков форы, можете не сомневаться. Более того, я привык сам устанавливать правила, и вы со временем это поймете.
Он рывком втащил ее в ближайшие заросли и запечатал ей рот поцелуем. Это было не легкое прикосновение губ к губам, к которому она уже успела привыкнуть за несколько последних часов, а настоящая атака, развернутая по всем правилам искусства обольщения. Его напор подавлял, лишал воли, и Лили поневоле поверила в то, что Мэтью Хоук действительно привык сам устанавливать правила и жить по ним.
Чувствуя, что еще немного, и у нее уже не останется сил сопротивляться, она решительно вырвалась из колдовского кольца его крепких рук. Никто еще не смел так с ней обращаться, даже этот наглец Хомер Фентон!
