— Нравится? — с довольным видом уточнил Бранд, будто имел непосредственное отношение к возведению стены.
— Здесь потрясающе! — восторженно прошептала я, не в силах сдвинуться с места.
— А знаешь, — с деланным безразличием обронил супруг, — твой отец был гениальным ученым и немало времени провел, изучая структуру щита.
Я с подозрением покосилась на мужа, но он повернулся ко мне спиной и прошел прямиком к границе. Неясная тревога, возникшая еще в конторе, с новой силой принялась терзать душу, заставляя сердце биться чаще.
— Он рассказывал моему отцу о своем последнем изобретении, — продолжал Бранд, не замечая моего состояния. — Уверял, что нашел способ проникать на территорию орлинов, минуя спонтанные дыры.
— Но зачем кому-то вторгаться к этим дикарям? — удивилась я.
— А ты не в курсе?
— Папа никогда не распространялся о своей работе.
— Тем хуже для тебя, — усмехнулся Бранд, оборачиваясь, а у меня внутри все похолодело от его пронизывающего взгляда. — Природные месторождения тариана на территории харитов истощились. Мы слишком активно его добываем. Сейчас количество ценной породы мизерное по сравнению с тем, что было еще пятьдесят лет назад. Нам нужны новые места добычи. Спонтанные дыры позволили харитам проникать на территорию орлинов и собирать там тариан прямо в пещерах. Эти олухи настолько глупы, что не используют россыпи тариана, лежащие на поверхности. Я вообще не уверен, что они его хоть как-то применяют.
— Мы занимаемся грабежом? — потрясенно переспросила я, не веря в то, что слышу.
— Именно, дорогая, именно, — жестко усмехнулся Бранд, медленно двигаясь в мою сторону. — Сейчас выгоднее собирать тариан в пещерах орлинов, чем пытаться выковырять его в глубинных шахтах. Углар изобрел прибор, равного которому нет, и заключил с моим отцом сделку на эксклюзивное использование определителя дыр именно на нашем участке гор. Это позволило работникам точно узнавать, где и когда сформируется дыра, и проникать в пещеры орлинов. Другие велилы в своих частях гор тоже стремятся к этому, но их приборы не идут ни в какое сравнение с изобретением Углара.
Я слушала мужа, затаив дыхание, и никак не могла поверить, что все это правда. Папа участвовал в незаконной добыче тариана. Более того, она стала возможной именно благодаря его изобретению.
— Но эти дикие скоты тоже научились определять место и время формирования дыр. Их ручные твари чувствуют истончения границы и ведут своих хозяев прямиком к нашим отрядам собирателей. Выродки сами не пользуются тарианом и нам не дают, убивая тех, кто проникает к ним. Добыча ресурса зашла в тупик. И тут твой отец изобрел новое устройство, способное сделать дыру в щите в любом месте. Представляешь, какие это открывает возможности перед нами?
Возможности действительно открывались впечатляющие. Заходи к соседям в любом удобном тебе месте, в любое подходящее время, и забирай то, что тебе не принадлежит, лишая другую расу ценнейшего природного материала. Не думаю, что орлины настолько не развиты, чтобы не ценить тариан, из-за дележа которого в древности даже установили магическую границу.
— Молчишь, — хмуро констатировал муж. — Зря. Твой папаша внезапно умер, так и не передав новое устройство моему отцу. Мы терпим бешеные убытки из-за тупой возни с орлинами за каждую пядь на их территории. Нам позарез нужен новый прибор. И отец подозревает, что ты знаешь, где он, но почему-то не хочешь рассказать своему горячо любимому супругу.
Я в ужасе отшатнулась от подошедшего вплотную Бранда, но он успел схватить меня за руку.
— Так ведь, дорогая? — зло прошипел он. — Ты знаешь, где изобретение, но упрямо молчишь. Я специально привел тебя сюда, чтобы показать, как важно для нас это изобретение. Ну, же признавайся, где оно?
Муж сжал мою руку с такой силой, что я охнула.
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась я. — Отец никогда не обсуждал со мной свои творения. Он не любил говорить о работе.
— Врешь! — заорал Бранд, и эхо мгновенно разнесло его возглас по системе пещер. — Слуги доложили, что Углар, кроме моего отца, говорил перед смертью только с тобой. Он совершенно точно все тебе выложил. Ну же! Говори, где прибор?!
— Я не могу ничего тебе рассказать, — срывающимся голосом отозвалась я, заливаясь слезами. — Я дала магическую клятву.
— Ах, вот оно что! — зловеще процедил Бранд. — Клятву она дала! Да, ты знаешь, что я только ради этого изобретения на тебе женился?! Отец заставил меня сначала заключить помолвку, а потом и расписаться с тобой. Да если бы не его требование, ноги бы моей не было в вашем доме!
— Бранд, что ты такое говоришь? — потрясенно спросила помертвевшими губами, сжимаясь от ужаса. — Ты же говорил, что любишь меня, что я единственная, что нет никого дороже!
— Врал, — спокойно ответил он, безразлично глядя на меня сверху вниз. — Отец лишил меня всего. Перестал давать деньги. Приставил своих прихвостней, чтобы ни одну девку ко мне не подпускали. Думаешь, так просто без секса и денег сидеть? Да, я готов был жениться на ком угодно, лишь бы получить то, что хотел. Все твои деньги по брачному контракту теперь мои. Я могу ими распоряжаться, как хочу. И поверь, я нашел им прекрасное применение. Приобрел все, в чем отец мне так долго отказывал. Ему больше не удастся мной манипулировать. Осталось только раздобыть для него этот проклятый прибор, и я стану по-настоящему свободным.
— Этого не может быть, — безжизненно прошептала я, невидяще глядя перед собой. — Я же люблю тебя больше жизни, я все для тебя готова сделать. За что ты так со мной?
— Ты никчемная наивная дура! — взорвался Бранд, нависая надо мной. — Ты мне противна! Этот твой вечно обожающий взгляд поперек глотки. И в постели ты полное ничтожество. Вечно жмешься и трясешься от страха, как будто я тебя насилую. Да если бы не отец со своими распоряжениями, я бы к тебе и близко не подошел. Мне никогда не нравились такие тощие как ты. Розаль гораздо привлекательнее, и я с удовольствием трахал ее у тебя за спиной. Вот уж кто не стеснялся ничего. Визжала подо мной, как последняя шлюха, и кончала по несколько раз. Тебе такое и не снилось, фригидная скромница! Да кому нужна твоя добродетель в постели?!
— Прекрати! — закричала я, заливаясь слезами и приходя в неистовство.
Неимоверная боль разрывала душу на части. Любимый человек оказался мерзавцем, а кузина — предательницей. Кровь застучала в голове, а в груди разлилось неимоверное жжение. Неведомая доселе ярость затопила меня.
— Не подходи! — отчеканила, утирая слезы и отскакивая от него в сторону. — Сегодня же я подам на развод. И каждый в Харитинаре узнает, что за люди велид Саус и его наследник!
— Ты не посмеешь, — испугано выдавил Бранд, цепенея. — По брачному договору при разводе ты останешься нищей. Все перейдет ко мне.
— Плевать! — истерично расхохоталась я. — Это только ты ради денег готов жениться на ком угодно, а я не собираюсь жить под одной крышей со лгуном и изменником. Убирайся к Розаль, если она тебе так нужна. Мне все равно!
