Книга Адвокат Доминанта - Ольга Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И всё-таки, Лев Львович, дело дрянь, вы один из главных подозреваемых, у нас ордер на ваш арест. И, во избежание скандала, просим вас пройти с нами. Вы можете прямо при нас пригласить своего защитника, и тогда дело передадут прокурору для дальнейших процедур расследования, — монотонно проговорил высокорослый мужчина, и протянул бумагу, где был прописан ордер на арест, заверенный печатью судьи. Лихо же постарались. Искоса посмотрел на ребят, отмечая в мыслях, что еще даже двенадцати часов не прошло, а они уже получили бумажку.
Я пробежался взглядом по набору букв, затем просто смял листок, не обращая никакого внимания на вопли и возгласы ребят….
— Пусть будет так, — твердо кивком дал понять, что не намерен сдаваться и так легко соглашаться с вердиктом. — Я приглашу своего адвоката, но сначала мне нужно сделать всего лишь один звонок, — пристально сканирую лица полицейских. Оба растерялись от моего напора и расстановки приоритетов. Но нехотя все-таки согласно замотали головами. — Вот и хорошо, — сразу вынимаю из кармана телефон и набираю своему проверенному человеку. Дьякон Суханов друг моей семьи; когда-то он и мой отец начинали вместе выстраивать империю из нескольких банков, постепенно наращивая тыл в «дочках» по всей России, а уже в компании со мной, мы двинулись расширять границы дальше. Это проверенный временем советник и соратник, а потому я знаю, что могу довериться ему по любой, незначительной проблеме, которые возникают в самый неподходящий момент.
Несколько гудков, и вот по ту сторону я слышу слегка хрипловатый голос Суханова.
— Лев, ты хоть знаешь сколько сейчас времени? — возмутился он. Слышу, как кряхтя, поднимается с кровати, и бурчит себе под нос. Возраст с каждым годом берет свое; своего отца я потерял несколько лет назад, умер от сердечного приступа прямо на работе в своем кабинете. Моя мать говорит, он был достоин такого тихого ухода именно там, куда вкладывал всю свою душу на протяжении стольких тяжелых лет.
— Знаю, Дьякон, извини, — я отошел на приличное расстояние от полицейских и уставился в широкое французское окно, сквозь которое наблюдал за жизнью своих соседей. — У меня серьезные проблемы, — тихо говорю, на что получаю усмешку от старика.
— Так у тебя всегда проблемы, сынок, — хохотнул Суханов, затем видимо встал с кровати совсем и куда-то направился, шоркая тапками по полу.
— В этот раз, судя по двум полицейским у меня в доме, намного серьезнее, — фыркнув, отчеканил. Зло снова взяло меня, и, не справившись с эмоциями, долбанул по стеклопакету кулаком со всей силы. — Дьякон, меня обвиняют в убийстве.
— Есть основания? — мигом перевоплотился Суханов, начиная проводить со мной работу даже на расстоянии.
— Я был дома.
— Тогда мы быстро урегулируем этот вопрос. Я внесу за тебя залог, под расписку о невыезде из Москвы, а ты постарайся нигде пока не светиться, — проинструктировал Суханов, и сразу отключился. Я обернулся к ребятам, пожав плечами, подхватил ключи от машины, которые лежали на тумбочке и направился на выход. Потому что другого то и не дано. Чем быстрее Суханов приедет в участок, тем скорее я забуду эту неурядицу. Но, как говорится, лиха беда начало.
По приезде в участок, Дьякон уже довольный шел ко мне навстречу и тут же сунул бумагу двум полицейским, что меня отпускают. Обрадовавшись, крепко пожал руку семейному другу, но оказалось, что рано радовался.
— Лёва, где твоя машина? — с порога спрашивает, сбивая с меня хорошее настроение.
— Как где, в гараже у дома, — с не прикрываемой уверенностью заявляю, а потом Дьякон протягивает мне фотографии — с моим автомобилем, потому что на железке висят обгоревшие номерные знаки. Да и от машины одно лишь слово осталось. — Чертовщина какая-то, — нахмурившись, рассматриваю каждую деталь, и все больше убеждаюсь, что это именно моя машина. — Кто-то по-крупному решил со мной играть, — резко поднял голову и уставился на Суханова. Он согласно кивнул, сжав шершавые губы в тонкую полосу.
— Ищи адвоката со стороны, Лёва, это мой тебе совет. Среди своих — не стоит, — помотал головой, затем забрал фотокарточки и скрыл их у себя в дипломате.
— Я понял, — раздраженно пробормотал, уже зная к кому следует обратиться.
Лев Александров
— Ладно, Лев Львович, — Ева официально протараторила мое имя, затем незаметно для себя ухмыльнулась. Мягкие, тонкие губы, покрытые полупрозрачным блеском, притягивали взгляд, а, когда Ева провела по нижней губе кончиком языка, показалось, что мое сердце лихо пропустило удар, посылая такой мощный поток крови под давлением, что тут же зашумело в ушах. Я попытался не обращать внимания на незначительные детали для окружающих, но только не для меня — Ева, словно магнитом притягивает к себе, но я продолжаю сопротивляться этим волнам. Она в отношениях, черт возьми, и я не видел, чтобы она была в них несчастна. Только… Только сейчас я обратил внимание на ее скрываемую тревожность: тело напряжено, пальцы, словно на фортепьяно играют, перебирая невидимые клавиши. Волнует ли ее мое дело, или это слишком личное?
— Но это так, Ева Васильевна, — понизив тон голоса, я демонстративно скопировал ее. Калашникова на мгновение растерялась, лихорадочно соображая, как уйти от моего коварства и игры, в которую я вздумал тут играть. Девушка встала из-за стола, и тут же оперлась о него, прихватив с собой блокнот для записей и ручку. Скрестив свои ноги, Ева неведомо сама давала повод глядеть на нее, впитывать образ элегантной женщины с тонкой талией, плавно переходящей в шикарные бедра и длинные ноги. Она заметила, что я сканировал ее, вновь ухмыльнулась, но покрылась румянцем. Вот и попалась, кошечка. Прежде я не мог так открыто показывать свое неравнодушие к ней, но сейчас… Боже, что вообще происходит? Почему я не могу прекратить раздевать Еву в своих мыслях? Что изменилось?
— Может, продолжим? — Калашникова щелкает пальцами практически у моего носа, возвращая с небес на землю. Я даже оторопел, пару раз моргнув. Она рассмеялась, посылая волны вибрацией по моему телу. Мурашки толпой заполонили мою кожу, доводя до дрожи. Стул стал слишком неудобным, хотя меньше минуты назад был вполне комфортным. Не выдержав близкого расстояния с Евой, я встал, затем отошел на пару шагов, пряча под непроницаемой броней свои эмоции, на которые Калашникова смогла пробить.
— Да, прости, — вольно прохаживаюсь по ее кабинету, благо он был вполне просторным. Такого уровня профессионал своего дела заслуживает свободы, хотя бы в четырех стенах. Спрятав руки в карманы, я все же останавливаюсь прямо напротив нее и гляжу в упор. Это схватка. Только я и она. Вокруг тишина, но кожей ощущаю, как воздух вокруг нас электризуется, начиная искриться. Ева учащенно дышит; колышущаяся грудь, покрытая блузой, манит и буквально кричит, чтобы я ее снял с девушки и обнажил кожу. Чтобы вкусил, почувствовал ее сладость натурального аромата кожи, смешанных с духами. Мысли будоражат сознание, подталкивая на непоправимые последствия. Внутри меня идет борьба, которую я никак не могу объяснить. Сейчас не до любовных вспышек, потому как на кону моя свобода. Сука, которая посмела меня подставить — заплатит сполна, но прежде, я должен убедиться, что Калашникова возьмется за дело. Суханов не просто так указал на нее, хотя я бы и без него первым делом обратился к ней. — Ты же знаешь Дьякона Суханова? — разрываю тишину своим твердым голосом, на что Ева кивает, и ее собственный взгляд проясняется, словно девушка пребывала со мной на одной волне, понимая мой внутренний порыв. Я возжелал ее. Прямо здесь и сейчас. Но… не мог. Я уважаю личные границы, выстроенные любой женщиной. — Так вот, он сегодня же вышлет всю информацию, которую получит…, — гляжу на свои наручные часы, резко взметнув кистью, — должен уже сейчас. Если, конечно, ты согласишься. — Снова смотрю в глаза Евы, отмечая, что Калашникова прикусила губку, и та побелела. А вот и проявилась слабая сторона кошечки — она думала обо мне в интимном значении. Сама того не замечая, девушка сильнее сжала бедра, а грудь приподнялась, потому что она попыталась на бессознательном уровне скрыть следы своих вспыхнувших эмоций. Я на шаг ступаю к ней, уменьшая расстояние между нами. Стоит рукой потянуться, и я легко прикоснусь к ее румяной щечке. Каждый раз, глядя на Калашникову, даже издалека, я мысленно представляю какого это чувствовать ее тепло рядом с собой. Ветрову определенно повезло с ней. Ухватил лакомый кусочек, только вот не вижу я в глазах Евы радости. Ее давно нет. И некогда сильная, непрошибаемая девушка тускнеет, будто единственный цветок в пустыне, оставшийся без тени и воды под палящим солнцем. Медленно погибает. И вот так моя ладонь оказалась на ее плече, сжимая хрупкое тело. Калашникова обалдела, выпрямившись струной. Она дрожит. И мне как-то непонятно, борюсь сам с собой и со своим притяжением к ней, а расстояние все меньше и меньше. Широко раскрытые зеленые глаза девушки с недоумением и немым вопросом смотрят на меня, а я будто язык проглотил, желая скорее ощутить вкус ее губ. Не должен! Не должен! Этот другой орет в голове, ругаясь всеми благими матами, а я его не слышу. Тянусь к Еве, едва касаясь кончиком носа о ее нос. Одно дыхание на двоих, и время прекратило существовать вокруг. Все в руках Калашниковой, только она решает быть этому или не быть. Отдаленно слышу, как на пол рухнули блокнот и ручка, эхом отдаваясь от стен, но мы игнорируем его звучание. Глаза в глаза. Учащенные, сбившиеся дыхания обоих. Зеленые глаза Евы потемнели, и стали подобны чистейшему изумруду, который существует на всей земле. Я не мог оторваться от нее, будто меня заколдовали. Очаровали лишь одним заклинанием чар. — Ева…, — едва шевелю губами ее имя, поглаживая плечо девушки. Что мне сказать? Блядь… Что давно думаю о ней, но есть стоп-сигнал. — Я…
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Адвокат Доминанта - Ольга Волкова», после закрытия браузера.
