Магнус и впрямь не задержался в их доме. После отъезда Деоринга он, к вящему неудовольствию обеих сестёр, быстро собрался и отправился следом на своём мёртвом коне. Рона, впрочем, подозревала, что злятся они совсем по разным причинам. Если сама она хотела послушать о далёких странах, которые несомненно посетил в своих походах некромант, о его магии и, наверное, много ещё о чём, то Альма явно вздыхала о причинах куда более приземлённых.
Рона даже хотела упрекнуть в этом норну, но так и не рискнула. Старшая сестра была скора на расправу, а колдовство позволяло ей придумывать изощрённые наказания, недоступные простым людям. Иногда Роне и вовсе казалось, что та выставит её из дому, но каждый раз Альме удавалось сдерживать себя.
— Уехал и ладно, — прошипела норна, сортируя сушёные травы.
— А мне казалось, ты ему рада, — осторожно бросила пробный камень Рона, но наткнулась на тяжёлый взгляд сестры и умолкла.
— Как бывает рада мужчине одинокая женщина, рядом с которой живут одни мерзавцы, которых и видеть-то противно! — Альма отшвырнула пучок вербены. — Помолчи. Ты меня раздражаешь.
От неё исходила такая волна злости, что Рона сочла за лучшее подчиниться. Альма никогда не любила младшую сестру, но раньше она была спокойней. А с тех пор, как во Фьёрмгарде поставили храм Восьмерых, такие вспышки стали случаться постоянно.
Норну злило то, что хорошо знакомые прежде люди теперь перестали приходить к ней за толикой колдовства и стали осуждать её ремесло. Новая вера пришла как-то вдруг — просто однажды шериф вышел к народу и объявил, что теперь служит Окте. До того яд восьмёрников незаметно, но глубоко разошёлся по городу, а теперь ударил, как змея.
Язычников пока никто не выгонял, разве что обложили подушным налогом, и кое-кто, собравшись, уже отправился восвояси — поговаривали, что на север, в Нордлинг, где эрл Гарольд давно уже мечи точит на Окту. Приходили чиновники и к Альме, но бумажка бумажкой, а хускэрлов в помощь король не прислал. Местные же тэны боялись норны, как огня.
Конечно, Рона знала, что рано или поздно за ними придут. Чиновник, а с ним — пара отчаянных голов, затаивших когда-то злобу на Альму. Обвешаются амулетами, среди которых, если повезёт, попадётся пара настоящих, а там попробуют подчинить норну силой.
О том, что будет тогда, девушка старалась не думать. Потому что храбрецов стражи дома превратят в кровавую кучу, которая и некроманту будет бесполезна, вот только этого уже шериф не стерпит. И своего добьётся. Может, вызовет теурга из столицы, может, отправит неподвластного ведьмовским чарам Деоринга. Только от ведьмы он, пусть и большой кровью, избавится.
— Я поеду за ним, — вдруг сказала она.
— Что? — Альма подняла голову.
— Я поеду за колдуном, — повторила Рона. — Помогу ему в поисках джумарцев. А он, наверное, заберёт нас отсюда.
— Дура, — вздохнула норна. — Никуда мы отсюда не уйдём.
— Сама дура! — взвилась Рона, отчего сестра вздрогнула. — Глаза открой! Не сегодня-завтра Окта и сюда придёт! Думаешь, они позволят тебе здесь жить? Думаешь, твоя сила сможет…
— Хватит! — Альма вскочила на ноги. — Замолчи!
— Не замолчу! Раз ты молчишь, скажу я!
Альма глубоко вдохнула, и на миг Роне показалось, что она сейчас ударит. Но сестра лишь покачала головой.
— Чтоб духу твоего здесь не было через час, — сказала она.
* * *
Неожиданно для себя самого Йон чувствовал удовольствие от новой поездки, хотя и без того три недели провёл в седле. Впереди была встреча с магами, больше того — с некромантами, искусство которых в Академии изучалось лишь отстранённо, как запретное. А значит, впереди — новые знания.
Удовольствие ему доставляло и общество Хильды. Девушка оказалась умна, начитана и умела поддержать любую беседу, что изумляло теурга. На прямые вопросы об источнике этих знаний она отвечала, что общалась со многими людьми и обладает хорошей памятью.
Йон ещё раз нащупал сумку, где хранились бумаги — наброски теургических концептов, отдельные мысли, которые он доверил чернилам и взял с собой, чтобы работать даже в дороге. Затерялась среди них и купчая на тир — Гирт попросту подарил девушку сводному брату, заявив, что тому будет полезно женское общество, а самому ему Хильда не так уж чтобы и нужна. И как в воду глядел. Первая полезность вскрылась буквально на следующий же день, когда из-за метели им пришлось заночевать в поле.
Найдя укромное место среди разлапистых елей недалеко от дороги, Йон отправился на поиски хвороста — посылать в стремительно сгущающиеся сумерки леса тир он и не подумал, а потому просто бросил ей охапку смолистых веток с ближайших деревьев и велел разжечь огонь, пока он собирает что-то посущественней. И уже в лесу вспомнил, обругав себя последними словами, что не взял огнива. Понадеялся на магию. Вот теперь и убедился, что иногда нужно спускаться с небес на землю, к простым смертным.
Но когда Вампир вернулся, то увидел меж деревьев разгорающийся костёр.
— Так, — сказал он, бросив собранный хворост на снег. — Это уже интересно.
Хильда потупила взгляд. Она могла бы, наверное, смягчить и голема, характером будучи полной противоположностью своему имени[1]. Но сейчас теург был непреклонен.
— Как же ты зажгла это? — холодно спросил Йон. — Только не лги. Я прекрасно помню, что не брал с собой ни кремней, ни огнива.
Тир молчала.
— Отвечай, — велел маг.
По-прежнему не говоря ни слова, девушка взяла одну из принесённых им сухих веток и поднесла к ней руку. Нахмурила брови — и на дереве затрепетал крошечный огонёк.
— Чудесно, — Йон отобрал у неё тлеющую палку и швырнул её в костёр. — Гирт знает?
— Нет, господин, — Хильда по-прежнему смотрела в землю. — Вы приказали, и я…
— И ты додумалась до такой глупой ошибки, — вздохнул Вампир.
— Простите, господин.
— Я-то прощу. А вот будь на моем месте кто другой, он бы на твоей спине живого места не оставил. У раба не должно быть секретов от господина. А скрывать способность к магии… — он покачал головой. — Что ты ещё умеешь?
— Ниче…
Он бросился вперёд, одновременно выхватывая из ножен кинжал. Миг — и Хильда уже лежит на снегу, прижатая весом мужчины, а в горло ей упирается отточенное острие.
— Повтори это ещё раз, и я оставлю тебя здесь до весны, — со злостью проговорил теург. — Ну?!
— Простое пламя, — тихо ответила тир. По её коже скатилась тёмная капля. — Светлячок. Вспышка. Ледяная игла. Всё.
— Маловато, — буркнул Вампир, убирая кинжал. Затем он помог сесть Хильде. — Кто учитель?
— Отец. Я была дочерью колдуна из Нордлинга, пока меня не схватили пираты. А потом продали этелингу Гирту.
— Почему не гоэтия? Почему высшая магия?
